– Ну что, Уто! Вот мы и встретились!
Уто остановился, тоже поднял забрало и проговорил удивленно:
– Рерик? Как ты здесь оказался?
– Судьба занесла, чтобы расплатиться с тобой за разорение моей страны! – ответил Рюрик и с этими словами рванулся вперед, нанося яростные удары саблей. Уто отразил их и сам перешел в нападение, выкрикивая между ударами:
– А это тебе за оскорбление, нанесенное мне! За Ильву, которую я любил! За позор, которым ты покрыл мою голову, отняв невесту! Только кровь рассудит нас обоих!
Они кружились в узком пространстве, внимательно наблюдая друг за другом, сходились в коротких схватках, стремясь найти слабые места друг у друга. Уто стал приоткрывать левую часть тела, соблазняя Рюрика на атаку, однако тот разгадал его замысел и сам, в свою очередь, заготовил ловушку: начал совершать медленные и широкие движения саблей, отскакивая назад, усыпляя бдительность противника. И вдруг сам перешел в стремительную вихревую атаку. Это был тот самый каскад ударов, который можно было наносить только с помощью сабли и против которого был бессилен тяжелый меч.
Уто заметно растерялся, пытался уйти сначала в одну, затем в другую сторону, и вот тут его достал Рюрик выверенным приемом. Укол саблей пришелся в нижнюю часть живота, где кончался панцирь и начинались пластины, защищавшие ноги. Уто сложился надвое и упал лицом вниз. К нему тотчас подскочили его люди и унесли за трибуны.
Публика взвыла от восторга. Но Рюрик, против обыкновения, не пошел по дорожке вдоль трибун, а направился к воротам, у которых его ждал Соснец.
– Надо уходить, – тихо сказал он ему. – Думаю, рана смертельна, и саксы постараются расправиться со мной. Да и с герцогиней пора расставаться. Седлай коней. Пока идет праздничная суматоха, мы ускачем на такое расстояние, что нас будет не догнать.
Действительно, на их отъезд никто не обратил внимания. Все были охвачены радостным возбуждением, на траве разбрасывали ковры и накидки, раскладывали еду и питье, намереваясь продолжить гулянье. Судя по тому, сколько всего было припасено, увеселение должно было продлиться долго.
– В двух днях езды находится порт Руан, – говорил Рюрик, когда они отъехали на почтительное расстояние от лагеря. – Главное нам – выбраться за пределы Франкского государства, а уж там мы постараемся попасть на корабль, который идет в наши края. У нас есть деньги, а с ними не пропадем!
В Руане они сели на купеческое судно, которое шло в Берген, город, расположенный в Скандинавии. Там пришлось с месяц подождать, пока свои товары не распродаст новгородский купец Влас.
По вечерам от нечего делать навещали его дом. Рюрик осторожно выведывал про дела в Новгороде:
– Правил у вас князь Гостомысл в свое время. Как сейчас дела обстоят в Новгородской земле?
– Да как сказать… Ни шатко ни валко. Княжеский род Гостомысла прервался с его смертью. Было у него четыре сына, да все погибли в сражениях. Некому было занять княжеский престол. Вот и решили на вече выбирать посадников. А как выбираем? Чья сторона пересилит, та и ставит во главе города своего человека.
– Кто же там всем заправляет, кто ставит посадников?
– Думаешь, раз народное вече выбирает, значит, и народ ставит? Как бы не так! Толстосумы, у кого богатство.
– Новгородские бояре?
– Бояре и купцы.
– Сильно ли влияние купцов?
– Город торговый, основной капитал у нас, купцов. Да и бояре-то у нас не такие, как в других славянских странах. Бывал я в Киевской Руси. Там заправляют землевладельцы. У кого много земли да крестьян, те и в силе. Потому что там чернозем, воткни палку, и она вырастет. А у нас леса и болота. Пашни наши небольшие, да и земля скудна и малоплодородна. Хлеба своего не хватает, из других стран ввозим.
– Чем же живет сельский житель?
– Скотоводство по преимуществу. Луга обширные, дожди идут частые, трава растет высокая, так что и летом скоту кормежки хватает, да и на зиму мужик сено заготавливает в достатке… Ну и огороды, конечно, сады тоже имеются. Лесной промысел, бортничество. Я вот тут привез мед. Нарасхват идет!
– Янтарный мед. Вкус отменный.
– Но главное занятие новгородцев – это торговля. Бедовый у нас народ! Всю Балтику освоил, везде торговые дома понастроили. Куда ни приплывешь, везде наши люди, новгородцы! Вот и у меня здесь свой дом, годков с десяток тому назад купил. Торговлей не только купцы, но и бояре занимаются.
