Веббер упал и перекатился, стреляя при этом. Мужчина закричал во тьме. Еще больше выстрелов прогремело, оглушая. Вспышка и другие из отряда прикрывали лидера, убрав еще одного врага с АК47.
Поднявшись на ноги, Веббер больше не мешкал. Он бросил две светошумовые гранаты в оставшиеся две комнаты. Все залил белый свет, воздух содрогнулся от взрывов. Но заложников они так и не нашли.
Веббер заметил дверь в конце коридора. Он приказал Вспышке осторожно взорвать замок. Тот так и сделал и выбил дверь ногой.
— Алисия? Коннор? — позвал он.
И Веббер ворвался с оружием наготове в пустую камеру.
Глава восемьдесят седьмая:
Дверь камеры распахнулась. Великан в черном одеянии, из-за шарфа которого было видно лишь злые глаза, ворвался и схватил их за воротники.
— ТАХАРАК! — рявкнул он, вытаскивая их за дверь.
Коннор и Алисия не поняли, но послушались, и их повели по коридору под прицелом. Снова они оказались в той же комнате. Двое террористов в шарфах на лице стояли у черного флага, а их лидер ждал перед камерой с кинжалом в руке. Сердце Коннора застыло при виде ножа.
«Срок почти наступил. Требования не выполнили», — он не мог поверить, что президент Мендез не смог договориться о продлении. В горле пересохло от паники, он тяжело дышал. Никакие тренировки не могли подготовить его к смерти.
Алисия крепко вцепилась в его руку. Коннор посмотрел в ее испуганные глаза, в которых блестели слезы, она боялась потерять его. Коннор вдруг ощутил странное спокойствие. Он боялся за свою жизнь, но холодная логика говорила, что если он пожертвует собой, ее спасут. Правительство США все же выполнит условия террористов, Алисию освободят. Смерть будет не напрасной. Он защитит Алисию жизнью, как и обещал.
Тень улыбки коснулась его губ, когда он понял, что последует примеру отца… до конца.
— Все будет хорошо, — сказал он ей, готовый принять судьбу.
— Нет, лишь девчонка, — приказал лидер. — Так будет сильнее.
Коннор этого не ожидал. Его страхи быстро вернулись, ведь Алисию заставили опуститься на колени перед камерой, за спиной ее был черный флаг. Не думая о последствиях, Коннор бросился к лидеру, чтобы отобрать кинжал. Но великан тут же ударил его кулаком по почкам. Коннор рухнул на пол, корчась от боли.
— Это сообщение американцы не пропустят, — заявил лидер, не глядя на страдания Коннора и отдавая знак мужчине за камерой. Террорист нажал на кнопку, и лидер встал над Алисией с кинжалом. Алисия застыла, не сводя взгляда со сверкающего лезвия. — Президент Мендез, — рявкнул лидер на камеру, не стараясь скрывать раздражение. — Мы дали вам возможность совершить благородное дело. Выполнить наши условия и остаться с высоко поднятой головой. Но вы не успели в срок и не смогли спасти свою дочь. Более того, вы убили при этом наших сограждан. И мы, Братство Восходящего Полумесяца, покажем это сообщение всему миру, а вы будете слушать и выполнять.
Сунув нож в ножны, он вытащил из-за пояса пистолет и упер его в висок Алисии. Та тихо заскулила, пытаясь отодвинуться от холодного дула, что сулило ей смерть. Но она смогла подавить страх и уставиться на похитителя.
— Мой отец никогда не сдастся вам.
Лидер не слушал ее.
— Президент Мендез, мы держим слово. Вы сами нас заставили.
Он нажал на курок.
— НЕТ! — завопил Коннор, отчаянно потянувшись к Алисии, она закричала.
Но пистолет был пуст.
Лидер уставился в камеру.
— В следующий раз там будет пуля, — предупредил он. — У вас осталось меньше двух часов. Не испытывайте наше терпение!
Глава восемьдесят восьмая:
Шарли, Амир, Линг и Марк столпились у монитора, лишившись дара речи от жестокой шутки террористов.
— Осталось меньше двух часов, — сказал полковник Блэк из зала переговоров. — Проблему теперь знают все, мы не смогли их спасти, президент лишен выбора.
— Но где Коннор? — спросила Линг. — Его не было на видео.
Полковник Блэк помрачнел.
— Этого я не знаю.
— Может, он сбежал, — предположил Амир с надеждой.
— Он не мог бросить Алисию, — возразила Линг.
— Он мог умереть, — сказал Марк.
— НЕТ, — Шарли отрицала даже возможность. — Мы ничего не знаем, не будем гадать.
— Тогда почему его не было на видео? — спросил Марк.
