Прохоров лежал на сдвинутых стульях, смотрел в потолок. На подоконнике виднелась пустая коробка из-под пиццы и закрытый крышкой пенопластовый стакан с чаем.
– Чего тебе еще, сержант? – неохотно заворочался Прохоров. – Если тебе не спится, дай хоть мне поспать. Завтра небось на допрос потянут.
– Бери шинель, – почему-то сказал Жуков.
– Какую такую шинель? Лето сейчас, – удивился участковый.
– Это как в песне поется: «Бери шинель, пошли домой». Выпускают тебя, а почему, и не знаю.
Озадаченный Прохоров тут же сел, покосился на зарешеченное окно, через которое еще недавно разговаривал с Лариным. Получалось, что каким-то чудесным образом его обещание реализовалось – пришел сержант, открыл дверь и предлагает идти домой.
И Прохоров сделал то, что на его месте сделал бы любой другой – поднялся и зашагал вслед за Жуковым. Сержант шел, опустив голову, что-то бормотал. Войдя в холл, развернул грудь и доложил:
– Старший лейтенант Прохоров доставлен.
– Отлично. Теперь можете продолжать нести дежурство, – каким-то потусторонним голосом проговорил майор Бобров.
Участковый смотрел на начальника райотдела и еле подавлял в себе желание подойти к нему и потрогать руками – уж слишком призрачным выглядел майор. И Прохорову казалось: протяни руки – пальцы пройдут сквозь светящееся изнутри тело. Затем участковый повнимательнее присмотрелся и к Жукову. Тот, хоть и был из плоти и крови, но вел себя явно неадекватно – временами он глупо подхихикивал и украдкой косился на облицованную керамической плиткой стенку, словно видел на ней каких-то чертиков.
– Пошли, старлей, – начальник райотдела поплыл к стеклянной двери, словно собирался просочиться сквозь нее, но остановился в полуметре – и даже не сделал попытки прикоснуться к защелке, а затем позвал: – Сержант, дверь-то открой. Мы ж с участковым не призраки, через стены ходить не умеем.
– Сейчас-сейчас, товарищ майор, – засуетился сержант и распахнул дверь райотдела, как это сделал бы вышколенный швейцар.
Бобров, не оборачиваясь, выплыл на улицу, за ним вышел и Прохоров.
Жуков тут же вернулся к пульту и с деловым видом занял свое место в кресле дежурного.
Прохоров на улице огляделся – нигде не увидел машины начальника райотдела. Не пешком же он пришел.
– Товарищ майор, – позвал участковый.
Не отзываясь ни звуком, начальник райотдела, продолжая светиться изнутри, проплыл к кабине микроавтобуса, припаркованного на стоянке общего пользования. Проплыл – и буквально растворился в воздухе, испарился, исчез, его просто не стало.
Окончательно ошарашенный Прохоров обернулся. За стеклом холла райотдела в прозрачной кабинке за пультом сидел сержант Жуков. И хоть звука не было слышно, но было понятно – дежурный тупо хихикает.
– Бери шинель, иди домой, – как заклинание проговорил участковый.
Дверца микроавтобуса приоткрылась. За ней не столько был виден, как угадывался Ларин.
– Игорь, – окликнул он Прохорова. – Игорь, садись в кабину. Нам тебя спрятать надо. Потом как-нибудь все объясню.
– А я думал, ничего не получится…
– Если я обещаю – все получается, – заверил его Андрей и закрыл дверцу.
Прохоров сел на пассажирское сиденье в кабину. Ее от салона отделяла глухая перегородка. Водитель лишь кивнул на приветствие и тут же запустил двигатель. Машина тронулась с места.
Андрей включил свет в салоне. Яркие галогенки вспыхнули под потолком. Павел Игнатьевич Дугин сидел в привинченном к полу кресле перед компьютером. На экране все еще витало виртуальное трехмерное изображение майора Боброва.
– Андрей, ты уверен, что участковый – тот человек, который нужен нашей организации?
– На все сто процентов.
– Ну что ж, тогда под твою ответственность.
– Как будто это обстоятельство что-то решает.
– Как ты думаешь на этот раз пробраться в «зону»?
– Теперь попытаюсь сделать это с уфологами. У них есть неплохой план.
– Что ж, дай-то бог им и тебе удачи. Ведь пока Лора не сможет тебе помочь. У нее дельное предложение насчет того, как незаметно нейтрализовать Угрюмова, пока он не наделал новых бед. Но самое сложное, Андрей, в том, что глава Комитета госконтроля должен будет сам одобрить ее решение. Вот над этим она теперь и работает.
Дугин прошелся пальцами по клавишам компьютера, экран погас. Он подкрутил регулятор и уменьшил освещение в салоне. Микроавтобус уносился в ночь.
