Пытаясь подавить панику, Коннор решил, что не сдастся без боя. Попытка будет смешной, но он попробует спасти Алисию. Так поступил бы его отец.
Мужчина, похожий на лидера, прижал кончик кинжала к подбородку Алисии и заставил ее поднять голову и посмотреть в его глаза.
— Не надо плакать, — сказал он. — Мы не хотим вам вредить. Вы наши гости.
Преодолев страх, Алисия уставилась на мужчину.
— Забавно, что мы не получили приглашения.
Лидер сухо рассмеялся.
— Ах! Американский юмор. Смешно!
Он спрятал нож в ножны и хлопнул в ладоши, этот звук испугал Алисию. Через миг принесли поднос и поставили перед ними. Там было два куска хлеба, миска хумуса, кувшин с холодной водой, немного риса и мясное рагу. Коннор с ужасом подумал:
«Наша последняя еда».
— Прошу, ешьте, — попросил лидер, словно они были в ресторане.
Проголодавшись после транквилизаторов, Коннор и Алисия не могли сдерживаться. Взяв ложку, Коннор зачерпнул мясное рагу и попробовал. Еда была простой, но смерть маячила на горизонте, и еда казалась божественной. Алисия последовала его примеру, отломив кусочек хлеба и нервно грызя его. Голод пересилил, и она тоже взяла ложку, и они забыли о мрачном будущем.
Пока они ели, лидер кивнул, один из его людей начал запись на камеру. Лампочка на ней вспыхнула красным, лидер заговорил:
— Президент Мендез, мы — Братство Восходящего Полумесяца — держим вашу дочь в заложниках, — с гордостью сказал он. — А еще ее друга, англичанина. Как вы видите, они в порядке, с ними хорошо обходятся.
Он указал на них взмахом руки, Коннор поднял голову с полным ртом. Он понимал, что кормили их на камеру.
— Уверен, как отец и президент своей страны, вы хотите вернуть их целыми, — продолжил похититель. — Их судьба в ваших руках.
Коннор и Алисия перестали есть, завуалированная угроза убила аппетит. Они тревожно переглянулись, ведь их могли показывать в прямом эфире.
Коннор подумывал закричать, подать знак, но не знал толком ничего об их расположении, кроме того, что они где-то на Востоке, и о похитителях он толком ничего не знал, чтобы это могло помочь СС или «Стражу-другу» спасти их. Он хотел бежать, пока террористы отвлечены. Но один взгляд на двери показал стрелка в коридоре, иллюзии рассеялись. Они выстрелят до того, как его нога коснется ступенек. Он был беспомощным.
Отчаяние нахлынуло на него, Коннор вдруг понял, что ему есть, что сказать на камеру. Нужно лишь оставаться собранным.
Глава семьдесят девятая:
— Наши требования просты, — заявил лидер с закрытым лицом, изображение отображалось на мониторе в Белом доме. — До полуночи третьего июля вы должны отпустить всех наших братьев, что заключены за терроризм, и отозвать отряды американцев из Среднего Востока. После выполнения первого требования мы отпустим мальчишку, докажем свое слово. После второго вы получите свою дочь. Сроки названы. И четвертого июля будет наш День независимости.
Изображение переместилось на лицо Алисии. Она держалась, но лицо было бледным, в глазах стояли слезы.
Тишина повисла в зале. Никто не дышал, пораженные вестью о похищении дочери президента.
Первая леди всхлипнула, и все ожили.
— Зато мы знаем, что они живы, — заметила Карен, пытаясь успокоить Первую леди. — На видео есть время, оно было снято пятьдесят восемь минут назад.
— Его уже опубликовали? — спросил президент Мендез слабым голосом.
— Еще нет, — ответил Дирк. — Ссылку прислали прямо на почту вашему секретарю.
— Странно, — отметила пресс-секретарь. — Террористы предпочитают публичность. Я думала, они уже выложили видео в Интернет.
— Они еще могут это сделать, — сказал Джордж, скривившись и разжевав таблетку от боли в сердце. — Все ради их ужасной войны.
— А кто это Братство Восходящего Полумесяца? — осведомился генерал Шау.
Советник Карен по Среднему Востоку, Омар Ахмед, открыл файл на ноутбуке и вывел информацию на главный экран в комнате.
— Группа из Йемена, — сказал он, указывая на данные. — Их не так и много, их цель: бороться с неверующими до конца и заставить всех американцев пожалеть о захвате их земель. Глава, скорее всего, Малик Хусейн, — изображение было слишком размытым, чтобы разглядеть лицо. — Родился в Сане, столице Йемена, в богатой семье, связанной с добычей нефти, учился в Саудовской Аравии, сражался в Афганистане. Потом жил в Пакистане и Ираке, после чего вернулся на родину.
