за туманом, но, увы, со всеми пропадала связь. Чудищ оттуда не лезет — спасибо и на этом.
— И откуда взялся этот туман?
— Туда тоже падали метеориты, и, наверное, западные страны показались нексам куда опасней, чем те, что располагаются в Старом Свете. То есть у нас тут — в Евразии. Вот они и решили истребить всех до единого. Но это в теории, ваше благородие. Правды никто не знает. Никаких сигналов оттуда тоже не улавливается.
— Понятно.
— Я-то чисто по разговорам все знаю, ваше благородие. Уж, наверное, среди простого люда и не осталось в живых людей, которое самое Начало застали. Но мне прадед рассказывал — было страшно. О, кстати! Если решитесь поехать к Кречетову, то он, возможно, знает больше. Если слухи о том, что ему уже за сотку перевалило — верны, то вот вам и свидетель. Получите кучу баек из первых рук.
— Обязательно.
Берсу эти рассуждения были до фонаря — он, высунув язык, мчался по обочине как угорелый. Кажется, ему страшно нравились эти салочки.
Тут телефон снова пиликнул, и от сестры пришла СМСка: «Ты где? Я волнуюсь.» И грустная рожица.
Я послал ей в ответ сердечко со словами: «Вернусь поздно». Подумал немного, и добавил «С Павличенко едем к Кречетову».
Пришлось приврать, а то, гляди, сорвется на мои поиски.
«Зачем? Езжай домой», и снова грустная рожица.
Эх, Настюха… Золотая ты деваха, но дюже заботливая. Не вырывать же мне тебя из поместья ради такой ерунды, как поиски подруги, похищенной незнамо кем? А если завтра Прорыв, тогда что?
Нет уж. Сиди дома, пей чай и точи свою глефу. Мы тут сами.
«За данью» — ответил я, поставил телефон в беззвучный режим и убрал подальше. В конце-концов, почему бы и вправду не заехать к старому хрену? Он тут вроде где-то недалеко обитает. Он, сынок Коля и еще целая армия дочурок, не считая слуг. А тут мы — в пыли, крови и с девушкой на руках. Не ждали?
Что ж. Найду Варю, спущу шкуру с ее похитителей, а потом наведаюсь к его благородию на блины. Поздний визит сюзерена чуть-чуть встряхнет старика, а то поди закис в своем Урочище.
Еще пара сотен метров догонялок, и Берс гавкнув, напоследок, метнулся в кусты.
— Поворачивай! — приказал я, и шофер, не долго думая, попер прямо через бурелом.
Тряска была просто аховая, и возникли серьезные опасения, что мы перевернемся.
К счастью, рядом пролегала тропа, и нам не пришлось долго сносить одну трухлявую березку за другой, а через сотню метров мы выехали на сельскую дорогу.
Хвост Берса мелькал слева от кабины.
— Все же, ваше благородие, следовало бы взять с собой парней из гвардии, а не дергать каких-то герасимовцев, — проговорил Павличенко, держась за ручку в потолке. — Только прикажите, и я подниму своих парней. А то вредно им долго сидеть без дела. Доспехи ржавеют, мечи тупятся. Да и в башке ветра прибавляется…
— И оставить город без оцепления в случай Прорыва, а поместье без охраны? Сталкеры, инквизиторы и еще всякая погань только того и ждут, козлы! Сами справимся! Серега, а ну-ка стой!
Сергей охотно затормозил.
Не успел грузовик встать, как я выпрыгнул. В кустах что-то зашуршало, и к нам выбежал крайне возбужденный Берс.
В зубах он держал косточку. Вернее, руку, объеденную до кости. Человеческую.
Глава 13
— Даня, у тебя первый выходной за полгода! Первый, Даня! Ребенок уже забыл, как выглядит отец! И где ты решил провести свой первый выходной⁈
— Устраивался на новую работу… — вздохнул Данила Мастер в трубку. — И никакой у меня не выходной, милая.
Благоверная трезвонила уже третий раз за час и, наверное, двенадцатый за день. Он уже подумывал отключить к черту телефон.
Но так будет еще хуже. Ладно, пусть болтает. Толпа сзади вроде затихла.
— Что⁈ Что значит, на новую работу⁈ А что со старой? Тебя уволили! Что произошло с родом?
— Барон Герасимов сбежал, а род лопнул как банка на морозе. Ты чего? Вчера все об этом судачили!
— Даня, мне некогда слушать всякую чушь. Закрыли Прорыв, и черт с ним. Так… Что значит твой начальник сбежал? Куда сбежал⁈ От налоговой?
— Нет. На Нексус.
— С вашей зарплатой, да⁈ Дожили! И ты мне об этом так просто рассказываешь? Вы думаете его ловить⁈ Ох, я так и знала, что этим кончится! Сначала безвылазно сидишь в этой своей казарме, а теперь…
И на том конце «провода» заплакали.
— А теперь я служу Скалозубовым, милая… Они обещали возместить нам все издержки. Успокойся…
— Я спокойна! Ты где? С дружками поди квасишь⁈ Тебе на нас совсем наплевать, да?
— Нет… — вздохнул Данила и пригубил рому.
Вместе с ним у барной стойки сидели белобрысый здоровяк Шило, его заместитель, длинный, улыбчивый радист Войц и сверкающий очками молчаливый подрывник Тесак, и все втроем потягивали свои порции.
На Даню они смотрели со всем возможным сочувствием.
За столом неподалеку Крюк и Кваша пытались побороть друг друга в армрестлинге, отчего рев стоял такой, что Даня как мог закрывал трубку ладонью, но…
— ООО! — разразилась толпа, окружившая этих двоих. Кваша в очередной раз поборол упертого соперника и, подскочив со стула, заорал во всю глотку.
— Ну, жирный у***к, берегись! — ударил кулаком об стол Крюк.
И это они оба пока трезвые.
— Так… Это что там за крики? Ты снова в своей «Вобле», да⁈
— Да, милая, — вздохнул Даня.
— Ах, ты… Не знаешь, что два дня назад в этом клоповнике какой-то придурок на спор сожрал гранату, и ему башку порвало в клочья! Ты же обещал, что там и ноги твоей не будет!
— Сейчас допью и приду…
Ей богу, он бы пошел сразу домой, но после догонялок с Саблиной ему просто хотелось присесть и немного выпить. Дома слушать упреки совсем не улыбалось. Но они достали его даже в баре.
В ответ разразился настоящий шторм, и Даня отнял трубку от уха. Все равно он все это уже слышал.
— Тяжело тебе, дружбан, — покачал головой Войц и отпил пива. — Совсем запилила?
— Угу, — кивнул Даня. — Но в чем-то она права. Я действительно их почти не вижу… Ладно, может быть, у Скалозубовых график будет получше…
— Судя по тому,
