– Abelmoschus gigantis, или окра хрустящая, – ответил Кейн. – Совсем неподходящее название, на мой взгляд: она ничуть не хрустит. Кроме полужидкой каши, из нее ничего не получится, как ее ни готовь.
– А вон там что?
– Abelmoschus abominamus – окра медовая. На вкус – вроде скипидара. Капитан ее очень любит.
– Ну еще бы. А вон та?
– Abelmoschus fantomas – окра банановолистная. Известна своими инсектицидными свойствами, а также совершенно незабываемым вкусом.
– А все остальное? – Билл обвел огромное помещение широким жестом одной из своих правых рук – той, что от чернокожего.
– Окра, окра и снова окра. Четыреста тридцать две грядки окры. Для простого любителя капитан предается своей страсти с исключительным размахом. Конечно, самую трудоемкую работу за него приходится делать мне, так что на его долю остается не так уж много. – Кейн издал высокий визгливый звук, означающий у андроидов неудовольствие. – Вы себе не представляете, сколько приходится тратить времени, чтобы внести удобрения на все четыреста тридцать две грядки. Нет, этого вы себе представить не можете. Не говоря уж о прополке, прореживании, поливе…
Внезапно над головами у них с потрескиванием зажглись тысячи кварцевых ламп. Температура мгновенно поднялась градусов на тридцать, и у Билла изо всех пор брызнули струйки пота.
– А это еще что? – спросил он, задыхаясь от зноя.
– Полдень, – пояснил Кейн с улыбкой, в которой не было ни тени юмора. – Точно вовремя. На нашем корабле порядки строгие. Между прочим – это важно скорее для вас, чем для меня, – через тридцать секунд мы стартуем. Ах, как быстро летит время, когда находишься здесь, рядом с растениями! Советую немедленно лечь на этот мешок с перегноем, иначе вас расплющит в лепешку, и вы будете годны только на компост.
Билл едва успел плюхнуться плашмя на мешок с вонючим перегноем, как начались перегрузки, возраставшие с каждой секундой и угрожавшие превратить его в готовый компост. Он лежал, хрипя и хватая ртом воздух, но все шло сравнительно благополучно, пока мешок не лопнул и Билл не погрузился с головой в его зловонное содержимое.
– Я больше не могу! – вскричал он. – Какая вонь!
– Привыкнете, – улыбнулся Кейн, стоявший рядом: его скелету из вольфрамовой стали перегрузки ничем не грозили. – Через несколько дней чувствовать запах перестаешь. Знаете, это замечательное удобрение. Растения его просто обожают.
– Я его ненавижу! – заорал Билл, хотя, по правде сказать, в данный момент он еще больше ненавидел фазовый двигатель. Этот давно устаревший способ передвижения в космосе вышел из моды уже черт-те когда, одновременно с запонками и бритыми головами. Что за глупость – барахтаться в компосте, когда современный двигатель способен без всяких неудобств перенести вас куда угодно в одно мгновение! – Где моя каюта? – простонал Билл, с трудом поднимаясь на ноги и отряхивая с себя комья плохо просеянных гниющих остатков. – Мне надо немедленно принять душ и выбросить эту одежду. Впрочем, пожалуй, я сначала задержусь на минуту-другую, чтобы очистить желудок.
– Не успеете, – радостно пропел Кейн, склонившись над грядкой и привычными, уверенными движениями прореживая побеги окры. – Капитан ждет нас к обеду.
– Но…
– На нашем корабле порядки строгие, – усмехнулся Кейн. – Все по правилам и по часам. А сейчас как раз время обеда.
Вспотевший и запыхавшийся, Билл сидел за капитанским столом и с опаской поглядывал на свою тарелку. На ней возвышалась кучка вареной окры, а рядом – такая же кучка тушеной окры, которая на вид почти ничем от нее не отличалась. Билл попробовал откусить кусочек жареной окры, но чуть не сломал себе клык. Все, что стояло перед ним, либо представляло собой жидкую кашу, которую иначе как ложкой и есть нельзя, либо было жестко до полной несъедобности. Он вздохнул, потянулся за своим бокалом и выпил глоток свежего сока окры.
Капитан, подозрительно принюхиваясь, посматривал на Билла с таким же выражением лица, как Билл – на тарелку с этой так называемой пищей. Кроме них, за пиршественным столом сидели Кейн и старший помощник капитана мистер Кристиансон, прибывший в последний момент на борту персонального космолета с императорским гербом. Из всех четверых только у капитана на тарелке было что-то еще, кроме окры.
– А что, здесь всегда так пахнет? – спросил мистер Кристиансон, вытаскивая из-за кружевного обшлага надушенный платок и помахивая им перед носом. – Запах в точности как от корабля-мусоросборщика.
Он сердито взглянул на Билла и отправил в рот полную ложку вареной окры в соусе.
