Леди Сандра несколько раз говорила, что жила в небольшом приморском городке, отец был дворянин, несколько раз председательствовал в совете города. После смерти родителей ее увезли в столицу Альбиона и пристроили при дворе.
Интересно, были ли у родителей Сандры связи среди придворных отца?
Но пока я размышляла, вошел Витторино.
- Все готово, ваше величество.
Лорд-канцлер нервничал.
- Что не так, Витторино? – спросила я.
- Не делайте этого, леди Эллен. Мы найдем иные способы. Король сегодня в ужасном настроении, - лорд-канцлер вытер лысину.
- Конечно, он же понимает, что поступает жестоко, - упрямо ответила я.
Перед тем, как выйти из королевских покоев, я оглянулась и окинула взглядом уютный интерьер. Кто знает… может, вернуться сюда мне уже не суждено.
Солнце обжигало, когда мы выехали из замка на городскую площадь. Король решил расправиться с Микеле публично, чтобы напомнить всем о том, что с ним нельзя шутить. Повсюду висели белые флаги с красными крыльями. На ярком слепящем солнце они иногда казались заляпанными кровью полотнищами.
С тоской глядя в небо, на котором не было ни облачка, я мысленно прикинула, сколько еще дней остается до приезда Дика. Если он торопился, то первые корабли наверняка уже подплывали к портам Франкии. Если же что-то его задержало, то он может прибыть только через неделю.
Народ стекался на площадь со всего города, но для нас стража держала проход на эшафот, который делился на две части: на более высокой платформе должен был сидеть король, на нижней проходить сама казнь. Микеле уже привезли в железной клетке, и народ забавлялся тем, что бросал в него гнилые овощи и фрукты. Семейство белых лилий восседало на первых рядах, сегодня они разоделись, как на праздник. Вот кто будет моим основным соперником после падения семейства черных лилий.
Оливия смерила меня презрительным взглядом. Но я подумала, что, если подыскать ей мужа, я смогу и ее папашу нейтрализовать в стремлении навредить короне.
Если только король не сошлет меня саму в темницу за дерзость или не поставит невыполнимых условий для спасения Микеле: ночью мне то и дело снилось, что он меня то заставляет идти голой через весь город, то приказывает пройтись босиком по битому стеклу.
После меня появился Генрих, и публика, которая приход королевы никак не отметила, на его появление разразилась приветствиями и рукоплесканиями.
Я посмотрела на Генриха и поняла, что не одна я сегодня не спала всю ночь. Король был бледен, выглядел усталым, на лбу пролегли глубокие морщины. Он мельком посмотрел на меня и сделал знак начинать.
Глашатай зачитал преступления Микеле Вислы. В гробовой тишине я услышала рыдания Маргариты, нашла ее в первых рядах. Муж поддерживал ее, но и сам был бледен и измучен.
Жалость душила меня, если бы я не собиралась заступиться за Микеле, я бы решилась на это сейчас.
Юношу вывели из клетки. Палач показал меч толпе, и она бурно его приветствовала. Палач повернулся к королю. Тот кивнул.
Микеле заставили опуститься на колени. Он сопротивлялся слабо. Палач стал приближаться к нему.
Я встала.
Палач заметил это, замедлил шаг. Глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, я сделала шаг к королю, опустилась перед ним на колени, стараясь не рухнуть, очень уж сильная была слабость в ногах. Мое сознание то ли от страха, то ли от жары мутилось, все было слишком ярким, до рези четким.
Словно со стороны, я услышала свой голос.
- Ваше величество, я хочу использовать свое право первого помилования, молю вас отменить казнь в обмен на иное, более мягкое наказание.
Я не хотела для Микеле полного помилования, потому что знала, что король на это не пойдет. Такая формулировка показалась мне наиболее подходящей.
После моих слов на площади повисла тишина. Я поклонилась королю в ноги, лишь бы не видеть его гнева. Теперь в глазах темнело. Сердце билось в горле. Я слышала, как поднялся король. Прошел мимо меня.
