— Наверное, твоя реакция на этот вывод была не той, что он ожидал?
— Почему вы так решили?
— Потому, что он не нашел на твоей физиономии должного понимания этой сентенции и стал, как сержант, тебя «строить». Вспомни, что было потом?
— Потом ему не понравилось мое отношение к курящей кальян женщине.
— Скорее всего, это был только повод. На самом деле, ты, сам того не желая, подверг некоторому сомнению ряд его мировоззренческих постулатов. И он стал тебя к ним прибивать в свойственной ему манере. Тебе стоит запомнить эту черту его характера. Это может пригодиться.
— Вы полагаете?
— Я уверен. Иначе, зачем же городить столь сложный огород.
— Возможно, разговор о хиджабах возник случайно. Потому что его контрагентом в споре оказался не я, а Фарук.
— А возможно, все наоборот. Потому что они спорили не на каморканском, а на русском. Этот спор был явно для тебя, это типичный вариант доброго и злого вербовщика, разновидность доброго и злого полицейского.
— Но в этом споре не было ничего, что оказалось бы полезным к склонению меня к сотрудничеству…
— Ты не прав, здесь все идет к одному. И порой незаметно для того, кого прибивают к своему берегу. Лао-цзы когда-то говорил, что вода, являясь мягкой и слабой, в преодолении твердого и крепкого непобедима, и нет ей по силе равных. Этим спором они прибили тебя к тому, что они нормальные люди, а не какие-нибудь монстры. У них есть свои взгляды на исламские традиции. И они могу поспорить друг с другом, все это вполне нормально с точки зрения современного человека, то есть тебя. Здесь Фарук был своеобразным либералом, а Эрдемир — ортодоксом. Разумеется, тебе была ближе позиция Фарука, поскольку ты у нас атеист. Так?
— Так.
— Вот видишь, психологически все выстроено правильно, я бы даже сказал высокопрофессионально… Ты читал 33-ю главу Корана?
— Нет.
— Напрасно, если она озвучена, то ты должен был хотя бы бегло с ней ознакомиться. Но это не главное, в ходе этого спора они подбили тебя к мысли, что даже такая большая страна, как Турция, находится в шаге от возвращения к ценностям, которым всегда следовала Каморкана. Причем они не вбивали тебе эту мысль прямо, каждый из них утверждал свою версию. Эрдемир говорил, что это вот-вот должно произойти, а Фарук выражал сомнение.
— Я не обратил на это внимания.
— О причинах, по которым ты не обратил на это внимания, мы уже говорили, сейчас давай исследуем всю изложенную тобой фактуру. Сразу же после этого спора, когда у тебя возникло мнение, что перед тобой такие же люди, как и ты, и в силу этого они не опасны, раздался телефонный звонок, который поставил точку в полемике. Напомни мне дословно, как это было?
— Я это помню до сих пор. Эрдемир послушал телефон и сказал: «Плохи твои дела, у тебя под ногтями эксперты нашли частицы красителя».
— Скажи, могут эти слова соответствовать действительности? Хотя, в определенном смысле, да. Ты держал «фальшивые» купюры, и краситель мог попасть тебе под ногти. Но это бытовой уровень, если разговор шел об экспертах, то простого наличия микрочастиц под ногтями для такого вывода мало. В этом случае предполагается, что ты не просто держал фальшивые купюры в руках. Ведь ты и сам не отрицаешь этого, а отрицаешь факт их изготовления. И именно в том случае концентрация красителя должны быть на порядок выше, чем тогда, когда ты просто держал их в руках. Здесь все как в том фильме про Штирлица, где он смог объяснить Миллеру, как отказались его отпечатки пальцев на чемодане русской «пианистки»[24]. Помнишь?
— Ну да, он сказал, что помог какой-то женщине перенести этот чемодан.
— Прекрасно, но этого достаточно для любителей шпионских сериалов, а у криминалистов сразу же возник бы вопрос, каким образом немецкий офицер, непременным атрибутом формы которого являются перчатки, взялся за чемодан голой рукой. Да еще и сам механизм нанесения отпечатков пальцев на поверхность чемодана отличается в том случае, когда ты осматриваешь его, от механизма нанесения его в том случае, если ты «помогаешь» этот чемодан поднести, взявши его за ручку.
