Ху Сюань бросила несколько травинок в курильницу, горьковатый дымок заструился в воздухе. Кто-то чихнул. Ху Сюань увидела, что в покои через приоткрытую дверь протискивается Лао Лун.
Ху Сюань нахмурилась:
– Сюда запрещено входить!
Лао Лун чуть приподнял бровь:
– На двери ничего подобного не написано.
– Все лисы в поместье знают, что в покои лисьего знахаря входить нельзя! – отчеканила Ху Сюань.
Лао Лун возразил:
– Я не лис, я дракон.
– Никому нельзя! – вспыхнула Ху Сюань. Она не привыкла, чтобы ей возражали.
– Поздно, – рассудительно покачал головой Лао Лун, – я уже вошёл.
Он протиснулся внутрь, ногой задвинул дверь и оглядел покои, не скрывая любопытства.
Разумеется, Лао Лун знал, что в покои лисьего знахаря входить запрещено, но как ещё ему приблизиться к Ху Сюань, когда та практически не выходит, а если и выходит, то всегда куда-то спешит и едва отвечает на приветствие небрежным кивком или вообще делает вид, что не заметила?
Ху Сюань не игнорировала его, но интуитивно старалась держаться от него подальше. Она была чувствительна к взглядам, и ей нисколько не нравилось, что Лао Лун на неё беззастенчиво пялится с самого своего появления в поместье Ху: он будто посягал на её личное пространство.
Поэтому она очень недоброжелательно спросила:
– Что тебе нужно?
Лао Лун пробрался к столу и сел сбоку от Ху Сюань, небрежно сдвигая разложенные травы и кладя руку на столешницу ладонью вверх.
– Мне нездоровится, – пояснил он, лучезарно улыбаясь, – осмотри меня.
– Я лисий знахарь, я не разбираюсь в драконах.
– Вот и представился случай пополнить кладезь знаний, – нисколько не смутился Лао Лун. – Я слышал, лисы никогда не упускают возможность научиться чему-то новому.
Ху Сюань нахмурилась, поняв, что от Лао Луна ей не отделаться, пока она его не осмотрит.
– И какие симптомы? – спросила она, доставая лоскуток ткани и небрежно накрывая им запястье Лао Луна.
Эта демонстрация ясно должна была дать понять Лао Луну отношение Ху Сюань к навязавшемуся пациенту. Обычно тканью прикрывали запястья женщин, а ещё поступали так с мужчинами, если брезговали к ним прикасаться, скажем, из-за струпьев на теле или каких-то нарывов.
– Учащённое сердцебиение. И в последнее время всё чаще.
Ху Сюань положила два пальца на запястье Лао Луна, слушая пульс. Вполне себе обычный пульс по лисьим меркам, никаких недугов нет и не предвидится ещё в ближайшие лет тысяч этак пять или шесть, но вот меридианы выглядят не лучшим образом.
Ху Сюань нахмурилась ещё больше и сказала:
– Духовные каналы повреждены. Но вряд ли это влияет на сердцебиение.
– Нисколько не влияет, – кивнул Лао Лун. – Меридианы ещё не восстановились, несколько тысяч лет в расчленённом состоянии и всё в том же духе, сама понимаешь…
Глаза Ху Сюань раскрылись чуть шире на долю секунды, но расспрашивать о «расчленении», вопреки надеждам Лао Луна, она не стала. Она убрала пальцы с запястья Лао Луна, в задумчивости тронула подбородок костяшками пальцев.
– Я сварю пилюлю для повреждённых меридианов. Изготовление займёт несколько часов. В остальном не вижу проблем со здоровьем. Быть может, сердцебиение происходит в силу возраста?
– Я ещё не стар, – обиделся Лао Лун. – Я дракон в самом расцвете сил!
– Тогда, вероятно, это влияние мира демонов. – Ху Сюань успешно проигнорировала ещё одну закинутую удочку. Точнее, надежду на её вопрос о его истинном возрасте. – Аура миров скверно влияет на небесных жителей.
Лао Лун невольно прищёлкнул зубами. Он-то прекрасно знал, что аура миров тут ни при чём.
[266] Вторжение в личное пространство лисьих знахарей чревато последствиями
Ху Сюань поднялась из-за стола, прихватив котелок. Стеллажи, занимавшие большую часть покоев (не считая книжных), были заполнены ящичками, коробочками, бутылочками, кулёчками и свёртками всех мастей. Она наизусть знала, где что расположено, поэтому быстро выхватывала по щепотке или две нужных ингредиентов и высыпала их в котелок.