- Микеле Вислы оскорбил мое имя, обесчестил девушку, пытался унизить королеву. И теперь она просит его помилования. Королева защищала вчера саму девушку и даже уговаривала меня помиловать Микеле Вислы. Я принял решение его казнить. Но королева продолжает молить о прощении. У королевы доброе, милосердное сердце, я слишком рассержен. Решайте сами, что делать с этим мерзавцем: изгнать или казнить?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я в смятении подняла голову и посмотрела на Витторино. У лорда-канцлера было довольное лицо. И тут я все поняла.
Они разыграли меня, как пешку в шахматах.
Королю нужно было создать эту ситуацию, но вовсе не для того, чтобы послушать меня и помиловать Вислы. А чтобы снять с себя ответственность за его смерть. А я послушно, как по нотам, исполнила свою проходную роль в этом спектакле. Но при этом они еще и меня испытали: посмотрели, насколько решительно я иду к цели, что готова отдать ради более спокойного королевства и победы Генриха. Экзамен я сдала на пять.
В толпе послышались противоречивые отклики: кто-то кричал: «Казнить!», кто-то «Изгнать!».
Ко мне подошла леди Сандра, помогла подняться.
- Они вас использовали, - зло прошипела она мне.
- Знаю, - ответила я. – Но у меня не было другого выхода.
- Выход есть всегда. Вы просто поддались на их игру.
Но в этот момент крики «Изгнать!» стали брать верх. Уж не знаю, действительно ли столько сторонников было у черных лилий, или король Генрих и тут подсуетился, но в итоге казнь заменили женитьбой на Альмине и ссылкой. Странно, что местом ссылки был избран городок Гефест, я знала о нем, там жила тетка короля.
А следом вдруг грянуло:
- Слава королеве! Слава королеве!
Оглушенная криками толпы, я еле дошла до экипажа, поддерживаемая леди Сандрой. Но и после возвращения в замок мне не было покоя. Маргарита Вандомская ждала в замке, возле входа в мою половину. Сегодня она была в черном, готовилась носить траур по своему сыну. Почему она здесь?
- Леди Маргарита, - слабо поприветствовала я ее. Честно говоря, я была не готова выслушивать ее благодарности, мне хотелось в прохладную ванну. Но она вдруг вцепилась мне в руку, словно гарпия когтями.
- Если думаешь, что я пришла благодарить тебя, то ошибаешься. Я не так глупа. Я вижу, что вы делаете. Уничтожить моего сына, женить его на купеческой дочке, заставить признать бастарда, сослать его с глаз долой… но вы еще не знаете, на что я способна, ваше величество. За такое унижение вы заплатите! – она брызгала слюной, глаза возбужденно блестели.
Леди Сандра хотела было вмешаться и отцепить от меня нервную и разозленную поданную, но я остановила ее. Не в моем характере сбегать от выяснения отношений. Маргарите стоило бы это понять.
- Вы бы предпочли, чтобы его обезглавили сегодня? – спросила я, глядя Маргарите прямо в глаза. Да не может быть, чтобы мать желала смерти сыну из-за какой-то призрачной идеи борьбы за власть!
- Он стал бы мучеником, стал бы жертвой, а сейчас он преступник. Вы опозорили наше имя!
- Ваше имя ничего не стоит без продолжения рода, - резко ответила я. – Подумайте еще раз над своими словами, леди Маргарита.
- Вы альбионская змея, которую подбросили во Франкию для раздора и разрушения! – с ненавистью прошипела она.
- А вы - одержимая властью интриганка. За угрозу мне вы легко можете оказаться на плахе.
- Вы этого не сделаете, - рассмеялась Маргарита. – Вы славно повеселились сегодня, переманили на свою сторону народ, показали им, какая вы милосердная. Хитро сыграно. Только вы теперь в заложницах собственной доброты. И запомните: одного спектакля недостаточно. Нужно гораздо больше, чтобы завоевать сердце народа.
- Я прислушаюсь к вашему совету.
Я вырвалась из ее цепкой хватки, вошла в свои покои. Проклятия Маргариты были приглушены закрывшейся дверью. Она была права. Я ничего не могла ей сделать. Теперь, когда жизнь ее сына в безопасности, весь гнев его падения из фаворитов короля в изгои обрушится именно на мою голову. Маргарита прекрасно понимала, что может наговорить мне гадостей безнаказанно. Самое страшное уже произошло, а королева действительно связала себя по рукам, заступившись за семейство Вислы.
