Молилась всем Богам на этой земле, чтобы моё лицо не залил стыдливый румянец.
— Э―эм… обычный стейк. Я ела и получше.
А вот это уже была я.
Молодец, Никки, так держать.
— Получше? ― хлопнула глазами Тейлор. ― Никс, у Мака лучшие стейки во всём мире. Он даже кулинарный конкурс выигрывал.
И снова этот самодовольный смешок за спиной.
— Ничего, Лори. По всей видимости, Никки просто не знает толк в хорошем мясе.
— Вообще―то я знаю толк в хорошем мясе! ― развернувшись, совершила ошибку, потому как Мак стоял невыносимо близко, одной рукой облокачиваясь о спинку табурета, а другой ― о стол. От его сексапильной ухмылки всё внутри вновь заплясало джигу―дрыгу. Но я взяла себя в руки. ― И… победа в кулинарном конкурсе ещё не означает, что ты действительно в этом хорош.
— Ой―ой, ― словно предчувствуя разрастающееся торнадо, Тейлор откинулась назад и зарылась в свой телефон.
— А в чем тогда, по―твоему, я хорош? ― шепотом спросил Мак, и мне пришлось постараться, чтобы не сдать себя со всеми потрохами.
Нужно было быть круглой дурой, чтобы не уловить в его словах пошлый намёк. И я его уловила. Надеясь, что Тейлор пропустила мимо ушей.
— По―моему никаких особых талантов у тебя нет, ― подразнила, вынудив уголки губ Мака игриво приподняться. Он усмехнулся, а затем резко отстранился, позволив мне, наконец, вдохнуть полной грудью.
Лори искоса наблюдала за нами, делая вид, что увлечена перепиской. Когда Мак отвернулся, я встретила её взгляд, в котором ясно читалось: «что это сейчас было?»
Я ответила ей, раздраженно закатив глаза, а затем принялась за дурацкий стейк.
Дразнить Мака было глупой идеей.
Я сыграла на его самолюбии, и понимала, что для меня это ничем хорошим не кончится. Поэтому на ночь заперла дверь, надеясь, что у придурка нет запасного ключа.
Присутствие Тейлор на ужине и после, когда мы решили отдохнуть перед плазмой, спасало меня от расправы. Я видела это по глазам Мака, когда он медленно глотал пиво и смотрел на меня вместо того, чтобы получать наслаждение от крутого блокбастера.
Из―за этого я тоже долго не могла сосредоточиться на картине, поэтому к концу поняла, что фактически ничего не поняла. А вот Тейлор фильмом была довольна.
Конечно, на неё ведь не глазел сексуальный маньяк, недавно трахающий её в душе.
Баффи свернулась калачиком возле меня и быстро засопела, а я немного подождала, думая, что Мак захочет прийти, чтобы научить меня уму―разуму. Но он не пришел. Не знала, какое чувство в этот момент было сильнее ― облегчение или разочарование.
Но думать об этом не собиралась.
Сморгнула все эти глупости, выключила свет и, обняв Баффи, решила поспать.
Проснулась от того, что, спрыгнув с кровати, моя собака принялась скрести дверь.
Взглянула на часы: 7:58.
— Ну нет, девочка, давай ещё немного поспим, ― застонала я, но понимала, что моя собака останется непреклонной. Она продолжала скрести, поэтому мне пришлось встать и выпустить её из комнаты. Залаяв, Баффи радостно побежала вниз и, схватив со стула теплый вязаный кардиган, телефон и наушники, я направилась за ней.
В доме было на удивление тихо.
Вспомнив, что Мак скорее всего повез Тейлор на занятия и, что после у них намечалась командная тренировка, я расслабилась. Это означало, что первую половину дня можно было не придумывать поводы как не оставаться с придурком наедине.
А вторую…
Баффи громко и нетерпеливо залаяла, и я устало выдохнула:
— Иду!
На ходу натянула кардиган и, сунув ноги в высокие сапоги, открыла дверь.
И да, я снова забыла взять поводок.
Баффи вынеслась из дома и принялась описывать круги, но слава Богу на улице было уже не так грязно и мокро, как вчера. Так что в принципе, всё было не так уж и плохо.
Я надела наушники и включила первый попавшийся трек.
