Грейсона. Он избегал меня так долго, как только мог, вплоть до свадьбы.
В центре комнаты стоит большой дубовый письменный стол, заваленный бумагами. Мои брови хмурятся, когда я замечаю два маленьких чемодана, один нежно-розовый, другой черный.
Грейсон обходит меня сзади, обхватывает руками мой живот и кладет голову мне на плечо.
— Где то единственное место, куда ты всегда хотела поехать?
— Россия? — я лгу.
— Не совсем.
— Лондон? — я пытаюсь сдержать свое волнение, но оно все равно выходит больше похожим на писк.
— Я собираюсь устроить тебе лучшее свидание в твоей жизни, детка.
— О Боже мой! — я вскрикиваю.
— Спасибо тебе, спасибо, спасибо.
Я покрываю поцелуями всю его шею.
— Когда мы отправляемся?
— Сейчас же.
— Подожди, что? Я даже не собрала вещи!
— Обо всем позаботились, все, что тебе нужно, здесь, — он кивает на чемодан.
— Каким образом?
— Я очень находчивый человек, солнышко.
— Ну, иди прими душ. Нам нужно успеть на рейс, — я толкаю его в плечо.
— Это частный самолет, детка.
Он приподнимает меня, и я обвиваю ногами его талию. Его губы обрушиваются на мои, язык захватывает мой рот. Я стону ему в рот. Его твердый член трется о мои трусики, посылая электрические разряды в мое лоно.
— Черт возьми, солнышко, — рычит он. — Я больше не хочу проводить без тебя ни единой недели.
— Я тоже.
Дверь дребезжит, когда он прижимает меня спиной к двери позади нас.
— Ты готова вступить в «Клуб Высокой Мили», Детка?
— Черт возьми, да.
ГЛАВА 28
ГРЕЙСОН
Ее возбуждение исходит от нее заразительными волнами. Прошлые выходные стали осознанием, в котором я нуждался. Я не могу потерять ее.
Каждый чертов день я следил за тем, чтобы моя пробежка в обеденный перерыв включала маршрут около ее студии. Если я не мог быть с ней, мне все равно нужно было ее видеть.
Она — мой наркотик.
Мое сердце принадлежит Мэдди. Я уверен, что так было с тех пор, как в прошлом году она впервые пригрозила пырнуть меня ножом в глаз. Но теперь я знаю, что мне нужно сделать. Я должен быть лучше ради нее. Дай ей все, чего она заслуживает.
Я зависим от всего, что связано с ней. От ее силы, от ее яркой индивидуальности, от ее дерзости. От всего, черт возьми. И я сделаю все, что в моих силах, чтобы удержать ее. Даже если для этого придется надеть маску перед ее родителями, чтобы они держались от нее подальше.
Я никогда ни к кому не испытывал ничего подобного. Всего одна неделя отсутствия контакта с ней чуть не свела меня с ума. Я не мог сосредоточиться ни на чем, кроме того, как вернуть ее и удержать. Эта женщина заслуживает всего мира, и вот мы здесь, на высоте одиннадцати тысяч километров, на пути к ярким огням Лондона на выходные.
Она занята тем, что потягивает шампанское и читает свою читалку Kindle. Я не знаю, сколько раз я видел, как на этом экране вспыхивало слово "член". Она собирается сесть на один из них через минуту. Я терпеливо жду, когда стюардесса перестанет виться вокруг нас.
Розовые ногти Мэдди, как кинжалы, вонзились в мое предплечье, прежде чем она вежливо сказала ей:
— Отвали.
Стюардесса посмотрела на меня в ужасе, но все, что я мог сделать, это пожать плечами. Я не извиняюсь за то, что Мэдди собственница по отношению ко мне. Это чертовски сексуально.
Когда стюардесса, наконец, уходит в кабину пилотов, я видел, как пилот смотрел на нее ранее, и держу пари, какое-то время они будут заняты. Пользуюсь случаем.
— Эй! Я это читаю — ноет она, когда я забираю у нее читалку. Я прижимаюсь ртом к ее шее, и она наклоняет голову к окну. Я облизываю ее шелковистую кожу до самого подбородка. Тихий стон срывается с ее губ.
— Тебе не обязательно читать о члене, когда он уже готов и ждет тебя здесь.
Моя рука скользит по ее обнаженным ногам, вплоть до подола обтягивающего черного платья. Я просовываю пальцы под него, ожидая найти пару кружевных стрингов. Она раздвигает ноги, совсем чуть-чуть, достаточно, чтобы дать мне доступ к ее обнаженной киске.
— Ммм, а на тебе сегодня нет трусиков? — хрипло спрашиваю я, и она качает головой.
У меня в машине начинает собираться целая коллекция ее трусиков. Я прикусываю кожу на ее шее, и ее цветочный аромат кружится вокруг моего языка.
— На колени ко мне, — шепчу я.
— Здесь?
— Это не вопрос, детка. Оседлай меня. Сейчас же.
Она облизывает губы, слегка приподнимая платье, достаточно, чтобы прикрыть сзади свою задницу, но открывая мне полный вид на ее мокрую киску. Кровь приливает к моему члену. Она забирается ко мне на колени, устраивая свои ноги по обе стороны от моих, опираясь на кожаные кресла. Ее руки обвиваются вокруг моей шеи, ее грудь теперь прямо у меня перед глазами. Моя рука скользит по ней, и я просовываю в нее три пальца. Другой рукой я стягиваю с нее платье, обнажая грудь. Взяв в рот один из ее сосков, я посасываю, одновременно трахая ее пальцами. Ее бедра двигаются в ритме. Она тяжело дышит, пока я продолжаю сосать и покусывать. Ее хриплые стоны подстегивают меня. Она наклоняется вперед, и я вытаскиваю пальцы и перемещаю их так, чтобы мой указательный палец касался ее ануса. Мой средний и безымянный пальцы снова проникают в ее киску. Ее губы приоткрываются в форме буквы "О", когда мой указательный палец медленно скользит внутрь.
— Блядь! — хрипит она.
Я заглушаю ее стоны ладонью. Она стреляет в меня острым взглядом, когда я замедляю темп. Я ухмыляюсь ей и вытаскиваю из нее свои пальцы.
— Если в ближайшие двадцать секунд мой член не будет в тебе, то я взорвусь, — выдавливаю я.
Ее руки устремляются прямо к моим джинсам, хватаются за ремень и, наконец высвобождают мой агрессивно твердый член. Она снова кладет руки мне на плечи и приподнимается, устраиваясь прямо над моим членом. Затем она медленно опускается. Ощущение вызывает покалывание во всем моем теле. Ее стенки сжимаются вокруг моего члена, когда она задыхается, добираясь до основания.
— Иисус, блядь, Христос. Ты убьешь меня, женщина!
Я стискиваю зубы, когда она снова поднимается и опускается резко вниз. Мои глаза почти вылезают из орбит. Ее киска каждый раз прижимается ко мне. Я щиплю ее за клитор, заставляя ее запрокинуть голову.
— Поцелуй меня, — стону я, едва сдерживаясь.
Не сбиваясь с ритма,
