ПОЛОЩУЩИЕ САВАН
© Перевод Д. Сильвестров
Я шел вдоль берега, куда не зная;Мои мечты не ведали оков,И душу леденила тьма ночная;Фантом луны сквозил меж облаков,Чуть брезжила в тумане даль речная.
Несли во мгле над лугом светлякиСвой ореол, как пух чертополоха;Вдруг, словно лай псов Одина с рекиИль шум бесовского переполоха,Смех чей-то эхом прянул в тростники.
И смолкло все, но вновь нарушил тишьТо ль под мостками плеск волны о жерди,То ль зверем потревоженный камыш,И услыхал я: «Это воды смерти!Полощут саван Сестры, — уходи ж!»
Но что могло меня предостеречь?Я увидал трех норн. Как тяжко бремяПрясть эту нить, его не сбросишь с плеч.Как монотонна песнь, как вечно Время!Оно текло, течет и будет течь.
Старух согбенных я искал напрасно:Вчера, сегодня, завтра — никогдаНичье лицо столь не было прекрасно.Но радости и горести тудаНе вхожи, где судьбу вершат бесстрастно.
«Что сеяли, то и пожнут народы.Так выстираем саваны скорей.Для Австрии? Иль роковые всходыСулят закат Владычице морей,Величию, ковавшемуся годы?
Иль смерти ждет край вольного простора,Кто всех объединил в семью одну,Где не было б ни ссоры, ни раздора;Кто лес рубил и обуздал волну,Мостостроитель, младший отпрыск Тора?
Что делаем и кто мы, шепчешь ты?Издревле бег империй, пресекаясь,Кончался у невидимой черты,И мы спешили, с саваном склоняясь,Предать земле их дерзкие мечты». —
«И нет надежды? — я вскричал в тоске. —Наш гордый край, Охотник с ловчей птицей,Не знавшей ровни в яростном броске!Что ж, воронье потянет вереницейК живому солнцу в каждом колоске?
Ужель итог злосчастный предрешен?Блеснет ли Веспер вновь? Или во мракеОн канет в бездну призрачных именИ скроет звезд мерцающие знакиНочь вами уготованных пелен?» —
«Когда кровь липнет к каждому растенью,Тому победа будет отдана,Кто следовал души своей стремленьюИ чашу жизни осушил до дна!Ты это не подвергнешь ведь сомненью?
Три корня здесь главенствуют: СознаньеСовместно с Волей; третий — глубже всехИ крепче их обоих: Послушанье.Долг, как скалу, обвив, оно из тех,Кто выдержит любое испытанье.
Судьба открыта звездам? Но в ладуС запечатленным в вечности Законом,Герой презрит грозящую беду;Расчеты же окончатся уроном:Найди ее, счастливую звезду.
Кто дал орла гиенам на расправу,Перунам повелев служить желудку;Кому успех у черни лишь по нраву;Кто пред молвой дал отступить рассудку, —Тот приговора должен ждать по праву!
Прорубленные вверх в кремнистом кряже,Трудны ступени власти, — путь же вспятьКуда как легок, вызолочен даже;Из царственного мрамора ваять, —Не лучше ль думать о его продаже?
Вот наша песня, к горю или к благу;В ней ясно все и вовсе нет темнот:Зло немощно, а силу и отвагу ОдинОгонь Небесный придает;Сдержи его, швырнув в него бумагу.
Истекшее — в Текущем остается,Определяя ход людских судеб;Тем самым То, Что Вытечет, берется.Но торопитесь, Сестры! Дверью склепСкрипит — и зовом бездна отдается». —
«Нет, не его! — воскликнул я тогда. —Пусть горизонт бескрайний в час закатаБежит на запад, за звездой звезда,Туда, где небо золотом объятоИ океан пылает, как слюда!
Пусть край цветет и зреет много летИ грозных испытаний не страшится;Не муки, трусость — худшая из бед,А он своих отцов не устыдится,Униженно врагу не глянет вслед.
Мы плачем — но от гордости за тех,Кого облек в сраженье пурпур смерти.Бой справедливый — праведен для всех,А мир бывает горек, и поверьте:Меч ржавый в ножнах — это худший грех.
