Кто-то должен был услышать убийцу! Если только. Зинаиду не прикончил один из домочадцев? Дежуривший сержант язвительно поинтересовался: узнал ли Горчаков что-либо интересное? Александр в ответ вдруг хитро подмигнул:
— Так, кое-что.
Пусть полиция теряется в догадках!
ГЛАВА ВТОРАЯ
Центральная улица города, носившая ранее название Курская, не так давно была переименована в улицу Колчака-освободителя. На такой шаг депутаты земского собрания пошли не по воле Верховного правителя России, а, скорее, против нее. Но уж очень всем хотелось почувствовать близость знаменитого адмирала. Когда-то здесь уютно располагались маленькие домики, торговые лавки, несколько церквей. Ныне все изменилось: дома взмывали ввысь, новенькие магазины пестрели заманчивыми вывесками, а кроме того — банки, конторы, здание администрации, рестораны, кафе. Короче — классический европейский город, но с русской спецификой.
Горчаков вошел в здание шестнадцатиэтажной башни. Здесь, на первом этаже и размещалась газета «Оскольские вести». Всего — три комнаты, да и штат небольшой — шесть человек. Кроме Черкасовой и Горчакова работали журналисты Альберт Стогов, занимавшийся аналитическими статьями, в том числе анализом законов, принимаемых местной властью, Ольга Филимонова — специалист по светской хронике, корректор Вера Дрожжина, и секретарь редакции Любочка.
Именно Любочка — пышногрудая, миниатюрная, с вьющимися локонами золотистых волос и встретила Александра. На его немой вопрос: «Шефиня у себя?» обиженно ответила:
— И только?
Горчаков изобразил на лице непонимание, тогда секретарь с еще большей обидой добавила:
— А ведь обещал. хотя бы цветы.
Александр мысленно отругал себя, что нарушил важнейшее правило: на работе ни с кем и никогда. Но перед аппетитной Любочкой не устоял. Впрочем, как и перед Филимоновой и самой Черкасовой. Лишь почтенная по возрасту Вера Сергеевна Дрожжина избежала его пылких объятий. Главное, чтобы дамы не поделились между собой откровенными признаниями, а то ревнивая шефиня даст им прикурить!
— Цветы потом, дорогая, зачем афишировать наши отношения?
— Мы оба — люди холостые.
— Не забывай, для Алевтины Витальевны нет ничего важнее работы. А разные амуры, лямуры — в нерабочее время и желательно на стороне. Поэтому — голос Александра зазвучал торжественно, точно на параде, — . главная у себя?
— Сейчас доложу, — понятливо вздохнула Любочка. Но, проходя мимо Горчакова, больно ущипнула его.
В ожидании вызова шефини Александр в который уже раз бросил взгляд на очень красивый календарь на стене, подарок редакции одного местного промышленника. Календарь содержал хронологию важнейших событий становления новой Российской Империи. Вновь и вновь Горчаков пробегал их глазами.
Октябрь 1919 г. Соединение армий А.В. Колчака и А.И. Деникина.
Май 1920 г. Окончательная победа над красными по всему южному направлению.
1 июня 1920 г. Образование Российской Империи во главе с Верховным правителем А.В. Колчаком.
Июнь 1920 г. Признание Российской Империи практически всеми государствами Европы.
10 июля 1920 г. Подписание с советской Россией договора о ненападении.
Сентябрь 1920 г. Антибольшевистский переворот в Минске. Белоруссия входит в состав новой Российской Империи.
Декабрь 1920 г. Окончательное подавление на территории Империи всех движений, проповедующих федерализм. Бегство заграницу Нестора Махно.
1 января 1921 г. Провозглашение А.В. Колчаком основных принципов существования государства: одна страна, один народ, одни устремления.
Март 1922 г. Подавление крупнейшего большевистского мятежа в Ростове, Харькове и Воронеже. Любая большевистская агитация объявляется вне закона.
Сентябрь 1924 г. Возобновлен экспорт сельскохозяйственной продукции в европейские страны.
Декабрь 1926 г. Уровень промышленного и сельскохозяйственного производства Империи впервые превысил на этих территориях довоенный. Ноябрь 1931 г. Проведена полная электрификация Империи.
Апрель 1932 г. Подписание договоров о дружбе и сотрудничестве с Великобританией, Францией и США.
Декабрь 1933 г. Подписание договора о взаимовыгодном партнерстве с Третьим Рейхом. Сентябрь 1935 г. Добровольное отречение от власти А.В. Колчака. Первые в истории страны свободные парламентские выборы.
