Только два агента Секретной службы были предварительно направлены в Даллас для подготовки визита президента. Как мы знаем теперь, служба безопасности очень сильно полагалась на местную полицию и сотрудников других федеральных служб. В то время протокол подготовки визита президента не включал проверку зданий вдоль пути следования кортежа, тогда как о маршруте следования публику извещали заранее.
В двенадцать тридцать дня президентский лимузин двигался со скоростью около 17 километров в час. В это время выстрелы — один за другим — раздались со стороны техасского школьного книгохранилища. Одна пуля попала в основание шеи президента сзади. Затем еще одна вошла ему в голову, также сзади, и причиненное ею ранение стало смертельным. Кеннеди повалился влево, на колени своей жены Джеки.
За рулем в это время был агент Уильям Р. Грир, а агент Рой Келлерман сидел справа. Но никто не смог сразу же броситься на помощь президенту, что было бы возможно, если бы агентам разрешили стоять сзади на подножке автомобиля. К тому же президентский лимузин имел еще ряд между передними и задними сиденьями, где сидел Кеннеди. «Смертельный выстрел» в голову президента последовал через четыре и девять десятых секунды после первого, ранившего его в шею.
Грир не имел специальной подготовки в вождении с целью уклонения от опасности. После первого выстрела он не смог немедленно ускориться и не предпринял каких-либо действий, чтобы избежать дальнейшей угрозы. На самом деле, он на мгновение снизил скорость в ожидании распоряжений от агента Келлермана.
«Давайте выбираться отсюда! На нас напали», — закричал Келлерман.
Агент Клинтон Хилл, ехавший на подножке следующего за президентским автомобиля, бросился к лимузину Кеннеди. Он запрыгнул в машину, когда она начала набирать скорость. Он толкнул Джеки — кодовое имя «Кружево»[4] — вниз к сиденью, и прикрыл собой их обоих — ее и президента.
«Если бы агентам позволили ехать на задних подножках автомобиля, они бы смогли прикрыть его, защитив от смертельной пули», — говорит Чак Тэйлор, бывший агент в группе охраны Кеннеди.
Подтверждая это, глава Секретной службы Льюис Мерлетти позже говорил: «Анализ последующего убийства — включая траекторию пуль, которые попали в президента, — показывает, что его можно было предотвратить, если бы агенты стояли на задних подножках».
Кеннеди доставили в больницу Парклэнд Мемориал Хоспитал, находившуюся в шести с половиной километрах, а в час дня было объявлено, что он мертв. Все агенты Секретной службы чувствовали себя опустошенными.
Снова убийце удалось изменить ход истории. Что касается Секретной службы, вопрос был в том, насколько хорошо она усвоит уроки, извлеченные из этого убийства, чтобы предотвратить, если понадобится, последующие.
Глава 3
Волонтер
Если Кеннеди секретные агенты считали безрассудным, то Линдон Б. Джонсон был грубоватым, отталкивающим и нередко пьяным. Агент Тэйлор вспоминает, как вместе с другим агентом вез Джонсона, бывшего тогда вице-президентом, из Капитолия в Белый дом на встречу с Кеннеди, назначенную на четыре часа дня. Джонсон — кодовое имя «Волонтер»[5] — никак не мог собраться вовремя и затянул отъезд до трех сорока пяти. Из-за загруженности Пенсильвания-авеню они опаздывали.
«Джонсон приказал мне заехать на обочину и ехать по тротуару, — рассказывает Тэйлор. — По тротуару шли люди, в конце дня возвращавшиеся с работы. Я ответил отказом. Джонсон рассердился: „Я велел вам ехать по тротуару“. Он взял газету и стукнул другого агента, сидевшего за рулем, по голове. „Вы оба уволены!“ — сказал он».
Когда они прибыли в Белый дом, Тэйлор сообщил Эвелин Линкольн, секретарше Кеннеди: «Меня уволили».
Линкольн с досадой покачала головой. Никто его не уволил.
После того как 22 ноября 1963 года Джонсон стал президентом, он заводил романы с несколькими из своих молодых очаровательных секретарш. Когда его жена — Леди Бёд Джонсон — была в отъезде, Секретная служба возила его домой к одной из секретарш. Он требовал, чтобы агенты уезжали, пока он проводит с ней время.
«Мы привозили его, и затем он отпускал нас», — говорит Тэйлор.
Однажды Леди Бёд Джонсон — кодовое имя «Виктория»[6] — застала его занимающимся сексом с секретаршей в Овальном кабинете. Джонсон был в ярости, что Секретная служба не предупредила его.
«Он сказал: „Вы должны были что-нибудь сделать“», — вспоминает агент Секретной службы.
