центра на левую и правую стороны. Постепенно солдаты противника окружаются.
Число дезертиров среди рядовых Фосфорцев начинает расти, поскольку они чувствуют неизбежность поражения. Их строй становится менее организованным, и боевой дух падает. Все больше мужчин покидает поле боя, пытаясь спастись, несмотря на усилия начальства удержать их.
— Держитесь! Мы почти выиграли! — кричит Роберт, побуждая свои войска наступать. Ему становится ясно, что армия Фосфорного на грани краха.
Тарлия удваивает свои усилия, двигаясь вперед с удвоенной энергией и решимостью. Битва продолжается еще несколько часов, и к вечеру Тарлия одерживает победу. Армия Фосфорного разгромлена, и их солдаты разбросаны в разные стороны.
Они бегут, оставляя свое драгоценное оружие, пушки и аркебузы. Многие из них попадают в руки армии Тарлии.
Это оружие станет ценным дополнением к их арсеналу и придаст им преимущество в предстоящих битвах. Хотя они выигрывают битву, город Фосфорное все еще остается непокоренным.
* * *
Президентский особняк
— Они проиграли⁈ — спросил Манский, требуя подтверждения. В его гневном лице было видно, что новость о поражении его выбесила.
— Да, господин президент. Полное поражение, — неуверенно ответил его верный советник, когда вечером он доложил президенту об этой страшной новости.
Манский с силой ударил кулаком по столу, заставив советника даже дрогнуть.
— Как такое могло случиться? У нас же оружие лучше, чем у них.
Советник вкратце объяснил, как враг заманил их в ловушку и обошел с флангов, заставив Манского выругаться.
— Какой-то неумеха! — кипел он. — А народ что, не заметил эту катастрофу?
Советник кивнул:
— Нет, господин президент. Из-за введенных вами ограничений и битвы, происходящей далеко от города, люди пока не знают результатов. Девяносто процентов армии погибли, остальные в бегах, так что… я думаю, новости дойдут до нас не раньше утра.
Сопротивление с гарнизоном в тысячу человек имеет мало шансов на успех. Без тяжелого оружия и экипировки, проигрыш в битве подорвет их армию и дух.
Манский сидел в своем кабинете, который прежде принадлежал графу Фосфорному. Он знал, что оставаться в городе больше нельзя, потому что тарлианская армия, вероятно, нападет на следующий день. Его жизнь как президента была в опасности.
Время было решающим. Он должен был действовать быстро и обеспечить безопасность своей семьи.
Манский созвал свою семью и нескольких слуг, чтобы кратко объявить им ситуацию.
— Моя семья и доверенные слуги, у меня для вас серьезные новости. Мы проиграли войну, и армия стоит у наших ворот. Город больше не безопасен для нас.
Он приостановился, видя их удивленные лица. Однако он продолжил:
— Поскольку вы все связаны со мной, не сомневаюсь, что враг будет искать вас, когда ворвутся в город.
Его слуги с беспокойством взглянули на него, и один из них спросил:
— Что мы будем делать, господин президент?
Манский ответил:
— У меня есть план. Я нашел тайный выход из города во время революции, и мы воспользуемся им. Это выведет нас за пределы города, откуда мы отправимся на запад в безопасное место.
Он был благодарен себе за то, что держал этот секрет в тайне. Теперь, в кризис, это стало бы прекрасной возможностью.
Пока слуги размышляли о его словах, Манский сделал акцент:
— Я понимаю, что это трудное решение, но вам нужно принять его быстро, пока не стало слишком поздно. Мы должны уйти как можно скорее и держать это в тайне.
Один из слуг поинтересовался:
— А что насчет других людей в городе? Не стоит ли нам помочь им сбежать?
Манский на мгновение помолчал. По правде говоря, ему было все равно на них. Его главной заботой была безопасность его семьи.
Тем не менее, чтобы убедить слуг быть с ним, он старался не звучать слишком эгоистично.
— Я понимаю ваши опасения, но мы должны поставить свою безопасность на первое место. Жителей Фосфорного, вероятно, пощадят. С момента захвата городов Тарлией никто из них не был убит без причины.
Все кивнули, соглашаясь с логикой его слов. Никто не возразил, и он приказал слугам собрать самое необходимое и членам семьи переодеться в простую одежду.
Когда все готовы, Манский подошел к высокой, богато украшенной книжной полке в углу своего кабинета. Он нажал скрытую кнопку, и книжная полка начала отодвигаться. В стене открылся узкий проем, достаточный для прохода человека.
— Идите за мной, — пригласил Манский свою семью и слуг, когда сам прошел через отверстие. Их встретил каменный коридор с низким потолком и ступенями, покрытыми пылью. Манский двигался осторожно, избегая спотыканий.
Темный коридор наполнился запахом плесени, а несколько свечей, которые держал Манский и его слуги, создали тусклый свет. Тени танцевали вокруг них, создавая жуткую атмосферу.
По мере продвижения вниз, Манский объяснил:
— Этот проход выведет нас наружу, минуя городскую стену.
Вопрос его жены о том, не узнают ли они об этом, вызывает раздумья.
— Мы должны действовать быстро и оставаться незамеченными. Пока мы осторожны, мы сможем выбраться невредимыми, — ответил он.
Темнота становится гуще, а атмосфера — более напряженной. Путь остается неровным и покрытым мусором. Часы идут, они шагают по темному туннелю, слушая ритмичный стук своих шагов в тишине.
Наконец, после целой вечности, они добрались до конца участка.
Рука Манского заскользила по грубой поверхности каменной стены, исследуя ее на наличие спрятанного механизма, открывающего дверь. Он ощупывал каждую неровность или трещину.
В темноте его пальцы нашли узкую щель, почти невидимую. Он нажал на нее.
«Щелчок»
Каменная дверь чуть-чуть раскрылась.
Манский осторожно толкнул дверь, впуская воздух ночи. Прохлада ночного воздуха наполнила его легкие, и он почувствовал, как снимает с него тяжесть.
Он выглянул наружу, проверяя наличие опасности. Убедившись, он сделал первый шаг, затем обернулся:
— Все чисто. Теперь вы, ребята, можете выходить.
Все остальные последовали за ним. На их лицах отражалась радость.
Манский быстро закрыл дверь за собой. Снаружи она была настолько хорошо скрыта, что неотличима от окружающей стены.
Сразу после того, как группа собралась у выхода, дверь, через которую они выходили, внезапно распахнулась.
Манский и его слуги вздрогнули. Безмолвие было прервано, когда кто-то метнул факел, попавший прямо в лицо одному из слуг и сразу же обуглившему его.
— Аааа!!
Звук крика прорезал воздух, слуга с трудом пытался потушить пламя руками, в попытке избежать страшных ожогов.
Запах обгоревшей плоти наполнил воздух, когда остальные слуги кинулись с водой и тряпками, пытаясь тушить огонь. Но уже было поздно. Лицо пострадавшего было серьезно повреждено, и он страдал.
Этот инцидент шокировал Манского и его компанию.
— Кто это сделал⁈ — затребовал ответа Манский испуганным голосом.
Но ответа не было. Вместо него
