Показалось, что невидимая рука схватила его за горло. В голове медленно проползла мысль. Всего ключей от квартиры три: один лежит у него в кармане, другой – у отца, третий – у уборщицы. Но она приходит по субботам, а сегодня пятница, и, судя по тихому, вкрадчивому повороту ключа, это не уборщица. У Моржа откуда-то взялся ключ отца, хотя отец никогда не отдал бы ключ чужому. Значит…
Получается, Морж не испугался. Он решил дождаться, пока они про него забудут, влезть в квартиру и закончить начатое. Но он же видел, что Илья не ушел. Что он с ним-то собрался делать? Наверное, реально обиделся на тот удар.
Пока Паша стоял, застыв посреди комнаты, Илья продемонстрировал, что иногда полезно меньше думать. Он бросился в прихожую, уперся двумя руками в стол под зеркалом и, царапая паркет, дотолкал его до двери как раз в ту секунду, когда замок щелкнул и дверь распахнулась. Точнее, собиралась распахнуться, пока ей не помешали двадцать килограммов антикварного дерева.
Илья решил не останавливаться на достигнутом и подпихнул к двери комод с витым орнаментом, который на вид невозможно было сдвинуть.
– Вы чего, из музея его сперли? – запыхавшись, спросил Илья. Судя по лицу, ему до сих пор казалось, что они отлично проводят время.
– Нет, почему? Папа на аукционе купил.
– Что у вас за жизнь такая! – Илья запрыгнул на комод и сел, болтая ногами. Комод трясся – Морж толкал дверь с другой стороны. – Соседи услышат, что мебель двигаем, жаловаться прибегут.
– У нас ничего не слышно, – пролепетал Паша. – Квартиры все слишком большие, звукоизоляция хорошая.
– Мне б ваши проблемы! Слушай, может, ты отомрешь уже и скажешь, чего нам делать?
И тут с другой стороны двери раздался голос Моржа:
– Паша, открой! Нам нужно поговорить. Я знаю, где твой отец, и отвезу тебя к нему. Я не врал! Просто все сложно, но я объясню, только открой.
Паша вздрогнул. Нет, больше он на это не купится! Даже если Морж знает, где отец, доверять ему – худшее, что можно сделать. Он сунул ноги в кроссовки и подхватил с пола рюкзак. От страха все дрожало внутри, и он повторял про себя: «Я умный, у меня штук двадцать грамот за олимпиады, потому что я умный, а значит, у меня все получится. Побег – просто еще одна задача, которую надо решить».
Паша дернул на себя створку окна.
– Слышь, ботан, когда ты сказал, что тебе есть чем заняться после школы, я думал, ты имел в виду зубрежку. А ты умеешь развлекаться, – одобрительно сказал Илья, глядя вниз из-за его плеча. – Второй этаж, бывает хуже. Я и с третьего один раз слезал. Ладно, пошли, чего замер? Мне с твоим новым другом тоже неохота встречаться.
– Знаешь, почему мы живем на втором, хотя более престижно жить на верхних этажах? – натянуто спросил Паша. Он стоял и смотрел в окно, комкая лямку рюкзака.
– Тебе даже сейчас обязательно ткнуть мне в нос, какие вы богатенькие? – пропыхтел Илья, деловито перелезая через подоконник.
– Я не об этом. Я высоты боюсь.
Но Илья уже скрылся. Снизу раздалось пыхтение, скрежет и грохот.
Паша прикусил губу, надел рюкзак и, зажмурившись, лег животом на подоконник, а затем, держась за него руками, свесил ноги за окно и болтал ими, пока не наткнулся на дождевой козырек, висевший над окном первого этажа. Козырек угрожающе скрипнул, и Паша собрался в панике влезть назад, но услышал, что входная дверь подалась, и Морж, сдвинув комод, протискивается в квартиру. Паша приоткрыл один глаз и огляделся. Рядом шла водосточная труба. Он ухватился за нее и, ободрав ладони, съехал вниз, лихорадочно думая о том, что совершил самый безумный поступок в своей жизни.
Когда ноги коснулись земли, Паша покачнулся, но устоял и бросился прочь. Илья мчался впереди, Паша – за ним. Они петляли по району, уходя все дальше, в незнакомое царство пятиэтажек. Наконец Илья остановился, прислонившись к обшарпанной стене. Из подвальных окон тянуло чем-то затхлым.
– Все, вроде оторвались. Я отсюда могу в обход домой пробраться, а ты давай, серьезно, позвони своей маме. Может, она поверит тебе теперь, когда к вам в квартиру забрались. Ладно, бывай, ботан!
– Я найду его, – брякнул Паша, вытаскивая из кармана телефон.
– Кого?
– Отца. Сам. Если у него неприятности, ему нужна моя помощь, так? Я его спасу.
Илья неуверенно хохотнул:
– На конкурсе худших идей в истории эта победила бы. Ты что, знаешь, где он?
– Примерно знаю. Где-то под Сочи. Я полечу в Сочи и там разберусь.
– В Сочи? – На лице Ильи появилось новое выражение. – А деньги откуда возьмешь?