Появилась Любочка и елейным голоском произнесла:
— Вас ожидают.
— Ожидают? Она не одна?
— Зайдешь — увидишь.
— Если серьезно: кто у нее?
— Стогов вернулся из командировки.
— Уже? — уныло протянул Горчаков, не слишком жаловавший своего коллегу по работе.
Александр открыл дверь в кабинет шефини. Как обычно строгая и ослепительная Алевтина слушала страстную речь Стогова. Был тут и третий. Человек сидел спиной к Горчакову. Черкасова наигранно холодно кивнула:
— Проходите. Хочу представить одного из наших лучших журналистов Александра Николаевича Горчакова, кстати, представителя известного княжеского рода.
Незнакомец повернул голову и. Александра будто током ударило! Карлик из поезда!
Лишь спустя мгновение он понял, что ошибся. Человек оказался очень высоким, и нос у него не орлиный, скорее — картошкой. Если волосы карлика напоминали смоль и вились, то у этого они — редкие, белесые. Ни одной похожей внешней черты. И все же что-то общее у них было, возможно — колкий холодок в глазах. Жестокость?
А гость Черкасовой уже схватил руку Александра, крепко затряс ее:
— Очень приятно.
В голосе явно слышался акцент. «Откуда он?». Загадка разрешилась сама собой:
— Я — Вильгельм Дрекслер, советник по делам культуры Третьего Рейха. Очень приятно познакомиться с настоящим князем.
— Господин Дрекслер прибыл к нам со специальным поручением, — сказал Стогов.
— О, да! Со специальным поручением! — гость попробовал улыбнуться, однако лицо от этого стало еще более зловещим.
Горчаков отвел взгляд от Дрекслера и осторожно напомнил шефине:
— По поводу моего задания.
— После. Я хочу, чтобы и вы послушали предложение советника.
Александр молча наклонил голову и присел.
— Очень рад, господин Горчаков, что я познакомился с вами, — сказал Дрекслер. — Надеюсь обрести нового союзника.
Александр отнесся к его словам с определенной настороженностью. Он никогда не забывал, кто виноват в трагедии России. Сначала немцы развязали войну, потом подкупили предателей в лице Ленина и его подручных, а те одним махом развалили страну. Да и сейчас вождь Рейха весьма нелицеприятно высказывается о русских.
— Своим появлением в редакции я обязан моему замечательному товарищу Альберту Стогову.
— Это так! — конопатое лицо Стогова просияло от удовольствия, а Дрекслер продолжил:
— Когда он приезжал в Рейх, мы долго беседовали и отлично поняли друг друга. Он был и в Москве, впечатление от большевистской столицы у него не слишком приятное.
— Мягко говоря.
— Красные по-прежнему мечтают о мировой революции, их аппетит огромен: Европа, Америка, весь мир должен быть включен в орбиту коммунистического влияния. Но главная цель — ваша процветающая страна. Они никогда не смирятся с тем, что значительная часть их территории (как они считают!) отторгнута.
— По уровню развития производства и качеству жизни мы вошли в десятку самых успешных стран, — как бы невзначай напомнил Стогов. — И все это отдать Советам?
— О, да! — воскликнул Дрекслер. — Потерять свою прекрасную жизнь вы не должны. Поэтому Русской Империи нужен союзник.
Здесь он сделал многозначительную паузу, окинув приценивающим взглядом и Черкасову, и Горчакова.
— Мы заключили договор о дружбе с Англией, Францией и Америкой, — напомнил Александр.
— Вы и раньше дружили! А они вас кинули. Когда во время Гражданской войны Колчак отказался переводить золотой запас России к ним в банки, они решили сдать его большевикам. И сдали бы, не соединись он вовремя с Деникиным. Та история вам известна? По глазам вижу — да!
— Но и Германия вела себя не слишком дружелюбно, — усмехнулся Александр.
— Правильно. Мы воевали! А на войне любые методы хороши. Если мы воюем, так воюем. Дружим, так дружим. Мы, немцы, никогда не продаем друзей как иуды-англичане.
Александр до сих пор не понимал, к чему клонит германский визитер. А тот все больше хорохорился:
— У нас много общего. Фюрер назвал русских братьями. Мы абсолютно идентичны внешне, схожи культурой, традициями, государственным устройством.
— Отныне у нас республика, — возразил Горчаков.
— Сейчас республика. А недавно был верховный вождь. И еще: и вы, и мы придерживаемся идеи мононационального государства; основной народ в абсолютном большинстве.
