— Я? Да просто грустную книжку прочитала…
— Такая погода чудесная, а ты взаперти сидишь, весь день книжки читаешь, — в голосе Ларисы слышался упрек и едва уловимая ирония.
— Я люблю книги…
— Умница моя! Не трогай девчонку, Ларис. Пусть учится. Она далеко пойдет.
Кристине стало как-то не по себе. У нее и так никакого аппетита не было, а от похвалы отца ей словно петля придушила горло.
— Она ж у меня самостоятельная какая! Без матери фактически со всем справляется давно. Готовит — пальчики оближешь! Еще и мне иной раз рубашки гладит.
— Ой, ну, хватит, пап! Пару раз погладила — тоже мне событие! — все больше раздражаясь, возмутилась Кристина, вся вдруг напрягшись.
— Чего ж скрывать? Что умница, то умница!
— Пап, можно я пойду к себе? — вдруг вскочила с места она, практически не притронувшись к еде.
— Да что с тобой такое?
— Ничего, пап. Правда. Просто настроение плохое… Не хочу и вам его портить. Через два дня ваша свадьба.
— Да разве можно из-за глупых книжек так себя мучить?
— Гете не глупые книжки писал, — вдруг возразила Кристина, сама зная, что болтает совершенно лишнее, потому что ни папа, ни Лариса подобных ее идей никак разделить не могли.
— Ладно, ладно… Гете, пожалуй, не глупые, — примирительно согласился отец, растерянно улыбаясь, но потом вдруг крикнул ей вслед, когда она уже была в дверном проеме кухни: — Да! Я ж совсем забыл тебе сказать! Завтра Игорь твой приезжает! Пораньше, как ты и хотела. Вроде, отпросился он там как-то со своих занятий. Так что успеете отрепетировать!
Кристина остановилась, взявшись одной рукой за дверной косяк, внимательно вслушиваясь в слова отца и пытаясь проанализировать, хорошей для нее была эта новость или безразличной. Пожалуй, это даже на руку. Ей давно надо на что-нибудь переключиться. Точнее, на кого-нибудь…
— Отлично! — обернулась она через плечо, заставляя себя улыбнуться. — Я ему позвоню, узнаю, когда его поезд и где он остановится.
Когда фигура Кристины скрылась в коридоре, Петр Данилович беспокойно откинулся на стуле, отложив нож и вилку.
— Что-то с ней не то, по-моему, в последнее время…
— Хочешь, я с ней поговорю?
— Ни в коем случае! — чуть ли не испуганно замахал рукой Петр Данилович. — Характер у нее как у меня. Независимая очень. Критики не терпит. Да и тебя к себе не подпустит. Не смирилась она еще. Я же вижу…
— Мне показалось, мы нашли общий язык… — немного обиженно бросила Лариса Павловна.
— Ох, это едва ли… Скрытная она — не привыкла делиться с кем-либо своими мыслями, так что иллюзий себе лучше не строй, — задумчиво изрек Петр Данилович, вытирая рот салфеткой, но потом вдруг словно одумался. — Ты не подумай, Лар, я тебе очень благодарен за твое терпение. По началу-то она вообще в позу встала — такие скандалы мне закатывала… Но потом ты ее все же сумела впечатлить.
— Рада стараться, — Лариса поднялась со своего места с самодовольной улыбкой, обняла мужа сзади за плечи и поцеловала в шею. — С Кристиной уж точно проблем было меньше, чем с моими бунтарями. Что ни день, то битва не на жизнь, а насмерть, — она вздохнула. — Пойдем-ка к себе.
— Я, пожалуй, к Кристинке заскочу на пару минут, — озабоченно ответил Петр Данилович, отстраненно похлопав жену по руке.