Таким образом, констатируем, что и в данном случае это была фальсификация, или игра на фальсификации. Идем дальше. Эрдемир уехал, Фарук остался с тобой в номере ночевать, мотивируя это тем, что будет контролировать обстановку и в случае чего позвонит Эрдемиру. Но, скорее всего, у него была задача наблюдения за тобой, чтобы ты сгоряча не сбежал или не покончил с собой. Перспектива отсидеть много лет в турецкой тюрьме за фальшивомонетничество могла тебя к этому подтолкнуть. И он честно выполнил свою миссию и даже назавтра психологически подготовил тебя к последнему шагу в капкан вербовки, поскольку мастерки нагнетал обстановку со звонками Эрдемиру. Потом докладывал боссу о том, что в вестибюле полицейские. При этом он все время подчеркивал, что он человек маленький, что с Эрдемиром нужно дружить, хотя он и не простой человек. А дружить с ним нужно потому, что только он может вытащить тебя из капкана, в который ты попал. Одновременно с описанием трудностей выхода из сложившейся ситуации он разжигал огонек надежды, что, может быть, все обойдется, раз за дело взялся Эрдемир. Но вот явился Эрдмир и заявил, что все складывается плохо. Но и из этой плохой ситуации есть выход. Он просит своего друга возобновить уголовное преследование не прямо сейчас, а с завтрашнего дня. И таким образом оставляет для загнанной в угол мышки маленькую щелку. Однако тут же перекрывает ее заявлением о том, что щелкой можно воспользоваться, но тогда тебе будет хорошо, а ему будет плохо. Прекрасный психологический ход! Если учитывать то, что ты вырос в СССР и система воспитания там была коллективистской, и ты, как человек ответственный, должен был чувствовать некоторую вину за то, что своими действиями «подставил» человека, который тебе помог. И вот тут ты уже ничего не сможешь сделать, ты должен помочь тому, кто помог тебе. А если для этого нужно дать подписку, то ты ее дашь. Так и произошло?
— Да.
— Ну что же, это мягкий психологический вариант привлечения к сотрудничеству. В пятидесятые годы контрразведкой был выявлен агент одной из западных разведок, назовем его Павловым. Он был помощником военного атташе в одном из советских посольств. На допросе он рассказал о способе, с помощью которого его привлекли к сотрудничеству. Взяли его на встрече с агентом и предложили сотрудничать, но он отказался. Тогда на его глазах агента растворили в ванной с соляной кислотой и снова предложили сотрудничество.
— Господи, все так просто, слушаю вас и думаю, почему я все это не уловил сразу, хотя определенные догадки у меня были. Но у меня были и сомнения, уж очень ловко все складывалось…
— Ты бы все это уловил, если бы сдавал зачет по оперативной психологии. Ты все разложил бы по полочкам и сдал бы его на «отлично». Но когда эта психология касается непосредственно тебя, все знания и даже навыки куда-то улетучиваются. Вот так. Но прежде чем мы закончим наш разбор, а точнее, анализ случившегося, давай вернемся к одному интересному моменту. Он касается одного из качеств Эрдемира, которое ты, молодец, выделил, но должным образом не оценил.
— Вы имеете в виду его железную хватку?
— Нет, хватка — это человеческое качество. А я имею в виду качество профессиональное, выработанное определенным видом человеческой деятельности. Вот ты отметил, что Эрдемир хорошо, то есть почти правильно говорит по-русски, но каким-то газетным стилем. А что это значит? Это значит, что он много лет работал аналитиком в структурах, собирающих открытую информацию о странах, где говорят на русском языке, либо есть русские газеты.
— Я не обратил внимания на это.
— Ты обратил внимание, но дальше констатации факта не пошел. Большинство аналитиков мечтают уйти от этой рутинной работы и поработать «добывателями» информации, то есть уйти от «стола» и переместиться в «поле». Потому что в разведке именно это звено и является собственно разведывательным. Наверное, не исключение из этого правила и Эрдемир. Он «мужчина плюс железо», а его используют в качестве аналитика. Что из этого следует?
— Не знаю.
— Да все ты знаешь, просто не экстраполируешь на себя! Это значит, что он скоро появится в Беларуси. Тем более что недавно я прочитал в газете, что у нас в Минске открывает представительство Каморканы. Правильно?
— Правильно. Он уже появился.
Б.Н.
Теперь нужно ознакомить Тимкина со средой, куда он непременно попадет, а вот останется или нет, зависит от него самого.
Поскольку Наташа Коледун представляет собой печатный орган НТС, следовательно, именно с этой организацией придется столкнуться Тимкину после того, как его информационно «подоят» спецслужбы.