После этого инцидента, случившегося всего через несколько месяцев после вступления в должность, Джонсон приказал Секретной службе установить звуковой сигнал, чтобы агенты, дежурящие в жилой части Белого дома могли предупреждать его при приближении его жены.
«Тревожная сигнализация была установлена потому, что Леди Бёд застала его с секретаршей в Овальном кабинете. — говорит бывший агент Секретной службы. — Джонсон был чертовски зол. Из жилых комнат на верхних этажах до Овального кабинета провели систему оповещения. Если мы видели, что Леди Бёд направляется к лифту или идет в сторону лестниц, мы должны были звонить в звонок».
Джонсон не ограничивался женщинами, с которыми он работал. У него была целая «конюшня» женщин, с которыми он занимался сексом, включая тех, кто оставался на ранчо, когда дома была Леди Бёд, говорит другой бывший агент.
«Он и Леди Бёд спали в своей спальне, а посреди ночи он вставал и шел в другую комнату, — рассказывает бывший агент. — Леди Бёд знала, чем он занимается. Одна из его женщин была пышногрудой блондинкой. Другая — женой его друга. Ее муж разрешил ему спать с ней. Это было удивительно».
«Некоторые мои сотрудницы были его любовницами, — говорит Билл Галли, возглавлявший вооруженные силы при Джонсоне. — Одна … появлялась [на работе], только когда хотела. Я ничего не мог ей сказать».
Джонсон «в общем-то, трахал все, что шевелится, — говорит Уильям Ф. Кафф, помощник-референт Галли в министерстве. — Он был похотливым стариком. Но штат его служащих в Белом доме работал очень дружно. В Белом доме был всего один общий враг, и это был он [Джонсон]. Так что все хорошо ладили друг с другом, потому что боялись его».
Когда Леди Бёд Джонсон спросили во время телевизионного интервью в 1987 году о слухах по поводу неверности ее мужа, она ответила: «Вы должны понять, что мой муж любил людей. Всех людей. А половину всех людей в мире составляют женщины».
Член экипажа президентского самолета говорит, что Джонсон часто закрывал дверь в свой салон и часами оставался один на один с хорошенькими секретаршами, даже когда его жена была на борту.
«Джонсон всходил по трапу на борт номер один, и, как только он скрывался из глаз толпы, он вечно вставал в дверном проеме и, ухмыляясь от уха до уха, говорил: „Вы тупые сукины дети. Да мне плевать на вас всех“, — вспоминает Роберт М. Макмиллан, стюард президентского самолета. — Затем он исчезал из виду и начинал снимать одежду. К тому времени как он оказывался в своем салоне, он был раздет до трусов и носков. Он мог запросто снять трусы независимо от того, кто еще находился в салоне».
Джонсона не заботило, были ли в помещении женщины.
«Он оставался полностью голым со своими дочерьми, женой и секретаршами, — говорит Макмиллан. — У него были крупные яички. Так что все стали называть его „бычьи яйца“. Он узнал об этом и был очень недоволен».
Джонсон любил выпить. Он держал бутылки виски в своей машине на ранчо. Однажды вечером, во время своего президентского срока, он вернулся в Белый дом пьяным и возмутился, что горит свет и впустую расходуется электроэнергия.
«Он единственный [президент], которого я видел пьяным», — говорит Фредерик Х. Валцель, бывший сотрудник подразделения военизированной охраны Секретной службы.
«Были случаи, когда он напивался, — рассказывал мне Джорж Риди, его секретарь. — Бывали времена, когда он был пьян изо дня в день. Посмотрев на него вы бы решили: „Да этот парень алкоголик“. Затем все резко прекращалось. Мы всегда могли догадаться, когда он попросит виски с содовой, и он обычно выпивал порцию в один присест — вместо того, чтобы пить понемногу, — и требовал еще».
Пьянство Джонсона только усиливало его раздражительность.
«Однажды мы подавали ростбиф, — рассказывает Макмиллан. — Он [Джонсон] вернулся в кабину. Там сидел Джек Валенти [советник Джонсона]. Ему только что подали поднос с едой. Перед ним лежал прекрасный кусок ростбифа с кровью».
Джонсон схватил поднос и закричал: «Ах ты тупой сукин сын! Ты ешь сырое мясо!»
Затем Джонсон заявился с этим подносом в кухню со словами: «Вы двое, сукины дети, посмотрите сюда. Это же сырое. Вы готовите мясо в моем самолете. Не предлагайте моим людям сырое мясо. Черт возьми, если вы еще раз подадите здесь сырое мясо, вы оба закончите во Вьетнаме».
