Прямо около петель. И, кажется, свежие… Хотя я не специалист.
– Да какая разница! – Женька переминался с ноги на ногу и явно желал поскорее уйти из неуютного места. – Доктор-то тут при чем? А если это привидение пыталось залезть в номер хозяина, то это ему явно не удалось. Иначе бы Зиггер уже давно поднял крик на весь дом!
Мари вздохнула.
– Хм, наверное, ты прав. Ладно, пойдемте присядем куда-то, где не так темно, и спокойно обо всем поговорим.
Мари, Леонид и Женька спустились в холл. Дети незаметно последовали на ними.
Компания присела на полосатую софу. Мишель и Анна спрятались за спинкой дивана и прислушались.
– Наше привидение вовсе не так забавно и безобидно, как кажется. – Мари откинулась на спинку кресла и сцепила вместе пальцы. – Я ошибалась. Это все не шутки… Не стоит забывать, что и привидение, кто бы им ни был, – не потустороннее существо, а создание из плоти и крови, и у него есть совершенно человеческие руки и ноги. И оно тоже могло толкнуть доктора на решетку.
Мишель пнул сестру в бок.
– Слышишь? Привидение дерется… – прошептал он, делая круглые глаза.
– Мы говорили о том, что привидение расшалилось в последнее время. А вдруг оно перешло грань не только хорошего вкуса, но и морали? Вдруг хозяин знает, кто привидение, видел изменения в его поведении, и поэтому решил отменить мой приезд? Вдруг это оно натянуло веревку?
– А кого ты сейчас подозреваешь? Зиггера? Ван Фу? Повара? Управляющего мы уже исключили… Или в доме прячется кто-то еще?
– Прячется? – переспросил Женька, опасливо оглядываясь.
Мари помедлила.
– О, еще слишком рано, чтобы утверждать что-либо с должной долей уверенности. Но я не отрицаю эту возможность – как и множество других. – Она достала из кармана блокнот и начертила в нем круг с отходящими в сторону лучами, будто пытаясь упорядочить мысли. – В таком большом доме вполне может находиться неизвестный нам человек. Этот некто может все еще прятаться здесь, а мог и покинуть дом через окно. Или, напротив, проникнуть в гостиницу снаружи… Снегопад в мгновение ока заметает все следы!
– Но кто же это может быть?
Мари развела руками.
– О, я могу вам предложить несколько вариантов сразу! Беглый каторжник, скрывающийся на болотах, собака Баскервилей. – Она улыбнулась, но тут же вновь свела брови к переносице. – А может быть, это ребенок хозяина! Подросток, который не совсем в своем уме. Подросток, которого приходится тщательно прятать. – Она прищелкнула языком, будто пробуя новую мысль на вкус. – Это пролило бы свет на то, почему хозяин поселился так далеко от цивилизации… – Мари помедлила. – А еще мне не дает покоя одна случайно оброненная фраза управляющего… Рассказывая мне о доме, он как-то случайно упомянул о няне. А зачем, скажите мне на милость, здесь няня, если в доме нет детей или людей, требующих ухода?.. – Мари захлопнула блокнот и скрестила руки на груди.
Леонид нахмурился.
– Хм, это наводит на размышления. А вдруг это не ребенок, а мать хозяина? Может, она не умерла, а просто не в себе?
Мари оживилась.
– Да, а Зиггер питает очень сильные чувства к матери – да и вообще к предкам и к прошлому. Но это, кажется, часть его верований. И не худшая черта человеческого характера! Но вряд ли дело в этом… Человеку, неизвестному нам, было бы очень тяжело украсть незаметно для нас часы и кулон. Мы наверняка увидели бы его! Внимание играет с нами порой странные шутки, и все же… – Мари покачала головой. – Кстати, а пассатижи? – сменила она тему. – Вдруг привидение тут вовсе ни при чем, и пассатижи – орудие преступления? Например, Алексей намеренно убил доктора, ударив его пассатижами по голове?
Мишель приподнялся, возмущенно раскрыв рот. Анюта быстро наступила брату на ногу.
– Тише ты! – прошептала она ему прямо в ухо. – Не фыркай так громко, они могут нас услышать. – Она потрогала дырку на колготках и наморщила нос. – Эх, Мишель! Кажется, нам все же придется самим во всем разобраться, чтобы защитить папу!