…Сержант Жуков чувствовал себя на подъеме. Ночной мир райотдела казался ему светлым и радостным. Он сидел за пультом сытый и довольный собой, пялился на стену, но почему-то, как ни старался, керамические плитки больше не выдвигались, подобно ящичкам картотечного шкафчика. У сержанта не было и тени сомнения насчет своих сегодняшних действий: к пленнику проявил человечность, накормил его; правда, и сам поел за его деньги. Ну а потом от майора поступил конкретный приказ: «участкового выпустить», что и было сделано. И совесть чиста, и перед начальством не провинился. В общем, еще одно дежурство приблизило Жукова на маленький шажок к долгожданной пенсии. Можно было сидеть и мечтать о том, чем он займется, уйдя со службы. Частный дом есть, огород, сад, банька, работы невпроворот. Но все же какое-то беспокойство глодало душу пожилого сержанта. Что-то неправильно произошло, а вот что именно, понять он не мог…
И тут за окном мелькнули фары. На площадку перед райотделом, как всегда, нагло выехала машина начальника и замерла у самого крыльца.
– Опять его принесло, – сержант торопливо застегнул пуговицы на рубашке, напялил фуражку и бросился открывать дверь.
Майор Бобров приехал не один. С пассажирского места выбрался и полковник Иноземцев. Какую именно должность в ФСО занимает Роман Петрович, сержант не знал, но понимал, что не маленькую. Ведь даже начальник ходит перед ним на цыпочках.
– Товарищ майор… – второй раз за эту ночь принялся бодро докладывать дежурный.
– Не тарахти, сержант, времени нет, – благодушно ответил Бобров. – Сидельца нашего забирают. Тебе проблем меньше будет. Иди, открывай дверь в кассу.
– Зачем открывать? Открыто там, – удивился Жуков.
– Как это открыто? – вырвалось у начальника райотдела.
Иноземцев напрягся и вопросительно посмотрел на майора.
– А зачем закрывать, если там никого нет? – уже поняв, что влип в историю, принялся оправдываться сержант.
– Как это нет? Где старлей Прохоров? – Глаза майора медленно наливались гневом.
– Вы же сами полчаса тому назад приезжали, приказали его выпустить. Вот я дверь и открыл. Говорю участковому – бери шинель, пошли домой.
– Что здесь происходит? – Иноземцев даже не снизошел до того, чтобы глянуть на сержанта.
Вопрос был адресован начальнику райотдела.
– Да бред какой-то. Сейчас все выяснится. Пошли.
Майор широко шагал по гулкому коридору. Иноземцев шел с ним плечо в плечо. Невысокий Жуков еле поспевал за ними, в его руке нервно позвякивала связка ключей. Все трое застыли у раскрытой двери кассы.
Созерцать тут долго было нечего. Сдвинутые для спанья три стула, пустая коробка от пиццы на подоконнике, рядом с ней жестянка из-под растворимого кофе. На пенопластовый стаканчик с крышкой, стоявший под стеной у самой двери, никто даже не обратил внимания.
– Значит, точно нет, – упавшим голосом проговорил Бобров.
Сержант подошел к окну, выглянул на улицу, а потом зачем-то посмотрел в банку из-под растворимого кофе, на дне которой белел одинокий окурок.
Нижняя челюсть у начальника райотдела задрожала.
– Так, значит, это ты его выпустил? – Он прижал тяжелым взглядом сержанта к стене.
– Вы, товарищ майор, приехали, мне приказали выпустить, я и исполнил.
– Да какое приехал? Я с женой в постели спал, идиот! Да ты, Жуков, пьян, – майор схватил дежурного за грудки, пару раз встряхнул, притянул к себе, но так и не почувствовал запаха спиртного.
На него смотрела пара испуганных глаз.
– Обкурился, что ли? Я тебя сейчас на экспертизу отвезу.
– Какая, на хрен, экспертиза? – Иноземцев сузил глаза. – Если за сутки мне участкового не отыщешь и в зубах не притащишь – не только погонами, головой ответишь, майор.
– Я все сделаю, весь личный состав на ноги подыму, – бойко ответил начальник райотдела, но он и сам слабо верил в это обещание.
Внутренний голос ему подсказывал, что началась полоса неудач и он попал в дурной переплет. Сержанта Жукова он знал не первый год. Ну, не мог тот просто так отпустить участкового, да еще сочинять при этом полный бред про то, будто сам Бобров приказал того отпустить, причем сделал это не по телефону, а приехав лично. Фантазии бы просто не хватило. Ведь ему всего год до пенсии, и склад ума предельно практичный. Таким людям даже сны снятся исключительно реалистичные: весной – посевная, а осенью – уборочная, и никоим образом не наоборот.
Глава 10
Утреннее солнце медленно, словно нехотя, поднялось над лесом. Его лучи осветили стройку, засеребрились в прозрачных навесах над лестницами, уходящими к желтому, свежеотсыпанному из мелкого песка пляжу, засверкали в гребешках ладожских волн. Всего несколько лучиков пробилось в полумрак бетонного бункера через амбразуру и упало на спящую Дашу.