Омар закрыл ноутбук.
— Это все? — спросил генерал Шау.
Омар печально кивнул.
— Как и многие преступники, они хорошо прячутся. ФБР и не думали, что они накопят силы для атаки.
— Но они это сделали! — фыркнул Дирк. Челюсть его напряглась от злости.
— Да, мы недооценили врага, — признал Омар. — Но их может прикрывать и другая организация.
— Например? — спросил президент.
Омар пожал плечами.
— Группы могут быть из разных мест. И мы не найдем следов.
Тишина повисла над столом, все думали о нависшей угрозе.
— Нам нужно найти и получить невредимыми заложников, — сказал генерал Шау. — Источник электронного письма установили?
— Над этим сейчас работают, — ответил Дирк. — Ищут зацепки и в самом видео.
— Проверяют все заграничные рейсы самолетов за последние сутки, — добавила Карен. — И частные, и деловые. Это сузит круг поисков.
Президент ударил кулаком по столу.
— Как они смогли увезти дочь из страны, и никто не заметил?
— Бедная моя девочка, она напугана, — сказала Первая леди в слезах.
Президент Мендез обнял жену, она плакала на его плече.
— Но Алисия не одна. Коннор обучен и ситуациям с заложниками. Так, полковник?
Полковник Блэк кивнул, хотя он бы хотел уделить этому больше времени. Но он верил в Коннора.
— Коннор старается защитить вашу дочь, как ваша команда старается ее найти, — убедил он их.
Дирк все же фыркнул.
— Какой же из него телохранитель, — прошептал он, не выдерживая давления.
Услышав его, полковник Блэк посмотрел на него.
— Если бы вы не выгнали его, он бы справился лучше, — парировал он. — И если бы не Коннор, защиты не осталось бы вообще.
Дирк насмешливо посмотрел на него.
— Он заложник! Еще одна проблем.
— Коннор не сдался, — возразил полковник и попросил включить видео заново. — Он уже сообщил, что они под землей, что там не менее пяти стрелков.
Он остановил видео и указал на экран.
— Смотрите, Коннор указывает пальцем вниз под рукой. Потом показывает пальцами пистолет и раскрывает ладонь, это указание на «пять».
— Уверены? — спросил Джордж, щурясь.
— Да. Он повторил движения дважды.
— Но это не поможет, — отметил Дирк.
— Это начало, — заявил полковник Блэк. — А нам сейчас нужна любая информация.
Глава восьмидесятая:
Коннор не знал, заметили ли его знаки, узнали ли в них сигналы. Но так он хоть немного управлял ситуацией. И не чувствовал себя беспомощным.
После записи видео похитители отвели их обратно в камеру и закрыли. Алисия, сдерживавшая слезы, рухнула на тонкий матрас и расплакалась. Коннор сел рядом с ней, обхватил рукой ее плечи и дал ей выплакаться.
На уроках по выживанию в плену полковник Блэк говорил, что нужно контролировать эмоции, сохранять спокойствие и холодный разум.
«Проще сказать, чем сделать», — подумал Коннор, глядя на Алисию, а потом на крошечную камеру. Если бы он не защищал Алисию, он и сам сейчас рыдал бы.
Советы полковника он не рассматривал раньше всерьез. Коннор верил, что никогда не окажется заложником. А теперь это случилось, и ему приходилось разбираться с ситуацией.
Он пытался вспомнить другие советы полковника Блэка.
«Не оказывайте сопротивление… Говорите как можно меньше… пытайтесь не тратить зря силы… не переставайте думать… ставьте цели… планируйте, чтобы прогнать отчаяние и депрессию… и, что важнее всего, верьте, что выживете».
На последнем полковник делал ударение. Отчаяние можно было побороть, но нужно было верить, что конец будет хорошим. Надежда помогала выживать.
— Не бойся, Алисия, мы вернемся домой, — сказал Коннор.
Алисия всхлипнула и посмотрела на него красными от слез глазами.
— Почему… ты так уверен?
— Живыми мы им нужнее. Им нужно, чтобы мы были невредимыми, пока они не получат желаемое.
Алисия кивнула, понимая его слова.
— Ты прав. Но нож и камера — это слишком для меня.
— Понимаю, — сказал Коннор, поежившись при мысли о кинжале лидера. — Но нам нужно выглядеть сильными перед террористами. Нельзя позволять им думать, что они нас одолели.
Алисия села и успокоилась, откинула волосы назад и вытерла глаза.
— Я не позволю им радоваться, — сказала она стальным тоном.