— Террористы могли удерживать его в другом месте, — мрачно ответил полковник Блэк. — Я свяжусь, если что-то изменится.
Звонок закончился, команда Альфа тревожно переглянулась, понимая переживания полковника.
Из угла комнаты донесся крик. Багси откинулся на спинку кресла и хлопнул себя по лбу.
— Вот они как! — воскликнул он, потрясая недоверчиво головой.
— Что? — спросил Амир.
Багси поманил всех к себе.
— Террористы старались запутать нас. Я сравнил два видео, в обоих на фоне есть молитва. Я вырезал ее. Посмотрите на волны. Они одинаковы!
Синусоиды волн появились на экране. Багси наложил их мышкой друг на друга. Рисунки совпали.
— Что это значит? — спросила Линг.
— Что этот звук наложили при обработке уже после записи, — объяснил Багси. — Неплохой у них техник. Он знал, что мы будем искать зацепки в первом видео, и намеренно обманул нас. Но дважды шутка не прошла.
Багси вывел на экран цепочку кода.
— Я проанализировал письма, что получил президент. Мы уже знаем, что террористы путали нас поддельными IP-адресами и переменой серверов. Похоже, моя программка их разгадала. Посмотрите на этот код, — он указал на страшный набор цифр и команд. — Программист их создал нечто, похожее на «петлю бесконечности» между серверами.
— Что за петля? — спросил Марк.
— Это словно два зеркала напротив друг друга, этот кусок кода создает копию сигнала, что отражается постоянно между двумя серверами. Моя программа решила, что это тупик, источник письма. А это лишь начало команды.
— И теперь вы можете определить источник? — спросила Шарли.
Багси скривился и покачал головой.
— Нужен доступ к этим серверам в тот миг, когда террористы посылают письмо. Шанс почти нулевой. Боюсь, больше ничего я сделать не смогу. Коннор остался один.
Глава восемьдесят девятая:
Дверь камеры закрылась. Коннор пнул ее от злости.
— Подлый трус! Подонок! — ревел он.
Он хотел избить лидера террористов. Он уже не боялся. Он злился.
«Злость в шаге от опасности, — вспомнил он слова учителя по рукопашному бою. — Управляйте злостью, или злость овладеет вами, и вы не сможете сосредоточиться. Как стражи-друзья, вы должны сражаться с хитростью».
Пнув дверь еще раз, Коннор взял себя в руки. Он знал, что должен подумать над ситуацией. Но жестокая игра с жизнью Алисии вывела его из себя. Когда лидер нажал на курок, его охватило горе, смешанное с осознанием того, что он не смог защитить ее. Но выстрела не последовало, и Алисия открыла глаза, пораженно поняв, что она еще жива. Сначала Коннор обрадовался. Потом начал тревожиться, ведь она так и сидела, войдя в транс, до конца видео, пока их не отвели в камеру.
Выместив злость на запертой двери, Коннор повернулся и увидел, как Алисия съехала по стене на пол. Она прижала колени к груди и уставилась на противоположную стену.
— Алисия, ты в порядке? — спросил он.
Она не ответила, продолжая смотреть вдаль.
Он склонился к ней и коснулся ее плеча, боясь, что такая шутка сломила ее.
— Алисия? Все хорошо. Я с тобой.
Алисия что-то пробормотала.
— Что?
Одинокая слеза скатилась по ее щеке.
— Мы умрем.
— Нет, — не согласился Коннор, но слова были пустыми. Время истекало, надежда на спасение быстро угасала. Террористы были готовы исполнить угрозы. Это последний шанс. Бежать нужно сейчас. Коннор оглядел крохотную камеру без окон. Он уже обследовал каждый дюйм в поисках слабостей защиты, но не нашел их. Он думал о плане и заметил, что Алисия все еще дрожит от потрясения.
— Смотри на меня, — попросил он, пытаясь отвлечь ее на свое лицо. — Мы найдем способ сбежать. Обещаю.
Глава девяностая:
— Все впустую, — сказала Лара, переключая каналы в кабинете президента в Западном крыле. — Об этом говорят по всему миру.
Посмотрев на экран телевизора, президент Мендез обмяк в кожаном кресле и приготовился выдерживать бурю. С ним были ключевые представители совета: глава администрации Белого дома, секретарь, Карен Райт, директор СС и генерал Шау. Они смотрели новости на экране.
«ДОЧЬ ПРЕЗИДЕНТА ВЗЯЛИ В ЗАЛОЖНИКИ!»
Показали, как террорист приставил пистолет к голове Алисии. И хотя он уже это видел, президент Мендез сжал кулаки и содрогался от ужаса и ярости. У него было столько власти, а он чувствовал себя беспомощным, когда дело зашло о спасении дочери.
