Ошуюю Канатчикова вертел в пальцах пачку сигарет «Афрорусич» Георгий Сыч – неприметный внешне, но невероятно могущественный член Совета Обороны, бывший глава всего российского кораблестроения.
Одесную Канатчикова протирал воспаленные от хронического недосыпа глаза Самуил Левицкий – созаседатель Высшего Государственного Совета. Про него говорили, он обладает феноменальной памятью и может перемножать в уме восьмизначные числа. (Но Растов почему-то не верил.)
Все остальные присутствующие были чинами флота, ГАБ и армии в ранге до эскадр-капитана и генерал-майора включительно.
Среди блистательных сынов Отечества выделялась своею красотою одна повышенной блистательности дщерь. Одета она была не в военную форму, а в строгий деловой костюм сапфирово-синего цвета.
Растов видел ее впервые в жизни и был впечатлен. Он понимал: чтобы оказаться в таком обществе, женщине мало быть красивой, мало быть умной, мало быть красивой и умной. Нужно обладать сверх этого еще десятком ультимативно проявленных редких качеств. И тогда у тебя есть шансы на то, чтобы получить приглашение за этот стол. Иначе – нет. Тут не помогут ни происхождение, ни образование, ни даже пресловутая «постель».
– Видишь, вон там Александра… гм-гм… Браун-Железнова, – неожиданным, каким-то хронически влюбленным голосом прошептал Илютин. – Между прочим, спецуполномоченная Совета Обороны!
«Значит, Александра…» – подумал Растов с нарождающимся восхищением.
Майор быстро приметил: время от времени она обменивалась многозначительными взглядами с видным офицером, капитаном второго ранга (впоследствии Растов узнал, что его фамилия Комлев). Офицер имел, несомненно, выдающиеся внешние данные, но в отличие от многих присутствующих не был отмечен ни одной государственной наградой. Впрочем, значок «10 глубоких рейдов» с золотыми крылышками стоил многих орденов. Растов знал: такие выдаются только капитанам и старпомам Главдальразведки за поиски на удалении свыше полутора тысяч парсеков от границ Сферы Великорасы.
В общем, выражаясь женским языком, Растов капитана Главдальразведки Комлева «заценил».
Судя по солнечному ветру, который тек в направлении капитана, «заценила» его также и Александра Браун-Железнова.
Когда Растов с Илютиным заняли свои места, заговорил Сыч:
– Итак, товарищи, ягну мы обсудили. Поэтому переходим к третьей части нашего заседания. А именно – к обсуждению конкретных форм дальнейших боевых действий против чоругов. К нам присоединились два офицера, имеющих значительный практический опыт в этой области. И первым делом я попрошу доложить майора госбезопасности Илютина о результатах исследования базы Вара-20…
Илютин встал. Прочистил горло. И, говоря чуточку в нос (Растов уже знал эту его манеру), забубнил:
– Конкордианская… гм-гм… военная база Вара-20, расположенная в системе Посейдония, была захвачена нами в августе сего года. Кстати, товарищ Растов тоже принимал в этом самое непосредственное участие и очень нам помог, – Илютин сделал театральный жест в сторону своего известного многим присутствующим соседа. – На этой базе… гм-гм… помимо прочего, находилось экспериментальное производство бактериологического оружия… Конкордианцы занимались разработкой различных вирусов и прионных агрегатов, предназначенных для атак против чоругов. Причем – и этот факт, возможно, будет внове многим присутствующим – в качестве объекта для своих вирусных атак конкордианцы рассматривали не только разумные особи взрослых чоругов, но и их биоавтоматы, известные также как «боты»…
Растов поглядел на Александру. Та кивала в такт словам Илютина с самым благостным выражением лица. В самом деле, что может быть лучше, чем прионные агрегаты и вирусные атаки!
– …И вот что любопытно! Именно в деле поражения ботов конкордианцы продвинулись особенно далеко. По сути, полученные ими штаммы «Пирамида», «Спираль» и «Диадема Инанны» можно уже сегодня использовать для эффективных атак против чоругских кораблей и крупной наземной техники. Для этого конкордианцами наработаны достаточно большие запасы бронебойно-осколочных снарядов и боевых частей к ракетам. В сущности, мы можем просто взять и воспользоваться всем этим как с борта конкордианских флуггеров, так и путем подвески их вооружений на наши летательные аппараты…
Когда Илютин смолк, Канатчиков воскликнул:
– Так это же чудесно, майор! Вот это результаты! Достойные похвал!
Реакция остальных была более сдержанной.
