«Где же еще?» – продолжило за нее молчание. Она словно что-то вспомнила, некое объяснение происходящему, данное ей Грерой, и Лиам подумал о том, что эти две особи, наверное, установили более тесный контакт, чем всем казалось.
– А моя одежда?
Да, ему пришлось переодеть ее в форму заключенной – другой на СЕ попросту не было.
– Она истлела.
Он не соврал. То, в чем Кейна прибыла на Уровень, напоминало тряпочки, сожранные временем, тончайшие лоскуты-паутины, как у мумии. Если дальний переход не тронул органику, то неорганику он практически уничтожил.
– Это значит… я заключенная? Мой фон…
Тишина. Многоуровневая, как сложная головоломка.
– С твоим фоном все в порядке. – «Мой в тебе есть. Нитринного нет». – Ты свободна.
– Правда?
Он ожидал увидеть в ее глазах нечто привычное, человеческое – облегчение, например. Отблеск пережитого, постепенно уходящий в прошлое ужас, остатки тяжести. Руины обиды, желание сбежать из ненавистного ей места как можно скорее. Но увидел другое – спокойствие, насмешку, странную, не соответствующую моменту легкость. Подумал о том, что он был готов к ней, к длительной (на недели или месяцы) реабилитации Кейны. К тому, что придется проявлять терпение, помогать ей штопать внутренние раны, замазывать душевный разлом.
Удивительно, но разлома не было.
Создавалось впечатление, что Кейна, пережившая их с Диасом «слом», период с подселенцем, а после собственное убийство у Реактора, всего лишь посмотрела в кинотеатре фильм. Хороший, качественный и очень реалистичный, но, как и все фильмы, закончившийся. И да, Лиам был готов увидеть в ее глазах что угодно, но только не ту кристальную ясность, что в них сейчас плескалась. А еще дерзость… О которой он мечтал, по которой скучал, и которую не ожидал дождаться так скоро.
Его спальню, похожую на стальную келью, невидимо искрило. Кровать слишком узкая для двоих, но ему наплевать. Он готов сделать это с ней, поставив у стены. Придется, правда, подложить ей собственную куртку, чтобы не мерзла ее спина – какие мелочи…
Если сейчас она произнесет «поцелуй меня», его не сдержит даже стоящая на пути бетонная преграда.
Но Кейна будто чувствовала. Выжидала, и с ее губ нужные ему слова не срывались.
Теперь она тоже знала, что у них все время этого мира, что торопиться некуда. Можно наслаждаться ожиданием и предвкушением, можно поиграть.
– Значит, кто-нибудь проводит меня на поверхность?
– Я провожу.
Ее глаза улыбались вместо губ.
– И пальцем не тронешь?
Карра чувствовал себя самолетом, у которого заводятся турбины, загорается свет в салоне и табло над проходом. О существовании внутри себя некоторых отсеков он даже не подозревал, но теперь та, которая сидела на его кровати, дистанционно и очень умело щелкала тумблерами. Лиам оживал, как оживает в клетке накормленный тигр. Накорми еще чуть-чуть, и прутья не выдержат…
– Ты позавтракаешь, примешь душ, а после я отвезу тебя на поверхность. Есть приказ доставить тебя в центральный офис Комиссии для разговора.
– Вот как…
Ничего не выражающая фраза. Будто чуть разочарованная и в то же время довольная.
Приказ действительно пришел. Если бы не он, если бы о прибытии Кейны не сообщила наверх Система, Лиам не стоял бы сейчас так далеко от нее.
– Покажешь мне, где душевая, столовая?
Он боялся, что не даст ей мимо себя пройти, что прижмет к косяку. Понял, что придется выходить первым.
– Следуй за мной.
*****
Кейна.
Назад вернулась я. И не совсем.
Грера, пробившая портал на единственный Уровень, вокруг которого не стояло щита, вернула меня с невидимой голубой таблеткой внутри. Таблеткой от страха. А еще с иным, более ясным осознанием текущего момента и своего места в нем, с измененным пониманием того, что время – ценный ресурс, и тратить его стоит только на то, что действительно важно.
Лиам был важен.
Вечно сдержанный, запирающий свою лаву внутри. Мой провожатый с СЕ, обещавший Начальству доставить меня наверх как можно скорее.
