«Песец» хотел подойти, но охранник удержал его на месте.
— Они мне тоже обещали. Я не виноват, — крикнул «песец» от джипа.
«Папа» посмотрел на него презрительно и объяснил Алику:
— Джо сегодня очень занят. Я его компаньон.
— В финансовых делах, — строго уточнил Алик, — а здесь, как я понимаю, дело сугубо личное. Здесь вы его никак не можете заменить.
Андрюша про себя похвалил Алика. Разговор не получался. Пора было уходить. стерегли. Чен узнал Андрюшу, пригладил мокрую челку. Андрюша отвел от него взгляд, посмотрел на серый, ребристый, как стиральная доска, залив. Метрах в пятидесяти от берега, на фоне серых коробок Васильевского острова, дрейфовал на волне чей-то белоснежный катер. Андрюша про себя позавидовал тем, кто находится в его уютной теплой рубке.
— А в чем проблема? — начал сердиться «папа». — Вам-то какая разница, кому Ольшанского сдавать? Ваше дело простое — получить за него деньги. Я деньги привез. Где Ольшанский?
Алик поправил очки, широко улыбнулся «папе». Андрюша понял, что он клюнул на «фанеру», понял это и забеспокоился.
— Замечательно! — сказал Алик ласково.— Тогда поехали с нами. Мы вас привезем к Ольшанскому и сдадим вам его с рук на руки, как говорится… По-е-ха-ли, Георгий Аркадьевич! По-е-ха-ли!
«Папа» тревожно посмотрел на Чена, Чен тоже забеспокоился, встал к «папе» вплотную:
— Это блеф! Нет у них Ольшанского! Они сами не знают, где он!
«Папа» тревожно посмотрел на Алика:
— Да… Где он? Вы знаете?
— Полчаса назад он был в Свердловской больнице, — мягко втолковал ему Алик, — встречался с вашей Мариной. Можете проверить.
«Папа» рванул на груди мощную молнию. Достал трубку и жирным пальцем, как клювом, застучал по клавишам. Крикнул в трубку, волнуясь:
— Але! Ратмир? Как у вас дела? Что? Крикни Маленького…
Алик перевел сосредоточенный взгляд на Чена:
— Скажите, чтобы он спросил у них, с кем Марина разговаривала в кабинете врача? Скажите ему… Скажите…
— Маленький? — заорал в трубку «папа». — Где Марина?… Что?… У Ланы в палате?… У вас все в порядке? Что?
— Скажите ему. Скажите,— не отставал от Чена Алик.
Чен резко дернул головой, словно хотел отмахнуться от назойливой мухи, но за рукав «папу» взял.
— Гоша, спроси, с кем Марина в больнице говорила?
И «папа» спросил:
— Але, Маленький… А Марина с кем-нибудь говорила? Что? С врачом? С каким врачом? С ассистентом профессора Татарского?…
— Она говорила с Ольшанским, — открыл ему тайну Алик.
«Папа» растерянно посмотрел на него.
— Теперь вы мне верите? — то ли спрашивал, то ли настаивал на своем Алик.
— Маленький! — рявкнул в трубку «папа».— Домой! Немедленно домой! С Марины глаз не спускать! Дома разберемся!
«Папа» сердито сунул трубку во внутренний карман. С треском застегнул молнию. Алик ему посочувствовал.
— Сегодня Ольшанский хотел похитить вашу Марину. Скажите спасибо, что я его отговорил.
«Папа» и Чен переглянулись.
— Да заберите вы его скорей, — убеждал их Алик, — зачем вам такие заморочки?
— Суки! — вдруг среагировал «папа».
— Что вы сказали? — вежливо спросил его Алик.
— Своего клиента сдаете, суки! Живого человека!
— Так ведь за хорошие деньги, — улыбался Алик, — за очень хорошие, правда? Берите с собой деньги и по-е-ха-ли. По-е-ха-ли, Георгий Аркадьевич.
«Папа» просто разрывался на части, глядел то на Алика, то на Чена.
— Через полчаса — он ваш. Ну, по-е-ха-ли. И конец всем вашим за-мо-роч-кам. По-е-ха-ли.
Чен не выдержал. Вмешался:
— Я следом на джипе поеду. Только при таком условии.
— Да! — обрадовался «папа». — Только при таком.
Алик покачал головой, поражаясь их недоверию, повернулся к Андрюше:
— Андрюша, ты согласен?
Андрюша показал ему рукой на шоссе. Было уже почти темно. В последнем предвечернем свете желтело на обочине такси. А с обеих сторон к машине подъезжали два темных микроавтобуса. Взяли такси в клещи, остановились, выключили габариты. Из автобусов высыпали черные силуэты и цепью разбежались по шоссе. Фронтом к берегу.
— «Подстава»? — спросил Чен тревожно у Алика.
— Не моя, — Алик показал на «песца», — это работа Сергея Николаевича. Мы так не договаривались.
Серые тени редкой цепью стали входить в рощу. На микроавтобусе щелкнул динамик.
— Предлагаю всем бросить оружие. Выходить к щоссе по одному.
— «Град», — узнал спецназ «папа», — чекисты. Это еще зачем?!