Мир ниспошли нам, Боже! Но не сон —А острый взгляд и сомкнутые брови,Чтоб отразить превратности времен.И пусть корабль наш будет наготове,Разящими громами снаряжен!»
Я стиснул руки. Мертвые лучиЛожились на долину Потомака.Исчезли грезы, как огонь свечи.У речки вновь захохотал гуляка,И эхо лаем замерло в ночи.
ШАТРЫ ОКТЯБРЬСКИХ КЛЕНОВ
© Перевод Д. Сильвестров
Зачем знамена в ряд?Кому они дарятБагряный свой наряд?Кто шествует средь них?О чудная пора!Прекрасней нет ковраДля ног из серебра —Дианы? Нет, твоих!
Костры прозрачных кронГорят со всех сторон,И солнце, как на троп,Взошло в листве резной;Приносит дань земляИ золотит поля,Волшебный праздник для —Лишь для тебя одной.
В моей душе твой ликСлагается на миг,И поступь — как родник,Мечте моей верна.Касаешься травыНеслышней, чем листвыЛуна, но и, увы,Бесплотней, чем она.
АУСПИЦИИ
© Перевод Д. Сильвестров
В душе, где птицы пели,Теперь метут метелиИ жухнет палый лист;Из сердца улетелиДрозды и свиристели,Смолк соловьиный свист.
Коль не летать высоко,Пусть ласточкою вьетсяПолуугасший пыл.О, как мне одиноко, —Уж, видно, не вернетсяВновь трепет этих крыл!
Иллюзия растает.То стая листьев реетИ застит белый свет —То шквал ее взметает,И в нем не уцелеетНи песня, ни поэт.
УОЛТ УИТМЕН
ОДНОГО Я ПОЮ
© Перевод К. Чуковский
Одного я пою, всякую простую отдельную личность,И все же Демократическое слово твержу, слово «en masse».
Физиологию с головы и до пят я пою,Не только лицо человеческое и не только рассудок достойны Музы, но все Тело еще более достойно ее,Женское наравне с Мужским я пою.
Жизнь, безмерную в страсти, в биении, в силе,Радостную, созданную чудесным законом для самых свободных деяний,Человека Новых Времен я пою.
ШТАТАМ
© Перевод И. Кашкин
Говорю всем Штатам, и каждому из них, и любому городу в Штатах:«Побольше противься — подчиняйся поменьше».Неразборчивое послушание — это полное рабство,А из полного рабства нация, штат или город не возвратятся к свободе.
СЛЫШУ, ПОЕТ АМЕРИКА
© Перевод И. Кашкин
Слышу, поет Америка, разные песни я слышу:Поют рабочие, каждый свою песню, сильную и зазывную.Плотник — свою, измеряя брус или балку,Каменщик — свою, готовя утром рабочее место или покидая его ввечеру,Лодочник — свою, звучащую с его лодки, матросы свою — с палубы кораблей,Сапожник поет, сидя на кожаном табурете, шляпник — стоя перед шляпной болванкой,Поет лесоруб, поет пахарь, направляясь чем свет на поля, или в полдень, или кончив работу.А чудесная песня матери, или молодой жены, или девушки за шитьем или стиркой, —Каждый поет свое, присущее только ему,Днем — дневные песни звучат, а вечером — голоса молодых, крепких парней,Распевающих хором свои звонкие, бодрые песни.
НЕ ЗАКРЫВАЙТЕ ДВЕРЕЙ
© Перевод К. Чуковский
Не закрывайте дверей предо мною, надменные библиотеки,Ведь я приношу вам то, чего никогда не бывало на ваших тесно уставленных полках, то, что вам нужнее всего,Ибо и я, и моя книга взросли из войны;Слова моей книги — ничто, ее стремление — все,Одинокая книга, с другими не связанная, ее не постигнешь рассудком,Но то сокровенное, что не сказано в ней, прорвется на каждой странице.
ПОЭТАМ, КОТОРЫЕ БУДУТ