Паша нетерпеливо постучал пальцем по экрану – ждал, когда загрузится сайт продажи билетов.
– У меня есть карманные. Я их с собой взял.
– Ты, вообще, в курсе, что до Сочи полторы тысячи километров? У тебя сколько, рублей двести – триста?
– Тысяч шесть.
– Сколько?! Это какие ж у тебя карманы!
– Папа всегда оставляет. Чтобы я его не дергал, если захочу записаться на курсы или книги купить.
– Ты на это тратишь карманные деньги?!
– Так, сайт открылся. В самолет, наверное, не пускают без взрослых, так что лучше поезд. Он, правда, тридцать шесть часов едет, но…
Паша сказал это бодро, чтобы Илья не понял, что мысль провести в поезде больше суток приводит его в ужас. Но Илья явно думал о чем-то другом: ухмылка сползла с его лица, будто ее стерли. Он посмотрел на рюкзак, потом на Пашу и медленно повторил:
– Так ты в Сочи за ним поедешь? Прямо сейчас? На поезде?
– Тебе пятый раз повторить?
– А через Краснодар этот поезд пойдет?
Паша взглянул в телефон:
– Да, а что?
– Значит, так, – Илья коротко, с вызовом хлюпнул носом и вытер его рукавом. – План меняется. Я еду с тобой. Ты мне покупаешь билет до Краснодара – денег у тебя полно. Там я сойду, а ты езжай себе дальше.
Паша сухо рассмеялся:
– Зачем тебе в Краснодар, валенок? Вы же оттуда переехали.
– Там кое-что важное осталось, а другого шанса туда добраться у меня не будет.
– Мне на билет только себе хватит.
Илья вырвал у него телефон и посмотрел туда.
– Так это если в купе ехать. Шесть тысяч, говоришь? Плацкарт по три, нам хватит.
Паша в ужасе моргнул.
– С чего мне соглашаться? – До него наконец дошло, что, судя по серьезному взгляду Ильи, тот не шутит.
– С того, что я вообще-то тебя спас. Знаешь, я, может, и двоечник, но не идиот. Этот мужик не за джакузи приходил. Ему ты зачем-то был нужен. И он небось где-то у твоего дома до сих пор рыщет. Я тебя сейчас отведу к нему, пусть забирает. Сразу забудет, как я ему двинул, если я тебя тепленьким сдам.
– Никуда я не пойду.
– Уверен?
Он обхватил Пашу двумя руками, вместе с рюкзаком, и потащил в ту сторону, откуда они только что прибежали. Это получалось у него так легко, что было даже унизительно. Паша пытался затормозить, но кроссовки беспомощно ехали по асфальту – то, что силы у Илья явно больше, чем ума, впервые перестало казаться ему недостатком.
– У тебя даже вещей нет, – слабо протестовал Паша, хватаясь за ближайший фонарный столб.
Илья крякнул и одной рукой методично начал разжимать его пальцы. Руки у него были железные, и секунд через десять он уже тянул Пашу дальше.
– А ты за меня не волнуйся. Завтра будем на месте, там мне все дадут.
– Тебя… тебя родители не отпустят.
– Мне уже тринадцать, я сам себя могу куда угодно отпустить. Не веришь?
Илья вытащил свой древний телефон, нажал на кнопку и, держа Пашу за рукав, чтобы тот не сбежал, сказал:
– Мам, привет. Слушай, я тут к одному другу на дачу смотаюсь на денек. Куда надо. Да хватит, не психуй. Все нормально. Что мне дома делать? Лето же. Хватит плакать, со мной все нормально. Короче, завтра еще позвоню. Давай, пока.
Паша заморгал. Он понятия не имел, что можно так разговаривать со взрослыми.
– Родителей воспитывать надо, – небрежным тоном сказал Илья, убирая телефон. – А то всю жизнь за мамку прятаться будешь. Пора ей привыкать, что я взрослый.
– Она же волнуется.
– Ой, ладно, что со мной случится? Никуда я не денусь. Сестру пусть воспитывает, а я уже…
Вдруг Илья замер. Прямо им навстречу, мелкой трусцой и слегка прихрамывая – кажется, меткий удар Ильи даром не прошел, – двигался Морж. Он вертел головой, по пути заглядывая в каждый переулок, но их пока не заметил.
Илья сам, кажется, так удивился, что застыл на месте.
– У него что, третий глаз? – растерянно пробормотал он, крепче сжимая Пашину футболку.
– Ладно, – забормотал тот. – Я куплю тебе билет. Что хочешь, только пошли отсюда!
– Поезд с какого вокзала?
– С Курского.
Илья кивнул так, будто отлично знает, где это, и разжал руку:
– Ну, тогда догоняй, ботан.
К тому времени, как они добежали до метро, Паша был мокрый как мышь и задыхался, а Илье – хоть бы что. Он сбежал по лестнице под буквой «М», засунув руки в карманы, и Паша бросился за ним, стараясь не слишком явно вертеть головой по сторонам. Он бывал в метро, когда они с классом ездили на экскурсии, но один – почти никогда.
