с трепетом работает иглой. Она действительно очень любила шить, но зрение лишило её этой радости
Положив ткань на стол у окна, я, прикинув свои возможности, решительно сказала:
— Сошьёшь, — уверенно произнесла, чтобы так же непоколебимо добавить, — но только после того, как поправим твоё зрение.
Если ба и удивилась, то слишком быстро, потому что когда её подёрнутые дымкой глаза обратились ко мне, там было только возмущение.
— Ну что ты, милая, это слишком дорого. Маги совсем озверели, берут втридорога, — начала охать бабушка. — Обойдёмся и без таких трат.
— Нет, ба, — покачав головой, я попыталась вразумить свою самую надежную и в тоже время хрупкую опору, — давай не будем ухудшать твоё состояние. Ты ведь только начала поправляться. Тем более вот это, — я показала бумагу подтверждающую выплату, — позволит нам совсем скоро если не разбогатеть, то уверенно встать на ноги. Так что два зелья вместо одного я смогу потянуть.
Хоть мои слова не были лишены смысла, но упрямая кровь текла не только в моих жилах. Бабушка нахмурилась, упёрла руки в бока, и грозно посмотрев на меня из-под рюшей чепца, твёрдо сказала:
— Верити, Рамире помочь надо, а я обойдусь. Что уж там, сколько мне тех годков осталось, а у бедной девочки трое детей — ей ещё жить да жить. Так что не глупи, не трать на пустое с таким трудом заработанные деньги.
Больше спорить я тогда не стала, просто попросила бабушку не пороть горячку и не хвататься за ножницы с иглой хотя бы до конца весны, когда света будет больше. Она согласилась, не подозревая, что это просто попытка потянуть время, ведь для себя я уже решила: два зелья. И точка.
Правда перед этим всё же было решено пуститься в бюрократическое плавание — кто знает, во сколько оно мне станется. Тем более нам нужно не одно, а два разрешения: на коммерческую постройку и на возведение её с помощью магии. О запретах на использование первородной магии нигде ничего не нашлось, даже мимолётного слуха. Видимо до меня не было прецедентов, когда это выполняли не маги, а магические существа — да и кто в здравом уме пойдёт бродить по лесам в поисках прораба и бригады строителей? Правильно, никто.
Долго думая как объяснить природу моего будущего дома, решила просто взять один “артефакт” с собой. Так на месте покажу, вкратце расскажу и сразу лишу себя кучи проблем — по факту никаких нарушений нет, свод правил Торшильда, одолженный у Дугана, я зачитала до дыр, но лучше перестраховаться. Пусть способ возведения помещения сразу будет внесён в разрешение. Заодно меня не высмеют, когда я заявлю, что дом вырастет сам.
По случаю транспортировки ценного груза, в центр города я отправилась не сама. Барст с Аринкой увязались за мной в качестве охраны.
Угу, да я со скалкой чувствовала себя защищённее, чем рядом со щуплым парнем-подростком и девушкой всё ещё похожей на веточку — как я Аринку не откармливала, но годы жизни с мачехой так просто не отпускали её. Даже рядом с семьёй Барста, что очень хорошо приняла девушку, Аринка никак не могла полностью расслабиться, что сказывалось на её питании и весе.
Ну, ничего, может своя комната в будущем доме позволит ей стать ещё увереннее — сама не заметила, как к первоочередным помещениям на грубом чертеже стала пририсовывать именные комнаты. Когда оба увидели прямоугольники со своими именами, то ей богу, чуть не разрыдались. Барста проняло ещё и то, что о его матери и сёстрах я так же не забыла. Он даже в благодарность раздобыл мне нормальной бумаги с грифелями, благодаря чему теперь у меня на руках был примерный, понятный план постройки, который будет не стыдно показать законнику. Кто б знал, что одна очень популярная игра в моем прошлом мире так мне поможет здесь с чертежами. Теперь даже жалею, что выделяла после работы для этого слишком мало времени — вдруг стала бы тут крутейшим архитектором?
Сожалея об упущенных возможностях, я в компании Барста и Аринки гордо заявилась в ведомство Торшильда. Внушительное здание с множеством окошек и башенок хранило в себе сердце порядка этого города — одну его часть занимал градоправитель со своими ведомствами, другую главный архив, а третью законники, работающие непосредственно с жителями Торшильда. Туда-то нам и было надо.
На удивление людей внутри зала ожидания оказалось немного. Нелюдей и того меньше: единственный гном спорил с мужчиной в балахоне смахивающим на судью, а пара эльфов покидала один из кабинетов в сопровождении старика в кожаной броне. К нам же почти сразу подошёл тучный мужчина в форме и, узнав о цели визита, попросил подождать на скамье.
Устроившись у дальней стены, да ещё и за массивной колонной, решила проверить на месте ли драгоценная веточка. Пусть вторая спокойно хранится дома, но я хочу выжать максимум из сделки со спригганом и потому терять ни одну из них нельзя. Сунув руку в лукошко, я вдруг почувствовала движение и, еле удержалась, чтобы не вскрикнуть.
Старательно сохраняя спокойствие, убрала ладонь, попутно размышляя, откуда в лукошке могла взяться крыса, ведь мы паразитов регулярно вытравливали травами. Ну, а что ещё могло шмыгать по корзинке? Моих пальцев явно коснулось что-то мохнатое.
Долго ломать голову не пришлось, потому как я услышала придушенный чих. Аринка завертела головой, пытаясь понять, откуда был этот звук, а вот Барст сразу же с недоумением посмотрел на лукошко.
Поджав недовольно губы, я уже без опасения заглянула под тряпицу, втянула воздух сквозь сжатые зубы и, быстро вернув ткань на место, шикнула как можно ближе к лукошку:
— Ты что тут забыла? Сказано же было оставаться дома!
Барст на меня покосился, затем снова посмотрел на лукошко и, кажется, догадался, с кем я разговариваю. Дёрнув меня за рукав, он указал на подозрительную парочку в углу зала, что слишком пристально нас разглядывала.
— Пусть её, — тихо сказал Барст, поворачиваясь так, чтобы примеченные им типы не видели, как он говорит. — Будешь уходить, отдашь Айю мне.
Аринка прислушавшись к нам, еле удержалась, чтобы не