Он изменился тоже. Неуловимо заматерел; сделался гибче в одних вещах, зацементировал себя в других. Опасный, как и прежде, несдвигаемый. Человек, на которого невозможно повлиять.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Только так ли это?»
Я собиралась сорвать ему вентили.
Мы не использовали портал для выхода на поверхность, мы ехали по почти обычной дороге, на почти обычной машине. Миновав гудящий предел, запирающий СЕ, оказались на пустынном шоссе, под темным небом без звезд, луны и даже облаков, на промежутке, напоминающем заброшенную планету. По обочинам песок; на горизонтах ничто, небытие. И всюду полумрак – прозрачный, проницаемый, похожий на отсвет далекого, вмонтированного в небесный купол прожектора. Именно такой, наверное, случается при затмении.
– Эта дорога…
–…выход на поверхность.
Он знал мои вопросы наперед.
Мы могли проще, быстрее, через портал, но мой проводник этот путь удлинил – идея мне нравилась.
– Здесь… кто-то обитает?
– Никого.
Идеально. Чудесно срывать чужие вентили там, где нам никто не может помешать.
– Сколько времени до выходной точки?
– Ты куда-то торопишься?
Наоборот. Я слишком долго ждала того, чего действительно давно хотела. Того, кто сидел рядом.
Шорох шин по мелкодисперсному гравию, по невидимому песку, покрывающему бетон; отсвет огоньков на приборной панели. Тут, наверное, не ловит радио.
Этот момент – момент перед началом «шоу» – я позволила себе запомнить, ощутить. После спросила:
– Когда ты собираешься сказать мне то, что я хочу услышать?
Мелкие волоски на его коже поднялись дыбом. Активировались все сенсоры; атмосфера в салоне изменилась. Если любишь играть с огнем, умей наслаждаться огнем, умей идти до конца.
И нет, он не стал притворяться и портить сцену вопросом о том, что именно я хочу услышать. Тягучая тишина, молчание, как теплый гудрон. Очень говорящий.
«Хочешь, чтобы я продолжила тыкать палкой в тигра? Что ж, давай…»
Хорошо, что внутри голубая таблетка – ценный ресурс. Старая Кейна никогда бы не выдала то, что выдала я спустя мгновение:
– Если ты этого не сделаешь…
(Немой интерес – «продолжай»).
–…если сейчас просто отвезешь меня на поверхность и оставишь там…
«Так…»
–…я начну менять мужчин, чтобы позлить тебя, каждую ночь. Каждую. – Я так не смогу, но дело ведь не в правде.
На лице водителя возникла тень улыбки. Очень холодной улыбки – акула перед смертью дарит водолазу оскал теплее. Вот только отступать некуда.
– Если это не поможет, я начну совершать правонарушения. Чтобы попасть обратно на СЕ, чтобы насолить тебе еще сильнее. Подцеплю внутрь очередного мутанта, сольюсь ради чистки с каким-нибудь другим Комиссионером…
Машина затормозила очень плавно.
Лиам неторопливо отстегнул ремень безопасности, отщелкнул пряжку моего. После вышел наружу, аккуратно захлопнул за собой дверь. Мою открыл без рывков, а вот за запястье взял очень ощутимо, потянул на себя. Приказал:
– Выходи.
Он стоял напротив меня, прижатой к теплому металлу машины спиной. Смотрел спокойно, даже ласково. Спросил обманчиво мягко.
– Думаешь, надавила на меня?
Я знала, что это не так, на него невозможно было надавить. Одна из черт, которая мне в нем нравилась, которая возбуждала. И врать не имело смысла.
– Н-нет.
Ответ получился тихим. Теперь Карра задавал игре тон, настроение и цвет. Он вдруг стал ведущим, одной своей позой и взглядом расставил фигуры по тем местам, где они должны были стоять. Напомнил то, что я «притворилась» забыть. И да, я именно этого и хотела, но, глядя на него теперь, ощутила, сколько в нем на самом деле мощи. Невидимой, но неумолимой, как пресс.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
– Как ты думаешь, Кейна, – новый невесомый вопрос, – когда ты стала моей?
«По-настоящему. До конца».
– Когда слилась с тобой? – «Когда увидела тебя? Когда отступила внутри назад, освобождая тебе место, приглашая войти?»
