Он сдохнет с поджатым хвостом, как трусливый пёс. Улла уже предсказала ему это.
- Готов ли ты, ярл? – повторил конунг и проследил за взглядом Лейва, когда тот повернул голову к Улле. Его ухмылка была настолько ядовитой и хищной, что Улла никогда бы не пила после него из чаши. Побоялась бы отравиться. От этого взгляда было не по себе. Ей даже показалось, что конунг все знает о ее обмане. – Ведь вёльва уже попросила у богов дать тебе волчий хвост, которым ты сможешь повилять для нас?
- Щенок! – ярл презрительно скривился. – Моя жена - вёльва, говорящая с богами. И только благодаря её великой силе боги одарили меня своим благословением. Я прошел путь, который ты не можешь себе представить, подвергал себя испытаниям и познавал животную ярость, - фыркнул Лейв и повернулся к жене: - Улла указала мне верный путь. Она изменила мою жизнь. Я боготворю свою жену, - он взял ее за руку и поцеловал ее пальцы. Сердце Уллы совершенно не билось, она не моргала и только смотрела на ярла Лейва снизу вверх. – Поэтому я не позволю ей наблюдать кровопролитие на ее свадьбе. Идем, жена, твои глаза, видевшие богов, не будут смотреть на жалкую смерть этого мальчишки.
Люди, как и конунг Скалль, понимали, что в этом жесте есть что-то еще кроме благоговейного трепета ярла перед своей супругой, но никак не могли понять, что именно. Одна Улла понимала, поэтому совсем незаметно, надеясь, что никто на нее не смотрит, мотнула головой, глядя в глаза супруга. Ее веки дернулись в каком-то нервном, предсмертном движении, но Лейв не собирался уступать ей. Он крепко сжал ее пальцы и заставил встать на трясущиеся ноги. А затем потянул в сторону дверей, ведущих в покои.
Скалль проводил их шутливым поклоном головы:
- Ярл Лейв, - он повернулся к Улле: - Жена ярла.
Улла быстро обернулась к конунгу. Она посмотрела прямо в глаза Скалля через свое плечо, все еще не обращая внимания на других людей, смотрящих им вслед. Брови конунга сдвинулись к переносице, когда он понял, что здесь что-то не так.
К нему подошел его верный друг - высокий, широкоплечий и очень рыжий молодой воин Торгни. Он, наклонив немного голову к уху конунга, произнес, не сводя глаз со спин удаляющихся ярла и его жены:
- Думаю, он убьет ее.
- Думаю, да, – кивнул Скалль и набрал в легкие воздуха, а потом очень медленно выдохнул через нос.
Он оглянулся, оценивая количество людей ярла Лейва на количество своих. Они были в меньшинстве, но все-таки у них было одно неоспоримое преимущество.
Бессмертный конунг.
Совсем неуместно и неуверенно снова раздалась музыка, будто бы пытаясь возродить приятную непринужденную атмосферу праздника. И послышались нарастающие голоса людей, наполняя пространство каким-то жужжанием. О чем могли бы говорить люди в этот момент? Боялись ли они? Предвкушали? Скалль не слушал, погружаясь в свои раздумья. Здесь было что-то иное, то, чего он еще не понял. Не зря боги привели его в эти земли. Он должен был скорее понять, почему на самом деле он сюда прибыл, изменив все свои планы и оставив многих своих людей.
Скалль всегда слушал знаки богов. И когда услышал о ярле Лейве, который утверждал, что сможет победить бессмертного конунга своей волчьей силой, решил, что это тоже знак. Но как только он прибыл в Скогли, то понял, что старый ярл никогда не сможет одолеть его в сражении. Значит, он либо ошибся, либо боги привели его в Скогли совсем по иной причине.
То и дело Скалль бросал взгляд на двери, за которыми скрылся Лейв, думая, что он все-таки должен вмешаться. Этот последний брошенный на него взгляд девушки не давал ему покоя.
***
Улла очень надеялась, что ее последний взгляд смог многое сказать конунгу Скаллю. Стоя в небольшом помещении, она искоса смотрела на дверь, надеясь, что он вот-вот ворвется. В покоях было гораздо холоднее, чем в зале, плотно набитой разгоряченными людьми. То ли от этого, то ли от ужаса Улла начала дрожать так сильно, что покачивалась на ногах.
