трусики в сторону. Мой взгляд скользит по пробке и фокусируется прямо на ее блестящей киске.
— Маленькая лгунья, — голос хрипнет. — Ты такая мокрая.
Она скулит, и звук идет прямо к растущему члену.
Я поправляю его ближе к поясу, чтобы не мешал. Как бы мне ни хотелось драть Феникс до искр из глаз, я хочу убедиться, что она готова.
— Оказывается, тебе нравятся анальные игрушки так же сильно, как и поклонение моим ногам.
— Мне это не нравится.
— Твоя киска говорит об обратном, — я провожу пальцами по ее влажной дырочке, собирая влагу. Феникс вздрагивает от моих прикосновений и стонет.
— Оближи, — подношу пальцы к ее губам.
Она сосет их, проводя языком вверх и вниз, как будто отчаянно хочет сосать член. Когда вылизывает дочиста, я вынимаю их, зачерпываю свою порцию ее влаги и засовываю палец в рот.
— Ммм… ты такая чертовски вкусная.
Феникс виляет задницей и издает счастливый звук.
— Ты трахнешь меня сейчас?
— После того, как выну пробку, — я широко раздвигаю ее ягодицы. — Расслабься.
— Что теперь? — спрашивает она с придыханием.
Отодвинув полоску трусиков, я натягиваю резиновую трубку, и сдутая пробка выходит из ее попки. Заворачиваю все это в салфетки и кладу в коробку с игрушками.
— Есть возражения против того, чтобы тебя здесь трахнули?
— А если я издам звук? — шепчет она.
Раздается стук в дверь, заставляющий нас обоих вздрогнуть. Возвращаю ее трусики на место, закрываю коробку с игрушками и встаю.
— Да? — я поворачиваюсь к двери.
— Аттена Белус, сотрудник по делам женщин Университетского студенческого союза, — произносит женский голос будто на службе. — Откройте.
Мои зубы скрипят.
— Приходите, когда будет назначена встреча.
Она снова стучит в дверь.
— Откройте дверь, профессор Сегал. Мы знаем, что вы наедине со студенткой.
— Блять, — бормочу я себе под нос.
Феникс слезает с дивана и встает, а на ее лице застывает маска паники.
— Садись туда, — киваю в сторону стула напротив стола. — И положи свою сумку на колени.
Она подчиняется без слов.
Мисс Белус и еще несколько кулаков обрушиваются на дверь — верный признак того, что она собрала толпу. Блять, дерьмо и сукины дети. Если я смог хладнокровно убить дюжину мужчин, то наверняка смогу потягаться и с толпой разгневанных девушек.
Подхожу к двери и останавливаюсь, держу пальцы над ручкой, ожидая, пока Феникс сядет на место. К этому моменту мой член уже полностью сдулся и неподвижно лежит в штанах, как и использованная анальная пробка. Напоминаю себе, что они ничего не знают и подозревают меня только в словесном унижении Феникс на публике.
Только когда она встречает мой взгляд и кивает, я открываю дверь.
Аттена Белус, вероятно, одна из самых ярких женщин, которых я когда-либо видел. Ростом едва ли ниже меня, с обесцвеченными светлыми волосами, собранными в аккуратный шиньон, который не сочетается с оливковой кожей. Она смотрит на меня серыми глазами, придающими новый смысл выражению «боевая раскраска».
По обе стороны от нее стоят кузины Грейс и еще несколько студенток, которых я знаю по лекциям. Одна из них поднимает смартфон, предположительно, чтобы записать это противостояние на камеру.
Тогда желательно вести себя наилучшим образом.
— Что привело буйную толпу на мое рабочее место? — спрашиваю я.
Остальные ученики переглядываются в поисках воодушевления, но мисс Белус глаголит.
— У меня есть прошение о вашей отставке.
Я поднимаю бровь.
— На основании?
— Сексуальное насилие, — выпаливает кто-то на заднем плане.
— В самом деле?
— Сексуальное домогательство, — мисс Белус подносит свой смартфон с постом в интернете, призывающем к моему увольнению. — Здесь более трехсот комментариев.
Одна из кузин Грейс кивает.
— Что вы думаете об этом, профессор?
Учитывая, что три юные леди, сопровождающие мисс Белус, любят многозначительно сосать леденцы в классе, я не уделяю ей того внимания, которого она ждет. Вместо этого обращаюсь к главной.
— Дайте угадаю, — говорю я с ухмылкой. — Вы пытались и не смогли наказать меня, а пообщавшись с остальными людьми, получили вывод, что Университету королевы Марии, должно быть, повезло с таким выдающимся академиком?
Ее глаза сверкают, потому что я прав. Но это не значит, что я позволю этой девушке и ее подружкам сказать последнее слово.
— Я не разрешаю есть во время своих лекций. Ни фрукты фаллической формы, — мой взгляд скользит от мисс Белус к кузенам Грейс. — И уж точно не леденцы, которые лижут в похотливой манере.
У всех троих хватает порядочности опустить глаза.
Брови мисс Белус сдвинуты, а глаза вспыхивают от осознания того, что, возможно, эти дамы не такие уж невинные жертвы.
— Он просто извинялся за свой комментарий о банане, — выпаливает Феникс.
Мисс Белус смотрит на меня прищуренными глазами.
Я смотрю в ответ.
Если бы мое недолгое пребывание в Университете королевы Марии не было наилучшим шансом покончить с Криусом, я бы сказал что-нибудь поинтереснее. Но на деле я самый виноватый среди всех. Мои преступления по отношению к женскому студенческому обществу включают в себя не только один неуместный комментарий.
— Идем, Феникс, — фыркнула мисс Белус.
Феникс поворачивается ко мне и глазами просит разрешения уйти. Я еле заметно киваю ей и перевожу взгляд на других девушек.
— Закончили? — я скрещиваю руки на груди, а Феникс проносится мимо меня в коридор.
— Пока да, — мисс Белус обнимает Феникс за плечо и ведет ее к лестнице.
Мои губы образуют тонкую линию. С моей стороны было безрассудно ругать ее за то, что она ела банан на занятии. Еще более безрассудно пытаться что-либо делать на территории университета.
Я возвращаюсь в свой кабинет и закрываю дверь. Просто нужно дождаться воскресного обеда и заняться растлением Феникс как следует.
Глава 24
ФЕНИКС
Всего неделя, но теперь дни, которые начинаются без профессора Сегала, явно будут скучны.
Суббота тоже обещает быть скучной.
Вот, почему я лежу на матрасе в своей захламленной студии в окружении открытых книг. Я не могла сосредоточиться с тех пор, как Аттена Белус и группа так называемых доброжелателей вытащили меня из его кабинета.
Сначала я думала, что они догадались о нашей связи, но на деле они просто предположили, что он сексист, который говорит дерьмовые вещи своим ученицам.
Солнце светит из дальнего правого угла комнаты, где прошлой ночью я забыла задернуть шторы. Прищурившись, просматриваю телефон и проверяю, получил ли папа мои сообщения.
Если верить приложению — нет.
Итак, это означает, что он либо выбросил телефон, либо кто-то другой избавился от устройства… и от него самого. Закрываю глаза, делаю