***
Оказавшись под надежной защитой стен собственной спальни, Кристина в кои-то веки вспомнила про свой ноутбук, включила его и задумчиво застыла над папкой «Входящие» в своем почтовом ящике: несколько писем от подруг, одно от Игоря. Он как всегда был эмоционален, многословен и излишне дотошен, когда дело касалось танцев. Даже сейчас его исчерпывающие рассуждения и описания вызвали у девушки искреннюю улыбку. Что ж, по крайней мере насчет их выступления на свадьбе переживать не приходится — тут на Игоря можно было положиться полностью. Единственное, что ее смущало, это его излишняя болтливость и ранимость. Иногда от пары проведенных с ним часов можно было умом тронуться, но по крайней мере он уж точно не станет к Кристине приставать, а это значит, что с ним будет спокойно и безопасно. Просто придется набраться терпения в очередной дружеской беседе на тему вроде: «Почему девушек так сложно понять?» или «Это правда, что всех девушек интересуют только деньги?». Кристина снова невольно рассмеялась, уже внутренне готовя себя к развернутым ответам на весь этот наивный романтический бред, взяла мобильный и нашла в адресной книге имя приятеля и давнишнего партнера по танцам. Она уже готова была набрать его номер, когда в комнату вдруг постучали и тут же дернули ручку. Сердце Кристины шевельнулось где-то в животе.
— Кто там?
— Ты чего запираешься? — послышался суровый тон отца.
— Пап… Иду! — с радостным облегчением крикнула она и подбежала к двери.
— Что за повышенные меры безопасности? — с легкой иронией в голосе поинтересовался папа.
— Ну, знаешь… Мы все-таки не у себя дома…
— Смотрю ты вдруг повеселела… Я-то спешил спасать тебя от подростковой депрессии…
Кристина картинно закатила глаза и поджала губки. Впрочем, лицо ее тут же просияло. Редко когда удавалось видеть папу таким беззаботным и веселым.
— Иной раз, пока тебя дождешься, уже в пору вешаться. Подростковый возраст-то уже давно прошел… — упрекнула она его со снисходительной улыбкой.
— И то правда… — всерьез тяжко вздохнул он, оглядел ее комнату и направился к креслу.
— Ну, рассказывай! — усевшись, начал он.
— О чем это еще? — изобразила полное недоумение Кристина, вернувшись на свое место за письменным столом и развернувшись к отцу полубоком.
— О том, что с тобой творится в последнее время…
Кристина по-деловому сцепила на груди руки и непонимающе уставилась на отца, хотя все внутренности у нее сковало льдом.
— О Гете что ли пришел поговорить? — съехидничала она.
— Нет. О тебе. Давно не видел тебя такой нервной.
— Все от безделия, пап. Честно. Мне тут ужасно скучно… Пока вас не было, я по городу гуляла, а теперь настроения нет… Заняться здесь нечем… Ну, или не могу себя заставить взяться за какое-нибудь дело…
— У тебя все документы для Австрии готовы?
— Конечно. Давно. Не беспокойся. Правда. Все будет нормально… А можно лучше я тебя спрошу?
— Конечно…
— Пап, ты Ларису любишь?
— Кристин…
— Что?
— Я знаю, что для тебя эта тема…
— Да вовсе нет, пап! Я же не о том! Я правда тебя спрашиваю!
— Почему же ты все сомневаешься, раз уж мы с ней так далеко зашли?
— Ты прав. Извини, — Кристина смутилась и отвернулась к ноутбуку, бессмысленно поерзав мышкой по столу. — Я тут хотела на пару писем ответить и Игорю позвонить… Для разнообразия…
— Слушай… Тебя ведь никто не обидел?
— Меня?! Кто, например? — настороженно встрепенулась Кристина.
— Ну, не знаю… Например, Лука или Матвей…
У Кристины внутри все упало. Она буквально физически ощутила, как кровь отливает от ее лица и во всем теле образуется предобморочная невесомость. Какое счастье, что она оказалась спиной к отцу! Благодаря этому у нее в запасе была пара секунд, чтобы взять себя в руки, кое-что обдумать и повернуться, изобразив на лице полную беспечность и недоумение.
— Что? Да я с ними и не общалась практически… Они на работе постоянно торчат.
— Честно говоря, не нравятся они мне. Оба, — категорично заявил отец как отрезал.
Кристина ошарашенно выкатила глаза и растерянно пожала плечами, надеясь, что это вышло достаточно убедительно, потому что шуточки с отцом были плохи.
— Даже не знаю, что на это сказать…
— Не связывайся с ними особенно. Ладно?
— А… Почему? — быстро изобразив хитрое любопытство, улыбнулась она.
— Потому.
— Ясно. Вернее, так точно, господин прокурор! — она взяла под козырек и подарила отцу ослепительную улыбку, зная, что та способна отвлечь его от любых даже серьезных изъянов в ее актерской игре. — А, кстати, можно тебя еще кое о чем спросить? Это деликатный вопрос вообще-то…