Лейв резко повернулся к ней:
- Давай же, - прорычал он, хватая Уллу за локоть и придвигаясь к ее лицу так близко, что она ощутила резкий запах медовухи. – Ты тянула слишком долго! Сила нужна мне сейчас же, я не буду терпеть этого щенка еще ни дня в своем городе. Сделай меня берсерком, как и обещала!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Но вот досада - сделать этого она не могла. Ярлу всё казалось, что путь волка, которым она изматывала его последние долгие месяцы, приведет к единению с этими жестокими хищниками и сделает берсерком. Но на деле Улле просто доставляло удовольствие заставлять ярла ночевать в лесу, валяться в грязи, жрать волчий помет, чесать свой зад и спать на улице. Ничего из этого, к слову, не сделало бы его воином-волком, но дало время Улле придумать план и заманить конунга Скалля и его людей в Скогли. Жаль только, что, кажется, сейчас Лейв убьет ее, когда услышит ответ:
- Я не могу.
- Что?! - глаза ярла расширились от ужаса. - Ты говорила, что сделаешь меня могущественным воином, девчонка. Длинные языки разнесли твои слова по всей Норвегии, - Лейв облизнул пересохшие от волнения губы. – Ты заставила меня пройти путь зверя. А теперь ты говоришь мне, что не можешь? – он как следует встряхнул девушку, хватая за плечи. Ярл был в неподдельном ужасе. - Делай свою работу, ведьма, немедленно! Я сделал все, что ты мне приказывала, дело за тобой.
- Говорю же… не могу, - прошипела Улла, язык с трудом ворочался у нее во рту, а дрожь продолжала сотрясать тело.
- За этой стеной стоит тот, кого считают бессмертным, и ты уверяла меня, что после обряда я смогу победить его! – воскликнул ярл и схватился за голову, запуская пальцы в уже поредевшие седые волосы.
- Я врала, - на выдохе произнесла Улла.
С этим выдохом наконец ей удалось унять дрожь. Что ж, сейчас или никогда. Она стиснула зубы и вздернула подбородок, с вызовом глядя на своего мужа.
- Предательское отродье! – Ярл вытянул свой длинный палец и указал им на вёльву, будто хотел, чтобы все боги сейчас обратили на нее свой взор. – Я знал, я чувствовал! Как глуп я был! Как я мог поверить твоим словам, если твоя мать сошла с ума и стала изрыгать скверну из своего рта? – Лейв задыхался при каждом новом слове. – Ведь если она отравляла умы людей рассказами о скором рагнарёке, как и этот мальчишка с севера, что мнит себя избранным, то разве дочь ее может все еще быть служительницей богов и людей? – он подошел к Улле вплотную и ткнул указательным пальцем в ее лоб, заставив ту скривиться. – У себя в голове ты, наверное, тоже мечтаешь о смерти Одина. Надо было казнить тебя вместе с Сиббой, твоей матерью.
Звонкая пощечина заставила ярла вздрогнуть и отступить. Ладонь Уллы сразу вспыхнула горячей болью.
- Это я видела рагнарёк! – вскричала девушка. – Не Сибба, которая взяла это на себя, чтобы защитить меня от твоего гнева. Я! Это я слышала, как Хеймдалль, страж царства богов, трубит в свой рог, призывая воинов в Вальгалле выйти из дверей чертога и выступить с Одином против чудовищ, которые убьют множество наших богов. И это я видела, что конунг Скалль ведет людей на юг, где будет биться за Мидгард. И я видела, что никто не сможет победить его, - прорычала она сквозь зубы, а потом рассмеялась.
Но в следующую секунду, опомнившись, Лейв яростно ударил Уллу кулаком в живот, от чего та согнулась пополам, и смех ее превратился в вой. Ее прекрасно уложенные волосы растрепались, косички выбились с положенных мест. Массивный венок из можжевельника, ягод и белых цветов тысячелистника упал на пол.
- А я вижу твою судьбу, вёльва, - он наклонился к Улле совсем низко и выдохнул воздух из своих ноздрей с такой силой, что мог бы этим убить. – И слушай же мое предсказание. Ты умрешь этой ночью, страшно мучаясь от множества ран. Тогда боги простят меня за то, что я доверился ведьме.
Тяжелый сапог опустился на бок Уллы, откинув девушку к деревянному стулу.
- Я убью этого щенка голыми руками, - прорычал он, кривясь от отвращения. – Для этого мне не нужны ни ты, ни волчьи силы. Я убивал и ранее.