«Песец» растолкал охранников, подбежал к «папе»:
— Не волнуйтесь, Георгий Аркадьевич, вы тут ни при чем! Это за ним. — «Песец» показал на Алика. — Это за тобой, Алик. Иди. Иди к своим товарищам по оружию.
Алик молчал. «Папа» смотрел на него с интересом:
— Слушай, кто ты такой? Тебя такая бригада ищет…
— Долго рассказывать.
— Ну, иди же, Алик! Иди! — сгорал от нетерпения «песец». — Все! Все кончено. Неужели не понимаешь?
Алик молчал, зато искренне, от души возмутился «папа»:
— Ну ты и обсос, Сережа! Такую сделку расстроил.
Спецназовцы уже выходили из рощи. Уже различались пятнистые камуфляжи, темные бронежилеты, черные маски на лицах. Андрюша шепнул Алику:
— Уходим к «зеленке», быстро. Я прикрою.
Но Алик отмахнулся от него, подошел к «папе»:
— Если они меня возьмут, Сашу вы никогда не получите. Ни-ког-да! Вы поняли меня, Георгий Аркадьевич? Вы-би-рай-те!
«Папа» выбирал недолго. Рванул молнию на куртке, достал трубку и бросил в нее только одно слово:
— Подавай!
За спиной что-то взревело так, что все оглянулись. Белый красавец катер, звонко шлепая на волне, летел к берегу. Даже спецназовцы замерли, ожидая команды. А катер уже круто, боком подходил к прибрежным камням. Кто-то из цепи пустил в его сторону трассер.
— Не стрелять! — рассердился динамик.— Алика взять живым!
«Папа», Чен и Алик бросились к воде. «Песец», в раздувающемся на ветру плаще,— наоборот, к цепи спецназа. Он стонал на ходу:
— Уйдет ведь! Уйдет! Что же вы…
Андрюша растерялся. Охранники привалились спинами к джипу и смотрели в разные стороны. Делали вид, что они тут совсем ни при чем. Андрюша рванул по спрессованному песку к «зеленке» и на ходу услышал крик Алика:
— Первозванный! Сюда, Андрюша!
Поднимая фонтаны брызг, Андрюша полетел по воде на голос, к белевшему в сумерках катеру. «Папу» втащили на борт под мышки. Андрюша помог забраться мокрому Алику. Подтянувшись, поднялся сам. Чен тут же оттолкнулся от камней багром. Катер вздрогнул, осел на корму и с ревом понесся в серую пелену. От рывка катера Андрюша завалился на Алика. Алик шепнул ему в ухо, задыхаясь:
— Лучше с ними, чем с теми… Лучше с ними…
II
КЛАДБИЩЕ
Гляжу с тоской на род людской -
Все жалки и слабы…
Песенка
1
Морг
По правому борту в дождливой дымке, как сквозь телевизионные помехи, мелькнули плавни Лахты, ольгинская полосатая вышка-глушилка, шикарные коттеджи Лисьего Носа. От мыса катер взял мористее. Захлебываясь ревом, запрыгал на крутой волне.
Мокрая палуба была пуста. «Папа» с Ченом укрылись от дождя в рубке. Алик с Андрюшей, скорчившись, сидели в твиндеке. Рядом с двигателем.
Алик глядел на рвущийся на стеньге флаг. Флаг был необычный: на синем поле выгнутая луком радуга. На лук-радугу наложена стрела с пылающим наконечником. Это что-то Алику напоминало.
Андрюше этот катер больше не казался недосягаемым уютом, как с берега. Он поправил наручники. Наручники на них надел Чен, прежде чём их опустили в твиндек. Андрюша подвинулся к Алику:
— Зачем ты им сдался?… Мы бы в «зеленку» ушли…
Алик, улыбаясь, глядел на голубой флаг:
— Извини, Первозванный… «Фанера»… Мне очень «фанера» нужна.
— Больше, чем Марина?
Алик с трудом оторвался от флага:
— Марина?… Она меня не любит, Первозванный.
— Бли-ин! — заорал Андрюша, перекрывая рев двигателя. — Ты ничего не понял!
— Все я понял! Все! — кричал ему в самое ухо Алик. — Она пришла вся в черном. Она прощаться со мной пришла. И все!
— Психолог! — орал Андрюша. — Фрейд сраный! Ни черта ты не понял, кретин!
Катер подбросило на волне. Они больно стукнулись головами. И расселись. Подальше друг от друга. И замолчали. Но Алик не мог долго молчать, глядя на закованного в наручники Андрюшу.
— Я только в одном перед тобой виноват, Первозванный. За «голубого песца» виноват. Он же дал тебе ключевую фразу. А я ее упустил. Я другим был занят. Извини.
— Какую фразу?
— «Маскировка от противного»,— сокрушался Алик, — помнишь, он так про мою маечку сказал? Это же их сленг. Чекистская феня. А помнишь, как он за КГБ пил? Голубь-то опущенный не зря же ко мне прилетал. А я упустил! Если бы не эта «подстава», мы бы уже ероплан строили! Кре-тин!!! А-а-а!!!
Алик орал в отчаянии. Не стеснялся. За ревом двигателя их никто не мог услышать. Андрюша не останавливал его. Пусть выкричится. Иногда помогает. Андрюша думал о Марине. О том, что сегодня вечером она встретится с Капитаном Джо. И уже ничто не сможет помешать их встрече.
