Если бы только мне хватило духу следовать своим убеждениям. Если бы я прислушивалась к сердцу, а не к рассудку, и хоть немного помедлила в переулке, велосипедистка проскочила бы мимо и я никогда не узнала бы имени Элизабет Коллинз. Если бы только я ответила Бену вопросом на вопрос. Или хотя бы толкнула его в бок и засмеялась, как делала тысячу раз до этого. Или просто поцеловала его, как мне и хотелось, — что в этом плохого? Но я упустила шанс. Отступила, поджав хвост. Сказала «пойдем домой», лишь бы выиграть время, подумать до утра, оттянуть минуту, не сделать решительный шаг — что угодно, только не это.
Но за поворотом нас ждала велосипедистка: отлетев на порядочное расстояние от того места, где мы вышли из переулка, она корчилась на земле. Она мчалась под гору прямо по тротуару, без фонаря и шлема. А мы не ожидали даже столкновения с пешеходами, не то что с велосипедистами. Незнакомка врезалась в Бена на полной скорости, раздробив ему ногу. Я увидела, как от удара ее сорвало с седла, как она перелетела через рухнувшего на землю Бена, пронеслась в миллиметре от фонарного столба, ободрала лицо об асфальт и скатилась в сточную канаву. Отпустив мою руку, Бен зашатался на месте от боли. От недавнего разговора не осталось и воспоминаний. Реальный мир напомнил мне, что жизнь немыслимо жестока и связываться с ней — себе дороже.
Девчонка так здорово ударилась головой, что не могла вспомнить собственного имени, поэтому я осталась с ней. Бена увезли на другой машине. К тому времени, как я зашла проведать его, палату уже заполонила родня Мэри. Пробиться к нему было невозможно, а если бы я и сумела, то ничего бы не достигла, разве что вызвала неловкость. Перед глазами стояло видение: голова велосипедистки, чудом разминувшаяся с фонарным столбом. Еще чуть-чуть — и ей не выжить, она погибла бы из-за меня. Этот случай я восприняла как приказ оставить Бена в покое. Через две недели наш самолет приземлился в Ханое, и несколько месяцев я притворялась, будто ничего не помню.
Как я уже говорила, это был перелом всей моей жизни.
В шесть часов утра я услышала, как в двери поворачивается ключ, рывком села и увидела входящего в гостиную Эла. Судя по виду, он не сомкнул глаз. Я обняла его, рассказала, что Клаудиа еще спит, что ей дали снотворное, но во сне она кричит и плачет. Оставив Эла с женой, я покатила домой через весь Лондон. Уже дома я обнаружила в кармане снимок с Беном на вытяжке. Я сунула его в ящик тумбочки и забралась под одеяло. Свернулась клубком, зарылась под одеяло с головой и закрыла глаза, как младенец посасывая палец и мечтая, чтобы события прошлого дня оказались сном.
9. Гарантия утешения
Я не знала, чего захочется съесть Клаудии и будет ли она есть вообще, поэтому накупила всего понемногу: бекона, яиц, йогурта, органических мюсли, свежего хлеба, киви, сока, миндальных круассанов и мокко. Позвонив в дверь, я прислушалась: со стороны лестницы приближались тяжелые шаги Эла. В щелку выглянула свирепая физиономия. Он не сразу понял, друг у него на крыльце или враг, потом выражение лица смягчилось, мышцы расслабились, дверь наконец открылась шире, и Эл тут же забрал у меня пакеты. В этом смысле Бен и Эл сделаны из одного теста.
— Не знаю, как тебя и благодарить, — произнес Эл, заключая меня и покупки в медвежьи объятия. — Слава богу, ты была рядом. Входи, она спит.
Я прошла вслед за ним в кухню. На стене возле лестницы виднелось светлое пятно — место, где раньше висел снимок Бена. Я мысленно чертыхнулась. Фотография по-прежнему лежала у меня дома, но ругалась я не по этой причине. Вспомнив о ней, я воскресила в памяти вчерашний вечер и поцелуй, запоздавший на добрых двадцать лет. Невольно я приложила пальцы к губам и ощутила, как от томления кружится голова.
Эл разлил кофе по кружкам, поставил в микроволновку, чтобы подогреть, достал нам по круассану. Мы оба не выспались, и потому щедрая доза сладкого была в самый раз. Попозже я решила приготовить что-нибудь питательное и простое, а пока требовалось взбодриться. Я обмакнула свой круассан в кофе и откусила. Эл тоже.
— Ты обо всем позаботилась, Тесса. Я глазам не поверил, когда увидел, что ты ее перекрасила…
Детская. Свободная комната. Вечное напоминание о бесплодии.
— Без Бена я бы не справилась. Краску выбрал он.
— О таких друзьях можно только мечтать.
Я целовалась с Беном на лестнице в этом доме. Трагедия Эла стала для меня поводом перешагнуть границу. Какой я после этого друг? Если бы Клаудиа не вскрикнула… Видно, все мои мысли отразились на лице, потому что Эл встревожился:
— Прости. Тяжело тебе пришлось?
Я покачала головой.
— Что же будет дальше?
— Мы уедем отсюда, — не задумываясь ответил Эл. — Все уже устроено, только Клаудиа пока не знает.
— Смените дом?
— Нет. Я имел в виду — уедем из страны. Место в Сингапуре все еще за мной. Нас поселят в одном из таких же отелей, которые мы строим. Там замечательно. Клаудиа сможет отдыхать, проводить целые дни в СПА, купаться, потихоньку выздоравливать. Работа необременительна. Мы будем обедать вдвоем, путешествовать по стране на выходных, ездить на острова. Мое начальство все знает и готово проявлять терпимость — не всегда, конечно, но какое-то время.
— И долго вы там пробудете?
— Пару месяцев. Разве плохо?
— По-моему, отлично. Просто мне жаль расставаться. Но вы обязательно должны поехать, это бесспорно.
— Заодно я попробую продать этот дом. На завтра, пока Клаудиа будет у врача, я вызвал агента. Неудобно напрягать тебя, но ты не согласишься проконтролировать продажу?
— Без проблем, — кивнула я. — Договорились.
Он взял меня за руку:
— Спасибо, Тесса, я знал, что на тебя можно положиться.
Удовольствие нарастало во мне быстрее, чем ошеломляющее осознание, что Эл просит продать его дом. Я ничего не могла с собой поделать: друзья для меня все равно что родные, я всегда много помогала им. Было приятно знать, что Эл и Клаудиа могут на меня рассчитывать. Что бы с ними ни случилось, мы всегда вместе.
— Ты и вправду все продумал, — заметила я, когда Эл убрал руку.
— Я привык готовиться к худшему.
Он потер глаза, и этот машинальный жест напомнил мне, в каком невероятном напряжении Эл прожил долгие годы. Невозможно быть сильным всю жизнь. Рано или поздно не выдержишь и сломаешься.
— Эл, ты удивительный. Клаудии повезло найти тебя.
— Думаешь? С кем-нибудь другим она могла бы забеременеть в два счета. — В подтверждение своих слов он щелкнул пальцами. — И уж конечно, с другим мужем ей разрешили бы усыновить ребенка.