– Но я все же не верю, что это Алексей… – пробормотала Мари. – Да, зло часто скрывается за маской добропорядочности. – Она встала и прошлась по комнате. – Но нет, нет. Алексей выглядит подозрительно, и они с женой чересчур взволнованы. Но не только они выглядят странно! Мадам Бриль наверняка знает больше, чем рассказывает, и эти женские голоса в холле… И Штайнс – явно мутный тип. Да и летчика нельзя упускать из внимания. – Мари погладила подбородок. – Я бы понаблюдала некоторое время за гостями…
Мимо дивана, за которым прятались дети, быстрым шагом прошествовал хозяин. Анна испуганно вжалась в спинку. На лице Зиггера застыло странное выражение. Он быстро прошел мимо них, громко стуча каблуками лаковых туфель.
– Герр Зиггер, постойте! – окликнула его Мари. – Позвольте задать вам один вопрос.
Хозяин резко развернулся и непонимающе уставился на девушку.
– Вы?.. Что вам нужно?
– Тысяча извинений, – сказала Мари. – Я, кажется, не вовремя?..
Зиггер уже взял себя в руки. Он любезно склонил голову и произнес уже более мягким тоном:
– Нет-нет, все в порядке. Простите, я несколько расстроен произошедшим. Несчастный случай в отеле – не самая лестная реклама. Мне нужно время, чтобы прийти в себя. Но это, конечно же, ни в коей мере не связано с вами. Чем я могу вам помочь?
– Мне тоже очень жаль, – проговорила Мари. – Мой вопрос может показаться вам несколько странным, и все же мне важно получить ответ. Вы не заметили, что кто-то… м-м, кто-то непрошенный заходил к вам в номер? Мы осматривали отель и заметили царапины у двери вашего номера.
Хозяин на долю мгновения помедлил с ответом.
– Царапины? Что за чушь! – Он задумался, потом снова взглянул на Мари. – Хотя это вполне возможно. Кажется, плотник пару лет назад говорил мне о каких-то царапинах и трещинах. Этот дом невероятно стар, но в этом вся его прелесть. Я не позволил никому притрагиваться к своей комнате. Это старые царапины. И, конечно же, никто не вламывался ко мне в номер. – Он окинул Мари насмешливым взглядом. – Иначе я давно поставил бы об этом в известность сыщика.
Зиггер хмыкнул, разжал кулак и взглянул на обломки спички в своей ладони. В глазах его на мгновение мелькнул нехороший огонек. Он, будто вспомнив о чем-то, резко развернулся и стремительно удалился.
На пороге он оглянулся и улыбнулся журналистке:
– Вы не беспокойтесь, пожалуйста, Мари. И не забивайте себе голову всякой ерундой…
Дети выскользнули из-за дивана и поспешили за хозяином наверх.
Коридор был пуст.
Дети в растерянности осмотрелись по сторонам.
– Наверное, он ушел к себе в номер…
Они стали снова спускаться по лестнице.
Внезапно из-за угла они услышали голос Мелиссы.
Дети остановились. Невидимые собеседники вели разговор на повышенных тонах.
– Что происходит? – кричала Мелисса. – Как ты смеешь меня игнорировать? Я требую, чтобы ты немедленно со мной объяснился!
Мишель и Анюта вжались в стену и прислушались.
– Ты требуешь, я не ослышался? – ответил ей язвительный мужской голос. – Опомнись, дорогая, кем ты себя возомнила? Ты никто в моей жизни, и я не обязан ни перед кем держать отчет – и уж тем более перед тобой! И мне совершенно нечего рассказывать! Я не в настроении, а твоя больная фантазия и задетое самолюбие не могут смириться с тем, что кто-то способен думать о чем-либо еще, кроме твоей драгоценной персоны…
– И что же так захватило твое внимание? – Голос Мелиссы сочился ядом. – Или правильнее будет спросить кто? Ну же, поведай мне свою тайну! Если ты не будешь со мной откровенен, я расскажу обо всем! – Мелисса топнула ногой, и звук от удара каблучком о каменные плиты звонко разнесся по дому.
– Это о чем же ты расскажешь, позволь поинтересоваться?
– Да о том, что тебя не было ночью в номере!
– И что с того? Я выходил проветриться.
– Не будь так самоуверен! Ты не так чист, как хочешь показаться, уж я тебя знаю…
– Не неси чушь, Мелисса! И если ты откроешь свой ротик и начнешь нести обо мне эту ерунду, то я не ручаюсь за себя…
Мелисса затихла.
Через пару мгновений голос ее
