глазах Фасии, он был готов на все. Их сборы были быстрыми, и вот они счастливые и радостные взбирались по высокой горе, названной Драконьей. Через неделю пути с привалами и сном они наконец добрались до того места, откуда маг видел развалены дворца.
Все горы, как и в прошлый раз, покрывал густой серый туман, как будто духи умерших Красных драконов прятали от посторонних глаз свои владения. Но это не остановило пару, они воодушевленно и не спеша стали прокладывать дальнейший путь сквозь липкую и холодную серую завесу. Стены предстали перед ними совершенно неожиданно, как будто вынырнули из оков тумана и теперь возвышались над людьми своей холодной безмолвной красотой.
Маг поддерживал Фасию за руку, и они, задрав головы, разглядывали величественный каменный свод дворца. Под ногами от тяжести веса хрустели и лопались осколки фресок, и этот звук эхом разносился по пустынным комнатам и коридорам дворца. Затаив дыхание от восхищения, маги рассматривали стены, на которых еще сохранилась местами красивая разноцветная роспись. Постепенно восторг проходил, мысли о том, что когда-то в этих залах и комнатах жили драконы, обволакивали сердца горьким сожалением.
Мало того, маги поняли, что дворец давно разграблен. За столько лет, прошедших с гибели драконов, было вынесено все подчистую. Теперь время медленно пыталось уничтожить остатки их существования. Дожди и холода, шквальный ветер обрушивались на дворец своей мощью, разрушая серые стены. Пройдет еще пару веков и ничего не останется от былого великолепия каменных стен. Упадет в пропасть последняя стена замка, унося с собой воспоминания о жестоком убийстве Красных драконов.
Юниил поежился, по его коже вновь прошелся холодок, воспоминания были слишком реальными. Казалось, он чувствовал жасминный аромат жены. Слышал ее веселый дивный смех и ощущал легкий ветерок от движения ее тела.
– Фасия, – прошептал старый маг и еще с большей силой сжал подлокотники, старая морщинистая кожа побелела от напряжения и яркого воспоминания.
Окутанные мертвым молчанием разрушенные стены давили своим величием и надменностью, как будто говорили: «Что вам еще надо, людишки? Вы забрали все! Дайте тишины и покоя!»
Маг почувствовал жуткие всполохи, схватив жену за руку, потянул на выход, подальше от надвигающейся беды. Но она надула свои губки и уперлась: «Пока не побываю в тронном зале, не уйду отсюда». Маг уступил и, озираясь по сторонам, двинулся в направлении нужного жене зала. Когда они прошли через огромный проем, остановились, оторопев. Они стояли у входа огромного зала, величественные стены которого уходили далеко высь. По сравнению с ними люди выглядели маленькими букашками, случайно заползшими на чужую территорию.
Маг стоял, не в силах сдвинуться с места, а Фасия, выдернув свою руку из его, медленно пошла к месту, где когда-то стоял трон. Она разглядывала кое-где сохранившийся пол тронного зала, выложенный из красного мрамора, ее лицо становилось все белее и белее, в глазах заструились боль и отчаянье.
– За что их убили? – прошептала она.
Но ветер подхватил обрывки ее голоса, гулким криком пронес по развалинам дворца, заставив мага содрогнуться от разнесшегося эха. Им овладел страх, не раздумывая, он бросился к жене, схватив ее за руку, поволок подальше от этого места, прибавляя шагу и совершенно не заботясь, успевает ли она. На его счастье, она не возражала, но только иногда спотыкалась об обрушившиеся камни. Зацепившись за очередной камень, она чуть не упала, успев опереться рукой об него, сдвинула с места. Маг повернулся, чтобы посмотреть, почему она остановилась и притихла, и увидел, как Фасия поднимает браслет в виде красного дракона.
– Посмотри, – слегка тряслась рука от охватившего Фасию ликования. – Как он прекрасен, – прошептала она и стала стирать въевшуюся в красные чешуйки артефакта пыль.
Морозный холод недоброго окатил мага с ног до головы.
– Оставь его здесь! У меня дурное предчувствие.
Маг протянул руку, пытаясь отобрать браслет у жены, но она попятилась, закричав:
– А вдруг он поможет мне забеременеть!
На лицо мага наползла бледная маска, он осторожно стал подходить к жене, ища слова, чтобы достучаться до ее разума:
– Фасия, пойми, в мире нет таких артефактов. Я был на приеме у Архимагистра, а он только развел руками. Прошу, любимая, для меня важна только ты. Ради нашей любви оставь этот артефакт здесь, это чужеродная магия драконов и мы не знаем, как ей пользоваться и для чего служил этот артефакт.
– Мне плевать! Раз я его нашла, значит, боги услышали мои молитвы!
В ее глазах была ненависть к мужу и всполохи надежды и отчаянья. И он не успел. Она быстро надела на свою руку браслет и защелкнула его. Ярким алым светом вспыхнули глаза красного дракона, активируя артефакт, и когда маг посмотрел на жену, в его глотке застрял крик отчаянья. Сначала он подумал, что был задействован артефакт переноса, но когда стоящая перед ним чужая девушка заговорила голосом его жены, волосы на голове мага зашевелились и он попятился назад.
– Вот видишь, ничего страшного не произошло! Для чего же он служит?
Фасия крутила видимый только ей браслет на своей теперь уже пухлой ручке и всматривалась в игру камней. Правда, маг так думал, потому что от его взора артефакт скрылся, и только внимательный взгляд его жены говорил о том, что браслет все еще находится у нее на руке. Собрав всю свою волю в кулак, маг подошел к совершенно незнакомой девушке и прижал ее к себе. Его плечи поднялись и опустились от тяжкого вздоха облегчения, и, зарывшись в волосы незнакомки, он почувствовал все тот же родной запах жасмина, которым всегда пахла жена.
– Фасия, – вновь прошептали губы старого мага, его веки вновь потяжелели, чтобы уже никогда не открыться.
Он схватил крепко руку жены и повел ее на выход, подальше от страшных и холодных серых стен дворца Красных драконов. Подальше от случившейся трагедии. Его сердце разрывалось на части, когда он смотрел на совершенно чужое лицо и тело, и маг старался быстрей отвести взгляд от серых непримечательных глаз незнакомки.
Они успели уйти довольно далеко, когда услышали грохот падающих камней. Обернувшись назад, замерли и смотрели, как падали в пропасть развалины когда-то прекрасного дворца. Столбы пыли высоко поднялись над горами, а люди все продолжали стоять, прижавшись друг к другу и с замиранием сердца понимая, что не уйди они вовремя, рушившиеся стены унесли бы их в могилу.
Они стояли до тех пор, пока каменная пыль полностью не улеглась, явив вид крутой отвесной скалы.
