— Чем бы ты ни занимался до того, как пришел к нам, у тебя больше опыта общения с федералами, чем у нас, не кажущих носа дальше родного города. Ты говоришь на их языке.
— Вы хотите сказать, что они говорят на немецком? — спросил Флинн.
— Я думаю, да. — Рейган вытянул ноги. — Думаю, да.
— Вы определили меня в сиделки.
— Я хочу, чтобы ты выполнял роль связующего звена между ними и управлением бостонской полиции. — Комиссар взглянул на часы. — Первая группа федералов прибывает в аэропорт Логан в десять двадцать. Я бы хотел, чтобы ты встретил самолет.
— Понятно.
— «Зефир эйруэйз» выделила ангар для сбора и анализа всего того, что достанут со дна залива. Ангар уже взят под охрану.
— Хотя там ничего нет, — вставил Рейган.
— «Зефир» также предоставила конференц-зал в аэропорту, в котором сможет собираться комиссия. Связь между комиссией и авиакомпанией будет осуществляться… — комиссар сверился с бумажкой, — …через Баумберга. Натана Баумберга.
— Натан Баумберг — шеф их пресс-службы? — спросил Флинн.
— Нет. Он — вице-президент компании, ведающий вопросами предполетной подготовки или что-то в этом роде. Инженер. Если судить по голосу, я разговаривал с ним по телефону, он очень молод и потрясен случившимся.
— Хорошо, — кивнул Флинн.
— Я попросил начальника аэропорта позаботиться о прессе. Им выделили комнату в основном здании аэропорта. Достаточно далеко и от ангара, и от конференц-зала. Пока пресса не знает, где находится этот самый ангар.
— Вы нарушаете право общественности быть в курсе событий.
— Я просто защищаю наше право узнавать все первыми, — возразил комиссар. — Тебе пора ехать.
— Уже уехал.
Флинн поднялся, направился к двери.
— Наконец-то мне дали легкое задание.
— Капитан Рейган проследит, чтобы во время расследования тебе не докучали другими делами.
Поднявшись, комиссар взял в руки коробку из-под обуви.
— Френк. Ты забыл свои ботинки.
— Это не мои ботинки, — от двери ответил Флинн.
— Тогда ленч.
Комиссар открыл коробку.
Его рот и глаза одновременно открылись во всю ширь.
Он выронил коробку. Из нее вывалилась человеческая рука.
— Господи!
— Кто будет есть такое на ленч? — Флинн вернулся к столу. — Этот сувенир я нашел этим утром в своем дворе.
Он вернул руку в коробку, закрыл крышкой, сунул коробку под мышку.
— Первым делом надо сказать Гроуверу, чтобы он отвез эту коробку в лабораторию. Не забыть бы об этом.
Глава 4
— Аэропорт, — пробурчал Флинн.
— О, нет.
Выражение лица сидящего за рулем черного «Форда» Гроувера изменилось: вечное недовольство сменилось тревогой.
— О, да!
Флинн уселся на пассажирское сиденье.
— Комиссар не поручил вам расследование падения самолета, не так ли?
— Это был взрыв в воздухе, а не падение, — уточнил Флинн. — И он поручил.
Гроувера аж перекосило.
— Он не мог этого сделать.
— Сделал, однако.
— О, нет!
— Я думаю, тебе пора заводить мотор.
Стремясь добраться до скоростной полосы, Гроувер застрял в пробке.
— Мы должны встретить передовой десант ФБР. Между прочим, вы называете их «фибби»?
— Нет, — Гроувер смотрел на номерной знак автомобиля, стоящего перед ними. — Мы их так не называем.
— А следовало бы. Фибби и каки.
— Каки?
— Комитет авиационного контроля.
— А, — Гроувер нажал на клаксон. — Этих мы тоже так не зовем.
— Я догадывался.
— Как ведется расследование таких дел, инспектор? С чего мы должны начать?
— Я надеялся услышать от тебя этот вопрос. Прежде всего я хочу, чтобы ты достал мне карту Бостона.
— Да, сэр.
— Потом я попрошу тебя красными точками нанести на нее все ломбарды в северной и восточной части города.
— Ломбарды?
— Я хочу, чтобы ты точно обозначил местонахождение каждого. А потом обвел синим кружком все те красные точки, обозначающие местонахождение ломбардов, которые находятся в непосредственной близости от автобусных остановок и станций подземки. Ты это понял?
— Какое отношение имеют ломбарды к авиакатастрофе?
— Увидишь.
Автомобиль чуть продвинулся.
— Когда мы должны там быть? — спросил Гроувер. — В аэропорту?
— Двадцать минут одиннадцатого.
Гроувер посмотрел на часы.
— Святой боже! — Он включил сирену и двумя колесами залез на бордюр разделительной полосы. — Уже четверть одиннадцатого.