– А у меня почему-то нет соуса, – сказал Билл. – Может быть, с какой-нибудь приправой эта штука пойдет лучше. Передайте, пожалуйста, хрен.
– У меня на корабле порядки строгие, – сказал капитан Блайт, отрезая большой сочный ломоть от своего бифштекса. – У каждого свои полномочия и ответственность, и точно так же у каждого свои привилегии, распределяю которые, разумеется, я сам. Это абсолютно необходимо для поддержания должной дисциплины. Вы видите, что мистер Кристиансон, будучи старшим помощником, имеет полный доступ к судку с приправами, а также получает за едой вино. Кейн тоже имел бы право на вино, но не на приправы; впрочем, обмен веществ у него такой, что он не может употреблять спиртное. Насколько я понимаю, алкоголь как-то не так действует на его управляющие схемы. А жаль, вино у нас отменное.
– А я? – спросил Билл, не спуская глаз с вина и прихлебывая кислый сок окры.
– Поскольку вы стоите ближе всех к рядовым членам команды, вы получаете в основном такое же довольствие, как и они, – сказал Блайт, разломив булочку и подбирая ею остатки картошки с мясным соусом. – Мой опыт свидетельствует, что так вам будет легче с ними управляться. Не зажиреете и будете от этого только злее. Тем не менее, поскольку вы единственный рядовой на борту, не отбывающий наказания за преступление, я решил, что вы все же имеете право на кое-какие блага. Это будет напоминать вам о вашем привилегированном положении.
– Блага? Говорите скорее, какие! – нетерпеливо выговорил Билл, живо представив себе бифштекс, а может быть, даже жирную, сочную свиную отбивную.
– Пока вы ничем передо мной не провинитесь, будете получать десерт, – сказал Блайт с широкой улыбкой.
– Десерт?
– Пончики с джемом, – пояснил Кейн. – Я думаю, после окры они вам придутся по вкусу. Хотя мои потребности в пище весьма ограниченны, даже я ем их с удовольствием. Особенно с малиновым джемом.
– Но только один пончик, – сказал Блайт, грозя Биллу вилкой. – Мистеру Кристиансону и Кейну полагается по два, мне – шесть, поскольку я чувствую себя очень одиноким на вершине власти. Но имейте в виду, рядовой: прежде чем получить десерт, вы должны доесть все, что у вас на тарелке. Я бы поторопился, будь я на вашем месте, от чего упаси меня боже.
Билл поглядел на стоявшее перед ним неаппетитное месиво. Жир от жареной окры застыл на тарелке сероватой лужицей. Билл глотнул еще сока и повернулся к старшему помощнику.
– Извините меня, сэр, – сказал он, хитро меняя тему разговора и отвлекая от себя внимание, – а где было ваше последнее место службы?
Форма на старшем помощнике была щегольская, а расшитую позументами грудь покрывали медали. Напудренный парик сидел на нем немного набекрень, но это только придавало ему лихости. Так же, как и косоглазие, свойственное, как известно, многим королевским семействам.
– Место службы?
– Ну да. Служили где? – пояснил Билл на случай, если такое понятие окажется слишком сложным для убогого офицерского мозга. – Ну, на каких кораблях? – Он сунул в рот покрытую застывшим жиром жареную веточку окры. – Может, я знаю кого-нибудь из той команды. Тогда получится, что мы с вами некоторым образом отчасти вроде как однокашники, – продолжал он в наступившем молчании. Увидев, что на него никто не смотрит, он сунул несъедобный кусок себе под салфетку и поднес ко рту ложку слизистой вареной окры. – Я ведь много кого знаю, – гордо добавил он.
– Это мой первый корабль, – сказал мистер Кристиансон, подвинув к себе судок с приправами и щедро накладывая себе поверх окры острого соуса и тертого сыра. – Мой дядя просто слышать не хотел, чтобы я получил капитанский чин, не побывав хотя бы в одном рейсе. Лично я считаю, что это очень старомодный взгляд на вещи, но раз уж дядюшка Джулиус так на этом настаивает, я решил, по крайней мере, попробовать.
– Дядюшка Джулиус? – Воспользовавшись тем, что на него опять никто не смотрит, Билл спустил комок тушеной окры себе в сапог.
– Он четырехсотдвенадцатиюродный брат Императора по боковой линии, – похвастал Кристиансон и залпом выпил бокал вина. – До сих пор ему удавалось уберечь меня от учебной муштры и освободить от всех этих сложных экзаменов, которые полагается сдавать для производства в офицеры. Знатное происхождение все же дает кое-какие преимущества. Но он потребовал, чтобы я совершил хоть один космический рейс, прежде чем получу в свое командование космолет. Глупость, конечно, после того как мое семейство добровольно, под страхом смерти, пожертвовало Императору столько денег на ведение войны с чинджерами, – но надо так надо. Кстати, вам еще никто не говорил, что от вас ужасно воняет?