Старалась не думать о Бобе и заменить боль, которую испытывала, пьянящими воспоминаниями о Маке. Воспоминаниями о его сексуальном, мускулистом теле, о безумно нежных и одновременно властных руках, о сильных плечах и рельефном торсе. Я вспоминала его поцелуи. То, как он прижимал меня к плитке. Как ласкал меня, доводя до безумия, и как я отвечала ему, понимая, что не хочу сопротивляться. Вспоминала, как стонала от его прикосновений, как требовала ещё, и как он давал мне всё, что я просила. Как его пальцы скользили по моим бедрам, как тело покрывалось мурашками и как его накрывало сильнейшее цунами ― то, которое я отчетливо помнила в его глазах.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Кого представляешь?
Вздрогнула, поняв, что через динамики пробрался чей―то сексапильный шепот.
Увидев Мака, расширила глаза и едва со стыда не сгорела.
Иисусе, неужели это было так заметно?
— Что ты… здесь делаешь? ― сняла наушники, надеясь, что голос меня не выдал.
Мак усмехнулся и посмотрел на меня так же как вчера в зале ― ужасно похабно.
— Отвез Тейлор и вернулся за сумкой. Заметил тебя из машины и не мог не спросить, кого ты представляла в своих эротических фантазиях.
— Никого я не представляла. ― ответила резко; наверное, даже слишком. ― Я просто слушала музыку.
— С блаженным выражением на лице? ― вновь усмехнулся он. ― Брось, Никки, ещё немного и ты получила бы оргазм.
Придурок. Как же я его ненавидела.
— Ты на тренировку не опоздаешь?
Мак снова усмехнулся, неторопливо прокатив в руке шарики с брелока, и мне пришлось постараться, чтобы никак не отреагировать на этот дико сексуальный жест.
— Вечером обсудим, ― возле моего уха прошептал он, заставляя предательское тело, обсыпавшись мурашками, задрожать.
Заметив это, Мак улыбнулся и, развернувшись, удовлетворенно зашагал к дому.
Боже―боже―боже.
Вечером. Мне. Крышка.
Никки
— У тебя нет никакого права! Это моя жизнь! И мои отношения!
Я остановилась, как вкопанная и осталась на лестнице, так и не дойдя до последней ступеньки.
— Ты хотела сказать связь с очередным мудаком, который трахнет тебя, а затем выбросит, как использованную вещь?!
— Не смей указывать мне, с кем спать!
— Боже, да пойми, ты раз за разом выбираешь не того!!
— Не тебе решать, кто мой ТОТ!!
— Пора вырасти, Лори!
— Иди к черту, Сейдж!
Я услышала, как что―то с грохотом разбилось ― вроде тарелка ― и, не выдержав, влетела в кухню.
Увидела разъярённого Сейджа и не менее разъярённую Тейлор. Оба часто дышали. И оба напоминали вулкан, который вот―вот покроет пеплом всю Канаду.
— Э―эм… я спустилась попить… у вас всё в порядке?
— Да, ― стиснув зубы, Тейлор сверкнула своими кошачьими глазами, ― просто кое―кто слишком много на себя берет.
Я открыла рот, но тут же закрыла его, потому что подруга пронеслась мимо меня взбесившимся торнадо и, схватив куртку, выбежала на улицу.
Проводив Тейлор взглядом, я повернулась к Сейджу.
Он был зол. Дико, адски зол.
И я поняла, что впервые вижу его таким.
— Что между вами стряслось?
— Она выводит меня.
А я―то наивно полагала, что это невозможно.
Пока Сейдж убирал осколки от тарелки из раковины и выбрасывал их в урну, я внимательно за ним наблюдала. Всё тело напряжено. Глаза горят. Желваки яростно пульсируют.
Было сложно не догадаться о причине.
— Ты любишь её?
Выбросив последний осколок, Сейдж грустно усмехнулся.
— Люблю, тыковка. Люблю с тех самых пор, как она предпочитала косички непослушным локонам и книги о любви связям со всякими мудаками. Но это не имеет смысла, потому что она всё равно выбирает не меня.
— Так помоги ей выбрать тебя.
— Что я только не делал ― ей всё равно. ― Сейдж сжал пальцы в кулаки и упёрся ими в стол. ― Я давно это понял. Почти смирился. Но когда вижу её с этими… ублюдками, не могу сдержаться, понимаешь? Хочется всех их на куски за неё порвать.
— Ты говорил ей о своих чувствах?
Сейдж промолчал, опустив голову вниз, и я поняла — он не говорил.