— Я предчувствовал твою реакцию.
Автомобиль скатился с бордюра, рванул через перекресток на красный свет.
— Выключи! — рявкнул Флинн.
— Что?
— Выключи эту чертову сирену. Я приказываю!
Гроувер выключил сирену. Автомобиль сбросил скорость.
— От этого мерзкого воя у меня болят уши. Я не собираюсь ехать через город в автомобиле, визжащем, словно кот, которому подпалили шерсть.
— Вы это уже говорили, — пробурчал Гроувер.
— Неужели говорил?
— Да, сэр.
— Тогда тебе пора прислушаться к моим словам. А ты врубаешь сирену по поводу и без повода. Осторожно, грузовик!
Гроувер вывернул руль.
— При включенной сирене мне не пришлось бы увертываться от грузовика.
— Я знаю, — кивнул Флинн. — Уворачиваться пришлось бы ему, а я не уверен, что он с этим бы справился.
Лицо Гроувера закаменело. Он стукнул ладонью по рулю.
— Я вот думал о вас, пока ждал вашего возвращения от комиссара, — вырвалось у него.
— Неужто действительно думал?
— Откуда у вас так много денег?
— У меня много денег?
— Вы живете в большом доме в Уинтропе. У вас пятеро детей. Вы посылаете их всех в частные школы…
— Только не Джеффа. Ему десять месяцев от роду.
— Я слышал, Тодд или Рэнди, уж не знаю, кто из них….
— Обычно про них говорят Или-Тодд-Или-Рэнди. Официально, по школьным документам, они проходят как близнецы Флинн.
— …упомянул, что у вас ферма в Ирландии…
«Форд» свернул в длинный тоннель, ведущий к аэропорту.
Флинн подождал, пока они вновь не выбрались на свет божий.
— Детектив из тебя не получится. Все эти месяцы работаешь со мной от звонка до звонка и так и не понял, что я беру взятки.
Гроувер показал свою бляху мужчине, сидящему в будке у полосы, маркированной словами «ТОЛЬКО ДЛЯ СЛУЖЕБНЫХ АВТОМОБИЛЕЙ».
— И еще, — Гроувер поднял стекло. — Почему вы — инспектор, почему мы сидим на Крейджи-Лейн, в Олд-Рекордс-Билдинг? Почему нас не разместили в одном из участков или в управлении, как остальных?
— Тут два вопроса. Но ответ на них один и тот же.
Зажужжало радио.
Флинн снял микрофон с крюка.
— Доброе утро.
— Эдди Д'Эзопо, Френк, — послышался голос комиссара.
— Вам я уже говорил «доброе утро».
— Френк, по радио передали, что среди пассажиров самолета был судья Чарлз Флеминг.
— Правда?
— Федеральный судья, Френк.
— Но все-таки не член Верховного суда, не так ли?
— Важная персона, Френк.
— Политический выдвиженец?
— Именно так. Назначен лично президентом. Еще одна знаменитость — Дэрил Коновер.
— Актер?
— Да. Играет Гамлета в Колониальном театре. Правда, уже отыгрался. Никому не известно, что он делал на борту самолета, вылетевшего в Лондон в три часа ночи.
— Гамлет принял решение. Чего Уильям, конечно же, не хотел.
— Пока все, Френк. Будем на связи, я или капитан Рейган.
— Чао.
Френк вернул микрофон на крюк.
— Разве так можно говорить с комиссаром, — Гроувер покачал головой. — «Чао». Господи.
Дорогу, ведущую к терминалу «Зефир эйруэйз» забили фургоны телевизионных компаний, автомобили прессы, автомобили зевак, автомобили тех, кто хотел улететь. Их не пропускал полицейский кордон.
— Я поговорил с комиссаром о тебе, Гроувер.
Гроувер молчал, вцепившись в руль остановившегося «Форда».
— Я спросил, не думает ли он, что тебя пора повысить.
Медленно Гроувер повернулся к Флинну, встретился с ним взглядом.
— Правда?
— Конечно. Неужели ты думаешь, что я мог упустить такую возможность? — Флинн пошуровал под приборным щитком. — Почему ты не включишь эту чертову сирену? Или ты думаешь, что мы можем простоять здесь целый день?
Глава 5
В конференц-зале «Зефир эйруэйз» его встретили слишком уж яркий свет и жара. Несмотря на то что в огромные, от пола до потолка, от стены до стены, окна, выходящие на летное поле, светило солнце, горели все флюоресцентные лампы. Белые стены украшали картонные модели авиалайнеров. По борту каждого тянулась надпись «ЗЕФИР ЭЙРУЭЙЗ».
Середину конференц-зала занимал огромный, в форме эллипса, из полированного дерева, стол. Размерами он мог сойти за посадочную полосу.
