В общем — все детские воспоминания у меня связаны с морем. И впервые за три года я оказался на море — пусть простым шкотовым [шкотовый — матрос, работающий со снастью, такое выражение на парусном флоте. ] на обычной яхте, длиной всего восемнадцать метров — но все равно я был счастлив. Впервые за долгое время я задышал полной грудью, вдохнул запах моря, увидел бурлящую серо-зеленую стальную гладь на расстоянии вытянутой руки от меня. И понял — как мне этого всего не хватало.
Как же мне и в самом деле всего этого не хватало.
Яхту я арендовал достаточно быстро — на всякий случай в первый же год я без труда получил удостоверение яхтенного капитана. Обошлось мне это недорого — триста фунтов стерлингов за десять дней обучения плюс восемьдесят за каждый последующий. Можно было бы и дешевле — да только снасть этой яхты хорошо знакома мне была. Другого-то моремана кроме меня у нас нет. Не Грея же ставить шкотовым в конце концов.
Грей стоял на штурвале — ветер был простой, попутный знай, держи штурвал да с компасом сверяйся. Лицо его было… цвета свежего салата, скажем так. Протравился за борт он уже пару раз, больше и нечем было — сейчас он просто стоял за штурвалом — одновременно держался за штурвал, чтобы не упасть.
Того, что было у нас спрятано в мастер-каюте хватило бы, чтобы нам долго и мрачно задавали разные вопросы относительно истинных целей нашего прибытия в зеленую страну Ирландию. Помимо того, что привез Грей, я взял несколько пистолетов на самые разные случаи жизни. Взял фальшивое удостоверение инспектора Гарды — проверки на компьютере по базе данных они не пройдут — но на улице перед чьим-нибудь лицом махнуть — сойдет вполне. Его изъяли при обыске в одном из региональных отделений Шин-Фейн.
Пулемет бы… Пулемет…
Если честно — что я буду делать в Дублине, когда мы причалим — представляло слабо. Единственная точка отсчета для поисков — та же Шин-Фейн, там ее легальный, головной офис. Баллифермот-Роад, триста сорок семь. Вероятность того, что полковник наберется наглости и заявится туда — близка к нулю. Есть и нелегальные, сразу три — это те которые мне известны. Как их перекрывать вдвоем — ума ни приложу. Ни я ни Грей города не знаем. Я здесь был только один раз, и пробыл меньше дня. А вести, например машину на полной скорости и одновременно на карту смотреть — удовольствие ниже среднего.
Придется на удачу действовать. Хотя почему на удачу? На месте полковника я бы избегал мест, которые близко к порту — там и британские корабли стоят, мало ли что. Тогда надо обратить внимание на два места. Первое — на пересечении Дольфин и Сюр, у Голденбридж. Рядом там Феникс-парк, место тихое и спокойное так что если что… Второе — пересечение Баллимун и Коллинс, прямо рядом с первой дорогой. Там — менее вероятно, кого как — а меня бы наличие рядом скоростного шоссе пугало — слишком легко выскочить но него и промчаться до самой границы прежде чем кто-то усеет что-то предпринять.
В общем — ввяжемся в бой, а там — «будем посмотреть»…
30 июля 1996 года Дублин Ирландия
Знаете, какая самая распространенная болезнь у бобби? Язва. И есть от чего — если так питаться и при этом так нервничать…
А как не нервничать, если не первый день уже — пустышку тянем.