– Ты собираешься варить пилюлю для повреждённых меридианов? – спросил Лао Лун. – Прямо сейчас?
– Да, – суховато отозвалась Ху Сюань.
– И сколько времени это займёт?
Ху Сюань скользнула по Лао Луну взглядом. Озабоченность притворная, его нисколько не интересует, сколько времени потребуется на изготовление пилюли.
– Ты можешь не спеша прогуляться по поместью Ху и пройти его от края до края, – прямо заявила Ху Сюань, и это совсем не звучало намеком.
Но Лао Луна было не пробрать такими пустяками. Он с широкой улыбкой ответил:
– Я лучше здесь побуду.
Поняв, что от Лао Луна не отделаться, пока он не получит пилюлю – так Ху Сюань полагала, – она подвесила котелок к крючку над столом и прищёлкнула пальцами. Лисий огонь вспыхнул и окружил котелок бледно-голубоватыми язычками.
– Ого, – присвистнул Лао Лун. – Удивительно. А об него можно обжечься?
– Не вздумай сунуть в него палец! – рассердилась Ху Сюань, заметив, что Лао Лун наклонился к котелку с весьма подозрительным выражением лица.
– Я и не собирался.
Вообще-то мысли такие у него были, он хотел потрогать огонь, чтобы определить его природу: огонь это или духовные силы? Но раз Ху Сюань так категорична…
Ху Сюань села обратно к столу, пытаясь вспомнить, чем занималась до вторжения Лао Луна. Она поглядела на пучки трав, которые перепутались, когда Лао Лун их сдвинул в сторону, и сердито выпустила воздух через ноздри: придётся начать заново!
– Ты слишком погружена в работу, тебе не кажется? Ты когда-нибудь отдыхаешь?
– Для лисьих знахарей это в порядке вещей, – буркнула Ху Сюань.
– Я не о лисьих знахарях спрашиваю, я спрашиваю о тебе, – возразил Лао Лун. – Лисий демон Ху Сюань когда-нибудь отдыхает?
– Лисий демон Ху Сюань отдыхает, когда её не донимает невесть кто дурацкими вопросами. Создание пилюль – медитативное занятие…
– Ты не поняла самой сути моего вопроса.
– И в чём же она? – иронично спросила Ху Сюань.
Лао Лун обвил руками её плечи и поцеловал Ху Сюань прямо в губы, а пока та не успела опомниться – глаза Ху Сюань широко раскрылись, – повалил её навзничь на пол, недвусмысленно ведя рукой от плеча через грудь к талии и животу. Поцелуй не длился долго: Ху Сюань быстро опомнилась от потрясения – но Лао Лун успел заметить лёгкий отзыв в её теле на это откровенное прикосновение.
«Ей это знакомо», – ещё успел подумать Лао Лун.
Ху Сюань ударила его обеими ладонями в грудь, отталкивая. Лао Лун был ошеломлён: в долю секунды он оказался в противоположном углу комнаты, снеся по пути стол и несколько ширм, и врезался в стену. Точно ураганом снесло. Стена покрылась трещинами, штукатурка осыпалась, вывалилось несколько камней, из которых были сложены стены поместья. Головой Лао Лун приложился знатно!
Ху Сюань поднялась на ноги, оправила съехавшее с плеча одеяние и сверху вниз взглянула на Лао Луна, который был настолько потрясён этим открытием – силой Ху Сюань, – что только сполз на пол, держась за затылок, и таращился на Ху Сюань широко раскрытыми глазами.
Почему такая реакция? Лисьи знахари пекутся о своём целомудрии? Нет, Лао Лун помнил, что тело Ху Сюань откликнулось на его прикосновение, значит, о подобных вещах она знала не понаслышке. Или нужно было сначала прямым текстом ей об этом сказать, а потом уже распускать руки? Лао Лун уже успел подметить, что лисы бывают тугодумы, когда дело касается очевидного, взять хотя бы Ху Фэйциня…
В глазах Ху Сюань поблескивали холодные камешки, когда она чётко произнесла:
– Не пытайся заигрывать с тем, о чём ты понятия не имеешь.
Она поморщилась, глядя на беспорядок, который устроил Лао Лун на пути к стене, и взмахнула рукой. Покои наполнились духовной аурой, стол перевернулся, рассыпавшиеся травы улеглись на столе в нужном порядке, пестик бухнулся в ступку, пролившаяся тушь заползла обратно в чернильницу, как живая. Котелок, окружённый лисьим огнём, висел в воздухе, потому не пострадал. Ху Сюань окинула своё рабочее место быстрым, оценивающим взглядом и удовлетворённо кивнула: всё на месте, привычный порядок…
