Сержанту Николаю Моисееву, можно сказать, повезло. Месяц спустя он возвращался с боевого задания, и тряска мотора с дымом начались при заходе на посадку. Поэтому Николай приземлил самолет нормально на ВПП, но «мотор подлежит отправке на завод для капитального ремонта». Во всех трех случаях: «Причина: обрыв шатуна. Виновники: производственный дефект».
Тем временем летом 1942 г. боевой потенциал истребителей был значительно повышен после того, как командование ВВС наконец признало то, что после первых же воздушных боев стало очевидным для строевых летчиков, – боевая пара в составе ведущего и ведомого летчиков, которая была основной тактической единицей в люфтваффе, более эффективна, чем звено из трех самолетов, предусмотренное уставами ВВС РККА.
В связи с этим подлежала изменению штатная структура истребительных авиаполков, в соответствии с которой в конце августа приказом командира полка были организованы звенья из четырех самолетов и в их составе определены боевые пары. Ведомым летчиком в пару лейтенанту Урвачеву был назначен сержант Яков Мотлохов, только что окончивший Черниговскую школу военных пилотов.
Произошло и другое положительное изменение в организации боевой работы летчиков, которое можно увидеть, связав два события, произошедшие с разрывом во времени чуть более двух месяцев.
Как-то в июле Николай Тараканчиков после возвращения из боевого вылета «над аэродромом снизился на 500 м и произвел двойной переворот (бочку. – В. У.), чем нарушил НПП-38», как сказано в приказе командира полка. В тот же день Сергей Платов пригнал самолет из ремонта и тоже не удержался: «Пришел на аэродром на бреющем полете и дал горку». Вывод командира: «Данные проступки расцениваю как воздушное хулиганство и ослабление борьбы с летными происшествиями». И далее неизбежное: «За проявленное воздушное хулиганство лейтенанта Тараканчикова арестовать на 2 суток». Правда, Платову – только предупреждение.
Казалось бы, нарушения выявлены, взыскания вынесены, и вопрос исчерпан. Но нет, дальше в приказе следовали слова высокого патриотического звучания: «Обращаем внимание всего летного состава на недопустимость подобных случаев, влекущих за собой летные происшествия. В момент, когда Красная Армия и весь Народ напрягает все силы для разгрома ненавистного врага, мы должны отдать все знания и умения его быстрейшему разгрому». Чувствуется рука человека, чья подпись стояла на этом и других приказах справа от подписи командира полка: «Военком 34-го иап батальонный комиссар В. Недригайлов».
А второе событие произошло в октябре, когда, как уже отмечалось, институт военных комиссаров был упразднен, в Красной армии установлено единоначалие и военкомы превратились в заместителей командиров по политической части с воинскими званиями. Впрочем, пытаясь установить причинно-следственную связь между этими двумя событиями, следует помнить правило логики: «После этого – не значит, что вследствие этого». Тем не менее приказы стали подписывать только командир и начальник штаба полка.
Поэтому в марте 1943 г. очередной приказ «О случаях воздушного хулиганства» обошелся уже без патриотической патетики. Он был посвящен подвигам майора Шокуна, который «на самолете Як-1 <…> на высоте 30 м (!! – В. У.) сделал двойную бочку», и старшего лейтенанта Букварева – он «на самолете МиГ-3 пикировал до земли и произвел вывод из пикирования на Н 2–3 м (!!! – В. У.)». Далее следует: «Эти нарушения летной дисциплины неизбежно приведут к росту летных происшествий. Во избежание подобных случаев приказываю командирам авиаэскадрилий повседневно требовать знания и точного выполнения летным составом НПП». И это все. Правда, Константин Букварев свои пять суток ареста получил.
Но через полгода, однажды ночью «при возвращении с задания старший лейтенант Букварев снизился до бреющего полета и дал горку, после чего был предупрежден, но во втором полете повторил свой хулиганский поступок», как живописал эти фортели Константина командир полка в приказе. В результате «за воздушное хулиганство <…> заместителя командира 1-й авиаэскадрильи Букварева арестовать на 5 суток домашнего ареста». И опять без патетики.
А еще через полгода Николай Тараканчиков сделал то же самое – возвращаясь из учебно-тренировочного полета, как констатировал командир полка: «Не имея задания, прошел над расположением эскадрильи на бреющем полете с последующим резким переходом в набор высоты». Красиво, конечно, но за нарушение НПП-38 – «предупреждение». Характерно, что на этот раз не только без ареста, выговора и патетики, но и без обвинения в воздушном хулиганстве. Тем более что Николай действительно был мастером пилотажа.
Но термин «воздушное хулиганство» вскоре вновь появился в служебном лексиконе командира полка. Дело в том, что молодые летчики, вчерашние выпускники летных школ – сержанты получили первое офицерское звание, сели на новейшие истребители, и некоторые из них почувствовали себя «королями воздуха», имея для этого недостаточно оснований. Командиру пришлось ставить таких летчиков на место, указывая раз за разом в приказах на их грубейшие ошибки пилотирования и взыскивая с них за это.
Например, один «король» при посадке смог попасть на взлетно-посадочную полосу только одним колесом шасси, а другим – рядом с полосой в снег. В результате «нога» шасси была сломана, повреждены крыло и фюзеляж. Другой, наслаждаясь полетом, «не следил за бензиномером, сигнальной лампочкой, и временем пребывания самолета в воздухе» – бензин «неожиданно» закончился, последовала вынужденная посадка и авария. Разбирая проделки еще одного представителя «королевской рати», командир полка саркастически отмечал, что летчик допустил «производство фигур (пилотажа. – В. У.), не предусмотренных заданием, причем неграмотное выполнение последних».
По мнению командира, у одного молодого летчика подобные выходки были следствием «излишнего гонора и зазнайства», другой проявлял «излишнюю кичливость и зазнайство», третий руководствовался желанием «показать себя». И вот тут снова потребовалось определение «воздушное хулиганство», за которое уже не «предупреждение», как Тараканчикову, а домашний арест и вычеты из зарплаты в течение от трех до шести месяцев для возмещения ущерба от поломки самолетов.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