Ошвартовались в порту мы без особых проблем, яхтсменов везде любят и примечают. Место в марине [марина — яхтенная стоянка] я попросил подальше, на самом ее краю — оно к открытой воде поближе, если что и саму яхту не так видно. Обычно яхтсмены как раз стараются сделать наоборот — потому просьбе моей удивились, но выполнили. Наплел я что-то про рыбалку…
Арендовали две машины. В Дублине сделать это просто, не то что в Северной Ирландии — там надо заказывать заранее и ждать, пока проверят документы — а то вдруг ты машину арендуешь для того, чтобы взрывное устройство подложить в нее и взорвать. Здесь же мы без проблем арендовали Форд Эскорт и еще Вандерер — обе небольшие городские машины и с самыми мощными моторами, какие только возможны на этих моделях. Вандерер — это Грей придумал такую взять, аристократ потомственный, чтоб его…
Распределили места для слежки. Целыми днями торчать на одном месте нельзя, сразу приметят. И каждый день на одно и то же место наблюдения приезжать тоже нельзя — заметят, сопоставят. Вызовут Гарду — пиши пропало. Как минимум скандал и увольнение со службы с волчьим билетом. Как максимум…
Сегодня моя очередь была дежурить у Голденбридж. Местечко… не слишком то. Севернее — достаточно известный футбольный стадион Ричмонд-парк, южнее — Бриксфилд Парк Прямо параллельно улице проходит канал — он тут и поворачивает вместе с улицей. Или это улица поворачивает вместе с ним? Неважно, в общем. По обе стороны — смешанная, жилая и индустриальная застройка — универсальные промышленные строения, в которых можно быстро хоть станки поставить хоть склад сделать. Чуть дальше по улице — ирландский паб, где можно пожрать — но осторожно. Британца здесь за версту чуют. И хот я и русский — все равно, британским духом пропитался…
Он въехал в страну совершенно легально — на пароме, который ходит ежедневно из Ливерпуля. Машину он взял напрокат — солидный, черный, новенький РейнджРовер, заплатив за него не британскими фунтами — а немецкими марками. Документы у него были на имя профессора Георга Йодля, уроженца и жителя Гамбурга, специалиста по кельтской культуре. Как ни странно — он и в самом деле был специалистом по кельтской культуре — такое у него было увлечение когда то давно. Поэтому легенду можно было считать надежной. Когда в порт приходит пассажирский паром — а каждый такой паром несет на своих грузовых палубах по двести легковых и грузовых машин — ни один таможенник не станет устраивать серьезный досмотр таких машин, рискуя вызвать гнев и протесты туристов. Не стали досматривать и РейнджРовер — таможенник шлепнул визу-марку, купленную тут же за десять ирландских фунтов, махнул рукой — счастливого пути. Солидный черный внедорожник неспешно вырулил из порта и влился в густой поток машин, идущий по Йорк-Роуд.
Если бы кто-то устроил серьезный таможенный досмотр машины — то весьма бы удивился содержимому контейнера, прикрепленного под днищем машины. Там лежала снайперская винтовка, два пистолета, взрывчатка, два дополнительных комплекта документов и деньги.
Бухгалтер, прибывший в Дублин знал где и как искать цель. Сам он неоднократно бывал в Дублине еще когда работал на государство и знал все логова, в которых может спрятаться беглый террорист ИРА. Он знал все лежки, все тайные явочные квартиры, все склады оружия, все больницы где окажут помощь, не задавая лишних вопросов. Кое-что конечно изменилось со временем — но в основном все осталось на своих же местах. Здесь была своя земля, здесь можно было не опасаться, что в твою дверь постучатся ищейки из четырнадцатого управления — значит, и явки можно было не менять и не маскировать, не то что в Белфасте и Дерри. Мест, где мог скрываться полковник, было девять — и он намеревался посетить их все…
Все произошло, когда он подъехал к четвертому из известных ему мест. Сейчас он ничего и не собирался делать. Просто проводил рекогносцировку местности — он вообще не собирался ни с чем спешить, считая что у него в запасе как минимум две недели. Четвертым местом было небольшое, совмещенное со складом офисное здание на Голденбридж — там была одна из явочных квартир. Он неспешно свернул с Наас на Давитт, неспешно поехал вперед — здесь машин было не так много — и тут…
Только усилием воли он заставил себя не давануть на газ, и ли наоборот — не прижать тормоз. Не выделяться! Ехать как все! Ты один из многих, ты такой же как все. Ничего интересного…
Он не знал — чем его так испугал человек, садящийся в бордовый Форд Эскорт — но инстинкт и тренированная память подсказали ему — что этого человека он где то видел, и этот человек опасен. Даже очень опасен. В таких случаях действуешь на инстинктах — и на той информации, которая хранится в подкорке памяти. Достаточно простого сигнала — опасность. Вспоминать, что это такой, знает ли он тебя и оттуда знаешь его ты — будешь потом. Сейчас достаточно просто сигнала опасности…
РейнджРовер прокатился мимо…
На перекрестке Бухгалтер свернул на Сьют и сразу же — на Балфин. Остановился. Мотор глушить не стал.
Кто он… Где его видел…
Как и у любого другого человека, живущего двойной жизнью, у Бухгалтера были знакомые, знавшие его под разными именами и легендами. Вех их он помнил, помнил их лица и имена, при выполнении заданий старался не встречаться. Любая такая встреча могла закончиться худо. Н опасался не того, что его попытаются убить — сделать это непросто — он боялся звонка в полицию. Полиция была последним местом, куда он стремился попасть?
