формирования мотострелковых дивизий войск НКВД СССР.
Таким образом, и этот пример наглядно свидетельствует о том, что предвоенные планы ГУПВ НКВД СССР не имели ничего общего с подготовкой войск к отражению внезапного нападения фашистской Германии и ее союзников на Советский Союз.
Приведу еще один аргумент в пользу этого вывода. Уже стало хрестоматийным утверждение современных историков о том, что в конце июня — первой половине июля 1941 года командование войск НКВД по решению правительства приступило к формированию из состава пограничных и внутренних войск 15 стрелковых дивизий. На эти цели из состава войск НКВД было выделено по 1000 человек рядового и младшего начальствующего и по 500 человек командно-начальствующего состава на каждую дивизию. На создание дивизий из пограничных войск Грузинского, Армянского, Азербайджанского, Туркменского, Среднеазиатского, Казахского и Забайкальского пограничных округов было выделено 3 тысячи офицеров и генералов, 10 тысяч солдат и сержантов. В те же дивизии якобы направлялось до 500 человек из частей Ленинградского, Белорусского, Украинского и Молдавского пограничных округов, вышедших из окружения после боев на границе. Это так гласит официальная версия историков Пограничной службы ФСБ России. Должен отметить, что она в основном соответствует действительности. Эти дивизии предназначались для усиления группировок Красной армии в полосе действий Северо-Западного, Западного и Юго-Западного фронтов.
Однако по непонятным причинам во всех исторических работах скромно умалчивается о том, что сразу с началом войны, в соответствии с планом мобилизационного развертывания, НКВД СССР приступил к формированию не стрелковых дивизий для Красной армии, а крупных соединений войск НКВД. 26 июня 1941 года заместитель наркома внутренних дел по войскам генерал-лейтенант И. И. Масленников отдал распоряжение о начале формирования отдельного корпуса оперативных войск и 12 дивизий войск НКВД СССР. Шесть дивизий (29-я, 30-я, 31-я, 32-я, 33-я и 34-я) поручалось сформировать Главному управлению пограничных войск НКВД, для чего предлагалось снять с границы 12 тысяч человек кадрового состава, в том числе 3 тысячи начальствующего состава[125]. Надеюсь, нет необходимости объяснять читателям, что корпус оперативных войск и мотострелковые дивизии войск НКВД предназначались явно не для ведения оборонительных боевых действий на фронте.
Но уже 28 июня 1941 года в соответствии с Приказанием генерал-лейтенанта И. И. Масленникова № 36 в этот план вносятся первые коррективы. В вышеназванном документе речь уже шла о формировании для НКВД СССР всего лишь пяти мотострелковых, одной танковой дивизий и противотанковой бригады, а также о передаче на укомплектование десяти стрелковых дивизий для Красной армии 15 тыс. кадрового состава, в т. ч. 5 тысяч человек начальствующего состава из состава войск НКВД СССР[126]. Не исключено, что это явилось следствием постепенного осознания руководством страны того очевидного факта, что боевые действия на фронте развиваются явно не по предвоенным планам советского командования. К этому моменту уже было известно, что проведенные в соответствии с Директивой № 3 контрудары советских войск в Белоруссии и на Украине не смогли остановить наступления немецких войск. Ну а после того, как 29 июня 1941 года Сталин и его ближайшее окружение не от руководства Вооруженными Силами СССР, а из сообщения английского радио узнали о взятии немецкими войсками г. Минска и окружении в Белоруссии трех советских армий, наступило полное осознание масштабов постигшей страну трагедии. Вот в этой обстановке и было принято решение о формировании вместо дивизий НКВД пятнадцати стрелковых дивизий для Красной армии.
В период с 29 июня по 9 июля 1941 года типы дивизий, которые предстояло сформировать, меняются как минимум трижды. Сначала речь шла о 5 мотострелковых и 10 стрелковых дивизиях, затем 5 горнострелковых и 10 стрелковых дивизиях и в конце концов было принято решение о формировании пятнадцати стрелковых дивизий каждая общей численностью 12 271 человек. На Главное управление пограничных войск НКВД СССР была возложена задача по формированию шести стрелковых дивизий: 243-й (г. Ярославль), 244-й (г. Дмитров), 246-й (г. Рыбинск), 247-й (г. Муром), 249-й (г. Загорск) и 250-й (г. Владимир). Для этих целей было предписано выделить из состава пограничных войск 9 тысяч кадровых военнослужащих, в том числе три тысячи человек командно-начальствующего состава.
Таким образом, изменение структуры органов управления войсковых структур НКВД СССР, боевого и численного состава западных пограничных округов накануне и в ходе войны, а также отказ от формирования крупных соединений и объединений войск НКВД, предусмотренных планами мобилизационного развертывания на случай войны, в пользу создания стрелковых дивизий для Красной армии также свидетельствуют о том, что в Наркомате внутренних дел СССР в мае — июне 1941 года шла напряженная работа по подготовке именно к наступательным действиям на случай войны с фашистской Германией, а не к обороне страны.
V
Но ключевым моментом для понимания истинных планов военно-политического руководства страны в предстоящей войне с фашистской Германией и ее союзниками могут служить ответы на два очень важных вопроса: когда пограничные войска перешли в оперативное подчинение командования Красной армии — и создавались ли в начале войны особые пограничные батальоны?
На сегодняшний день во всех известных работах пограничных историков утверждается, что переподчинение пограничников командованию РККА произошло 22 июня 1941 года, с началом первых боев на границе. Однако в последние годы появилось немало свидетельств того, что передача многих сухопутных пограничных отрядов в оперативное подчинение командования военных округов произошло значительно раньше.
К примеру, профессор Дипломатической академии МИД России Игорь Панарин, основываясь на архивных документах, утверждает, что решение о передаче пограничников в оперативное подчинение командования Красной армии состоялось 12 июня 1941 года. «Проанализировав ситуацию, — пишет он, — Сталин 12 июня 1941 года начал вывод частей Красной армии на позиции, предназначенные им согласно плана обороны границы. Пограничники заранее перешли в оперативное подчинение Красной армии. Последние предвоенные 7—10 дней войска готовились к агрессии. Однако по невыясненным причинам большинство частей Красной армии оказались не готовыми к отражению агрессии»[127]. Как мне представляется, в предпоследнем, а может, и в последнем предложении вышеприведенной цитаты автором допущена досадная ошибка, в результате которой трудно понять, к каким же конкретным действиям готовились войска — к нападению на Германию или к отражению агрессии.
В официальной справке о прохождении службы генерал-лейтенантом В. А. Хоменко, бывшим начальником пограничных войск НКВД УССР, также упоминается о том, что с 12 июня 1941 года он одновременно занимал должность заместителя командующего войсками Киевского особого военного округа по охране тыла, а с началом войны — в той же должности на Юго-Западном фронте.
Историк В. Рунов в книге «1941. Первая кровь» приводит воспоминания генерала П. И. Абрамидзе, командира 72-й стрелковой дивизии из Киевского особого военного округа, который утверждает, что уже 19 июня 1941 года