– Спасибо, товарищ майор, за доклад, – похоронным голосом резюмировал Сыч. – Но у меня остались вопросы… – С этими словами он скрестил руки на груди, нахмурил высокий с залысинами лоб и откатился назад на кресле, словно бы выбирая оптимальный угол атаки. – Скажите… А чего, собственно, мы добьемся, заразив вашими штаммами все боты чоругского авианосца-улья? Ну перестанут они работать… Прекратят чинить повреждения… Но ведь кардинальным образом корабль боеспособность не утратит! Ему же эти повреждения все равно еще надо нанести! Опять же, у вирусов этих, наверное, есть период инкубации, так? И непосредственно в ходе боя биомехи передохнуть не успеют?
Старый лис Илютин был готов к этим вопросам:
– Если бы вирус имел заметный период инкубации, он и впрямь не заслуживал бы обсуждения на этом совете… Но в том-то все и дело, что, допустим, «Пирамида» выводит из строя охранный бот двадцатикилограммового класса за девять минут!
– Ну предположим… – не скрывая скепсиса, кивнул Сыч. – Вы мне объясните прак-ти-чес-ку-ю ценность убиения каких-то там чоругских ремонтных ботов!
Вместо Илютина грозному члену Совета Обороны ответила бесстрашная Александра Браун-Железнова. (Она сидела так близко, что Растову даже показалось: он чувствует морской запах ее духов!)
– Позвольте мне… Практическая ценность, Георгий Осипович, заключается как минимум в том, что на борту чоругских боевых кораблей, в первую очередь, общеизвестных авианосцев-ульев, таких ботов очень много. И когда штурмовые группы нашего осназа пытались брать их на абордаж, проблему представляли не столько эзоши, сколько именно эти боты!
– Кусалися? – иронично, через просторечное «ся», осведомился Сыч.
– Кусались, да. И притом больно! – Александра Браун-Железнова сделала вид, что не заметила иронии. – А в более широкой перспективе применение боевых вирусов против ремонтных ботов можно расценивать как своего рода подрыв термоядерной бомбы на высокой орбите над столицей противника. Это эффектное предупреждение о нашей готовности развязать неограниченную бактериологическую войну. Так сказать, намек толщиной с рельсу. – Александра вполрта ухмыльнулась.
Сложно вылепленное лицо Сыча оставалось непроницаемым. Было неясно, то ли он доволен, то ли совсем нет.
– Благодарю за комментарий, – бесцветным голосом сказал он. – А теперь, товарищи, позвольте мне представить вам гвардии майора бронетанковых войск Константина Растова…
У Растова засосало под ложечкой – как в школе, когда вызывали к доске отвечать скверно выученный урок.
– …Товарищ майор командует ротой тяжелых танков «Т-14». В день высадки чоругского десанта он принял бой с пятью тяжелыми шагающими танками противника. Во взаимодействии с фрегатом «Неустрашимый» рота майора Растова уничтожила четыре из них. Я, повторюсь, говорю именно о тяжелых чоругских машинах, а не о танкетках. – (В этом месте Растов кожей ощутил первый заинтересованный взгляд Александры Браун-Железновой.) – Однако потом к чоругам подошло подкрепление, и товарищ Растов попал к инопланетным захватчикам в плен. Оттуда он был освобожден только трое суток назад благодаря чрезвычайно удачному стечению обстоятельств и отчаянным действиям спецназа «Скорпион»… Но для нас самое важное, товарищи, что гвардии майор Растов, согласно его докладной записке, видел чоругскую планету, которую наши эксперты поспешили отождествить с пресловутым Арсеналом, сердцем военно-промышленного комплекса Чоругского Домината.
На этих словах многие присутствующие зашушукались, заерзали, и только нуарному красавцу Комлеву из Главдальразведки, казалось, Арсенал был безразличен чуть более чем полностью.
– В общем, я прошу товарища Растова коротко рассказать нам про увиденное на той планете.
Майор встал. Вцепился робким взглядом докладчика-любителя в Сыча и начал свой сбивчивый рассказ:
– На самой-то планете я не был… Все время плена я находился на борту корабля «Гибель и разрушение теплокровным». – (Александра прыснула в кулачок, многие заулыбались.) – Чоруги хотели подвергнуть меня ментоскопированию. Но ментоскопа на борту у них не было, поэтому они отправились куда-то по Х-матрице… Точнее, через гигантские Х-ворота на орбите Курда… Наблюдать за обстановкой они мне не запрещали, что я с удовольствием и делал, смотрел из иллюминатора своей каюты… После Х-перехода мы оказались на орбите той планеты. Я не специалист в астрографии, но мне показалось, что планета относится к классу «сверхземля». С орбиты было видно, что там есть атмосфера, океан и растительность…