– Значит, главная сила в Новгороде – торговые люди?
– Они. В их руках сила и власть.
– Теперь понятно, кто посадников ставит.
– Понятно-то понятно, да не очень! – Влас развел в стороны руками, встал и прошелся по избе. – Нет единства среди знатных людей города. Разбиты они на объединения во главе с богатыми домами. Вот чье объединение сильнее, тех и человек в посадниках, у тех и власть!
– Становится яснее, – медленно проговорил Рюрик… – А скажи-ка, Влас, помнит ли народ княжеский род Гостомысла или так хорошо при посадниках, что забыли про времена княжеского правления?
– Помнят! Как не помнить! Народ порядок любит, а его при князьях больше было. Народ любит сильную власть. Сегодня же ее стараются перетянуть в сторону того, кто главу города посадил. А отсюда и злоупотребления и несправедливости.
– Значит, народ поддержал бы княжескую власть?
– Это в каком смысле?
– У Гостомысла, насколько я знаю, остались внуки…
– А-а-а! Слышал, слышал! Где-то в землю бодричей он дочь отдал замуж, говорят, там внуки у него растут…
– Вот-вот! Если кто-то из внуков заявится в Новгород, поддержат его жители?
– Это как сказать! Если он предложит нам, торговым людям, что-то важное, нужное, дельное, то, конечно, примем!
– А что бы следовало предложить?
– Что предложить?..
Влас надолго задумался, потом сказал решительно:
– Что ни предлагай, а на всех не угодишь! Но если опереться на какую-то группу бояр и купцов, на самую влиятельную в городе, то возможен такой поворот дела, что и внука Гостомысла народ новгородский сможет принять…
Многие вечера проговорили между собой новгородский купец Влас и бывший бодричский князь Рюрик, обсуждая новгородские дела. Потом отправились в плавание и там на палубе, обозревая бескрайние морские просторы, продолжали вести тот же неторопливый разговор.
III
В Арконе выяснилось, что все корабли Рюрика, за исключением одного, прибыли в порт и дожидались своего хозяина. Только одно судно или погибло в шторм, или было захвачено морскими пиратами. Встреча была радостной, гуляли несколько дней. Потом Рюрик пошел к Влесославу, стал говорить с нам один на один.
– У меня нет никакой возможности вернуться на отцовский трон, – как давно продуманное и выношенное временем, изложил он посаднику. – Не потому, что Дражко хорошо правит страной и народ им доволен. Нет. Просто прекрасно понимаю, что мое появление в Рерике тотчас вызовет войну с саксами. Саксы никогда не простят мне обиды, а теперь и убийства Уто. Я не хочу ценой страданий своего народа возвращения к власти.
Влесослав слушал его не перебивая.
– Но я не только бывший князь бодричей, но и внук новгородского князя Гостомысла. А сейчас в Новгороде междуцарствие. Власть в руках посадников, которые являются игрушкой в руках отдельных объединений бояр и купцов. Мне бы хотелось восстановить княжескую власть в городе. Я многое повидал, многое узнал. Я бы предложил свои методы управления страной. Укрепил бы государственную власть, сделал более боеспособными войска…
– Что тебе от меня требуется? – перебил его Влесослав.
– Помочь воинством. Моей дружины мало. Мало и судов. На тебя вся надежда.
Посадник подумал, ответил:
– А где уверенность, что Новгород примет тебя? А если дадут от ворот поворот, тогда что? Приступом брать? Кровь проливать? А разохотившиеся воины начнут грабеж населения, разве удержишь? Какой же после этого ты правитель? Ты – завоеватель! Кто тебя тогда поддержит?…Нет, не с того конца ты начал, плох твой замысел. Не дам я своих людей на истребление. Тем более что скоро назревает важное дело, надо быть готовым к большому походу.
– На Данию?
– Нет, в Скандинавию. Пришла просьба от ярла Гастинга, молодого, но очень боевого викинга из Ставангера. Осадил город датский король Готфрид.
– Что нужно этому неуемному грабителю? Он и на землю бодричей нападал, отца моего казнил лютой смертью, Фрисландию разорил, и все ему мало.
Какие богатства сможет захватить он в скалистой и бесплодной стране норманнов?
– Как говорит Гастинг, ему не богатства нужны, а новые земли, которые он намерен присоединить к своему королевству.
– А что норманны? Разве мало у них воинов? Викинги своей воинственностью известны во всей Европе, их именем пугают детей. Что они, бессильны против датских войск?
– В том-то и беда, что норманнов знают в Европе, там они сейчас и находятся. А свою землю защищать некому, в Ставангере женщины и дети да небольшой гарнизон.
