Остаток выходных я провела на диване.
Самым правильным и единственно возможным сейчас было бы забыть обо всем и заняться будущим. Моим будущим. Пора звонить в кадровые агентства. Понадобилась уйма времени, чтобы выяснить, где еще могут пригодиться мои юридические познания. Парадокс из парадоксов: Саша побудила меня к действию. Заставила задуматься о том, чего я на самом деле хочу от жизни, а потом просто пойти и взять. Хотела ли я быть мамой? Нет, начинать надо с вопросов попроще. Хотя благодаря этому меня осенило. Сперва узнаю, чем я хочу заниматься и каким образом. Как и почему, а не с кем и когда.
В понедельник ровно в девять я уже была во всеоружии. Сделав глубокий вдох, я взялась за телефон.
— Алло! Говорит Тесса Кинг. Будьте добры юридический отдел…
— Соединяю.
Я замерла в ожидании. До сих пор я откладывала эту в общем-то неизбежную процедуру по единственной причине: не могла заставить себя объяснять, как оказалась безработной. Теперь придется. Не хватало еще, чтобы какой-то тип мужского пола и дальше портил мне жизнь. Я имела в виду прежде всего бывшего босса, хотя, если вдуматься…
— Тесса Кинг? Я Дэниэл Босли, глава юридического отдела. Давно жду вашего звонка.
— Вот как?
— Да, я давно слежу за вами. Просто до сих пор не надеялся выманить вас с прежней работы.
— Видите ли… — Я набрала побольше воздуха.
— Ничего не надо объяснять. Все знаю. Не беспокойтесь, оставайтесь на связи, сейчас примемся за дело…
С этого момента беседа текла без сучка и задоринки. Мне предстояло послать резюме — неплохо, поскольку никаких отталкивающих подробностей в нем нет. Наоборот, резюме представляет меня в самом выгодном свете. Последовательна. Добросовестна. Далека от мира ветрянки и школьных праздников спорта. Могу являться на работу чуть свет и засиживаться допоздна, риск ухода в дородовой отпуск невелик и стремительно снижается. Лично я вцепилась бы в такую сотрудницу обеими руками.
Осмелев, я позвонила в другое агентство. Почему эти звонки редко бывают из рук вон неудачными и все-таки каждый раз ждешь самого худшего? До конца рабочего дня я трудилась как пчелка: распечатывала бланки и заполняла их, ставила галочки в квадратики, размножала резюме на красивой плотной бумаге, пока не сообразила, что теперь его принято посылать по электронной почте. С тех пор как я в последний раз искала работу, рынок труда разительно изменился.
Когда зазвонил телефон, я была так увлечена делами, что не узнала голос в трубке.
— Алло, — произнес незнакомый голос.
— Слушаю, — отозвалась я.
— Тесса, это ты?
Мне стало трудно дышать.
— Кто говорит? — выдавила я.
— Каспар.
Я в изнеможении сделала выдох, медленно разжала пальцы, вцепившиеся в трубку, и выдохнула еще раз. Ладони взмокли. Когда это Каспар успел обзавестись таким густым баритоном?
— Тесса, ты слушаешь?
Пока еще нет. Шаг вперед — и три назад. Черт, черт, черт.
— Прости, дорогой. Что случилось?
— Ничего. Просто решил позвонить.
Да неужели?
— Не вешай мне лапшу, Каспар. Выкладывай.
— Нет, правда! Просто хотел сказать спасибо за то, что отмазала меня тогда.
— Каспар, ты же знаешь, я тебя люблю, но за шестнадцать лет ты ни разу не звонил мне просто так, без повода. Ничего, я не в обиде, для этого и существуют крестные.
— Айпод классный.
Упорный парнишка, надо отдать ему должное.
— Отлично. Музыку в него уже залил?
— Ага. Нарыл ссылку на один крутой сайт, где можно скачать восемьсот мелодий…
На этом месте я перестала слушать. Каспар помешан на технике; по математике, физике и информатике у него всегда отличные оценки. С компьютерами он давно на ты. А я до сих пор укрощаю свой ноутбук только при помощи знакомого айтишника с прежней работы. И как распоследняя блондинка, перезагружаюсь всякий раз, когда не знаю, что делать.
— …Могу заглянуть к тебе и обновить списки, если хочешь. Ты еще не припухла от своей «Аббы»?
— Между прочим, сейчас я слушаю Эминема.
— О-о, белый рэпер! Да ты у нас продвинутая, Тесса. За тобой не угонишься.
— Каспар, ты несносный ребенок — тебе это кто-нибудь говорил?
— Всю плешь проели. Ты давно с моими предками созванивалась?
— Давно. А что случилось?
Вот оно в чем дело.
— Короче, мать опять ко мне цепляется. Может, поговоришь с ней?
— И что ты натворил на этот раз?
— Зуб даю, ничего.
Так я тебе и поверила. Я вышла из-за стола и подошла к окну. Вверх по течению бодро плыл полицейский катерок.
— Давай рассказывай.
— Ну, замутили тусовку, я пива взял, а она…
— Каспар!
— А че такого? Подумаешь, четыре гребаных жестянки. Дешевка. Говно безродное.
— Э-э, не выражаться!
— Да ладно, будто я от тебя не слышал.
А ведь и правда. Кто же я — старшая подруга, дурной пример или ни то ни се? Как бы там ни было, Каспара мне не приструнить: судя по прорезавшемуся баритону, слушаться меня он больше не собирался.
— Я тут подумал о том, что ты говорила, Тесса, ну и в общем, да, про них ты в точку попала. Короче, дошло. Так и есть, ничего они не видели, да? Ну, в общем, теперь я все знаю и больше ни-ни, ни за что, ага?
Что бы это могло значить в переводе на человеческий?
— Ну и?..
— Не догоняют они, не догоняют, вот в чем фишка — нормально, да? Ну будто в прошлом застряли. Без машины времени не вытащишь. Четыре банки пива, это ж озвереть! Зак вон всю дорогу у своего старика тырит водку, и ниче.
Интересно, сколько бутылок водки может безнаказанно стащить подросток, прежде чем его поймают? Впрочем, пусть Заком занимаются его родители.
— А-а! Ну тогда конечно.
— Ф-фух…
— Рано радуешься. Я съязвила.
— Я же завязал с ганджой, так чего она ко мне всю дорогу докапывается?
А как же иначе? Если в один прекрасный день сыночек является домой весь в дерьме и такое несет, что уши вянут?
— А все потому, что она не въезжает.
Манипулятор сопливый. Я не прочь подыграть Каспару, когда речь идет о подарках, лакомствах и карманных деньгах, но ни за что не стану помогать ему обманывать родителей. По крайней мере, осознанно.
— Ты только мои слова не перевирай. Родители все-таки — люди взрослые.
— Ладно тебе, киса, знаешь же, что почем. Все связано. Ну пожалуйста. Они тебя послушают.
Я — киса? Приплыли.
— Хорошо, с твоей мамой я поговорю, но запомни: как она скажет, так и будет.
Он захихикал.
— Я не шучу, — предупредила я, стараясь вести себя как взрослая.
После этого разговора я долго вспоминала смех Каспара. Мы часто смеялись вдвоем, это нас сближало, но прежнего веселого и искреннего смеха я от него давно не слышала. Смех Каспара стал визгливым, злорадным и, казалось, на вкус отдавал тухлятиной.
