друзьями на вечеринке, он к Вике, тоже там присутствовавшей, особенно прикипел, и они подружились.
Майя с неожиданной для себя ревностью предположила, что общение могло быть весьма тесным, но Вовка пытается это скрыть. Так. Вот ещё новости! Это последнее, чего она ожидала.
После смерти Вика как будто продолжала жить – так много обсуждали её, вспоминали её, тосковали по ней.
Сегодня Туманов, как клещ, впивался в её сознание, высасывая всё, что в нём хранилось о Крючковой. Она, несмотря на то что от страха её едва не трясло, не потеряла рассудок: никак нельзя было допускать, чтобы Туманов взял след их группы или выяснил, что Вика писала как Вероника Трезубцева. И тем не менее ей хотелось помочь следователю, вдруг её содействие поможет органам найти убийцу и наказать его? И теперь ей мерзко, будто она кого-то сдала. А если она неосторожно проговорилась о чём-нибудь, способном навести их на след? Прежде она не общалась с правоохранителями. Видимо, им реально лучше ничего не рассказывать, чтобы не истолковали против тебя. Хотя молодой следователь, весьма, кстати, смазливый и любезный, держался идеально вежливо. Это её немного удивило. Приятно удивило. Но анализируя их разговор, восстанавливая его детали, потом, после того как он простился и дежурно попросил звонить ему, если она что-то вспомнит (прямо как в детективах), она огорчилась. Жаль, сразу не разобралась. В его невинных, на первый взгляд, вопросах (какую музыку Вика слушала, что читала, куда ходила, участвовала ли в студенческой жизни, ездила ли на образовательные форумы, во что была одета при последней их встрече) таилось желание спровоцировать её, разговорить, расслабить. Это всё могло быть очень опасно.
Вика… Чем дальше, тем загадочнее. Вот она выделила, как теперь выясняется, Вовку, общалась с ним, и парень теперь сам не свой. Хотя она не похожа была на ту, что быстро сходится с людьми. Не вяжется. Или Вовка преувеличивает? Правда, он ничего особо не говорит об их особых отношениях, это она сама сделала такой вывод из-за его вида и бормотаний.
Совсем другой виделась ей эта встреча. Надеялась, спокойный, ровный, положительный Яснов успокоит её, отвлечёт, но, похоже, его самого впору приводить в чувство.
Володя вёл себя, как слегка помешанный, постоянно повторяя, что не верит в смерть Виктории, не может принять, не может смириться, что это совершенно невыносимо, кто способен на такое?
Майя сперва недоумевала, откуда он знает о смерти Вики, но потом вспомнила, что сама написала ему об этом. Он мечтал стать актёром? Ей виделось, что артисты лучше собой владеют. Не зря его не взяли.
Её, как только они вышли на улицу из метро, пронизала острая тоска, как в детстве, когда что-то непонятное и страшное врывалось в жизнь, как после смерти отца, когда мать всё время открывала окна в квартире, а она, маленькая, жалась, ища тёплые места, но не могла согреться.
– Зря мы здесь поднялись, – прервала Володю Майя. – Куда пойдём-то? Тут вроде нет ничего поблизости, где посидеть. Надо было на «Чеховскую» ехать.
– Я знаю куда. – Володя шмыгнул носом.
Через несколько минут они оказались в ресторане под названием «Корчма». Майя без удовольствия изучила меню. Цены высокие. Володя, видимо, поняв это, предложил:
– Если не нравится, можем уйти.
Майя, не собираясь обижать старого друга попрёком в бедности, пожаловалась:
– Как-то шумно здесь, клаустрофобно.
Яснов не стал уговаривать её остаться. Он просёк, что она боится ввести его в траты. Держит за бедняка. Не доказывать же ей обратное? Деньги у него сейчас имелись. Он иногда поигрывал в спортивный тотализатор. Вчера его ставка на матч итальянской футбольной лиги сработала. Как поставить, подсказала ему Вика, у неё было чутьё. Сегодня он планировал пригласить Вику куда-нибудь, а в итоге встретился с Майей. Никто ни над чем не властен. Это так всё сложно, что лучше выпить как можно скорее. Вчера он чересчур увлёкся, поминая любимую. Перебрал… Они переспали с Викой только один раз, но он этого никогда не забудет. Всё время, что прошло от их секса до её смерти, он терзался: есть ли у неё кто-то ещё? Его связь с ней существовала отдельно от всего остального. Наверное, это ошибка, иногда одёргивал себя он. А теперь всё разрешилось само собой. Ужасно разрешилось…
Поиски места, где присесть, привели их в рюмочную «Дежурная». Антураж заведения соответствовал их настроению. Шумно, непутёво, каждый за себя. Володя взял в баре графин водки и две кружки пива. Взял сам, не спрашивая Майю о предпочтениях. Она чуть-чуть поморщилась, но не возразила. У официантов тут был странный вид, словно они и не официанты вовсе, а просто хорошие ребята, которые собрались тебя чем-то угостить.
Они быстро начали напиваться. Эта была такая сознательная пьянка, чтобы забыться, чтобы отрезать себя алкоголем от всего происходящего в мире.
– Как же ты так быстро сблизился с Викой? – Спросив это, Майя чуть напрягла губы. Не вытянула, а именно напрягла. Выглядело так, будто они ей чем-то мешают.
Сильно выпившая парочка, сидевшая рядом с ними, вдруг принялась истово целоваться. Молодой человек, не в силах обуздать страсть, смахнул бокал пива на пол. Майя резко вскочила, испугавшись, что попадёт на неё. Бокал не разбился! К ним тут же подбежал парнишка в фартуке и начал вытирать. Набедокуривший посетитель пьяно извинялся перед Майей, каждую секунду кивая. Майя успокоила его: всё в порядке. Девушка, которую только что целовали, никак не показывала, что всё случившееся её занимает.
Когда все угомонились, Володя ответил:
– Не то чтобы сблизились. С ней достаточно было общаться чуть, слегка, чтоб восхититься, какая она крутая. Мы списывались в Телеге. Она мне такие интересные ссылки кидала. По истории. По политике. Статьи разные…
– Веронику Трезубцеву скидывала?
– Да. Ценила её.
«Про Телегу врёт, – усомнилась Майя в словах бывшего одноклассника. – Наверняка клеил её! Но склеил ли? – Подумав это, она заругала себя, что так рассуждает о мёртвой. – Скидывала, значит, саму себя, но не открывалась».
Водка, смешанная с пивом, сейчас воцарялась в ней и мешала ответить самой себе на вопрос, что ею движет: ревность, зависть или что-то ещё…
Володя сходил к стойке ещё за одним графином водки.
«Чёрт, я давно так не напивалась» – это последнее, что подумала Майя в том состоянии, когда пьяный человек ещё способен себя контролировать.
– Я отомщу. Обязательно отомщу. – Володя глянул на неё с пьяной решительностью.
Далее они уже свободно плыли в алкогольных туманах. Не отдавая себе отчёта ни в чём, без умолку что-то доказывали друг другу, вспоминали школу, потом перескакивали
