— А я и не стремлюсь. Зачем бы?
Моргауза улыбнулась в ответ, отчасти нежно, отчасти насмешливо. Ободренный, Габран шагнул вперед, но королева удержала его на месте.
— Подожди. Подумай. На этот раз я разъясню тебе зачем. И не притворяйся, что никогда не пытался разгадать мои замыслы касательно маленького бастарда. — Она поворачивала руку то так, то этак, по всей видимости любуясь игрой колец. Затем доверительно подняла глаза. — Возможно, что ты отчасти и прав. Возможно, я послала сокола в полет слишком рано и слишком поспешно, но возникла возможность забрать мальчика из дома приемных родителей и привести сюда, не вызывая лишних расспросов. Кроме того, ему уже десять: давно пора обучаться навыкам и манерам, подобающим принцу! А раз уж сделан первый шаг, неизбежно следует и другой. До того как наступит подходящий момент, мой брат Артур не должен даже заподозрить, где бастарда прячут. Равно как и пресловутый великий маг Мерлин, а в лучшие времена он улавливал даже шепот тростников на Священном острове. Пусть он стар и глуп, но рисковать нам нельзя. Я не для того все эти годы скрывала нашего с Артуром сына, чтобы его отобрали у меня сейчас. Он — мой пропуск на большую землю. Когда он будет готов туда поехать, я поеду с ним.
Королева видела: Габран снова принадлежит ей безраздельно. Рад, польщен доверием, воодушевлен…
— Назад в Дунпелдир, вы хотите сказать?
— Нет, не в Дунпелдир. В Камелот.
— К верховному королю?
— Почему нет? Он так и не обзавелся законным сыном и, по всему судя, не обзаведется. Мордред — мой пропуск к Артурову двору… А там поглядим.
— Похоже, вы уверены в успехе, — отозвался Габран.
— Я и впрямь уверена. Я все это видела. — Встретив изумленный взгляд собеседника, королева снова улыбнулась, — Да, милый, в заводи. Ясно, точно в кристалле — в колдовском кристалле. Я и мои сыновья, все пятеро, в Камелоте, разодетые, точно на пир, с богатыми дарами…
— Тогда… не то чтобы я оспаривал ваш выбор, но… не значит ли это, что вы были бы в безопасности, даже не совершая того, что было сделано нынче ночью?
— Возможно, — равнодушно отозвалась королева. — Знаки не всегда бывают прочитаны правильно; может статься, Богиня уже знала о том, что произойдет этой ночью. Зато теперь я уверена: мне ничто не грозит. Остается только дождаться смерти Мерлина. Уже дважды, как ты знаешь, приходили вести о его кончине; дважды я ликовала — и обнаруживалось, что слухи солгали и старый дурень все еще жив. Но недалек тот день, когда известие окажется правдой. Я о том позаботилась, Габран. А когда колдун сгинет и Артур останется один, тогда я благополучно отправлюсь в путь, и Мордред со мною. Я справлюсь с братом… если не тем же способом, как встарь, тогда как сестра, обладающая изрядным могуществом и толикой былой красоты…
— Госпожа… Моргауза…
Королева тихо рассмеялась, протягивая к нему руки.
— Ну же, Габран, ревновать не стоит! И бояться меня — тоже. Все то колдовство, что я использую против тебя, ты давно постиг и превосходно умеешь с ним управляться. Оставшаяся часть ночных трудов придется тебе более по душе, нежели уже исполненная. Ступай в постель. Теперь страшиться нечего, и все благодаря тебе. Ты сослужил мне верную службу.
«И они тоже». Но Габран не произнес этого вслух. А вскорости, избавившись от отсыревшей одежды и вытянувшись на широком ложе рядом с Моргаузой, он позабыл об этом, как позабыл о двух мертвых телах, оставленных им в дымящихся развалинах прибрежной хижины.
Глава 5
Мордред, по обыкновению, проснулся рано.
Остальные мальчики еще спали, но в этот час приемный отец всегда будил его на работу. В первые мгновения Мордред никак не мог сообразить, где находится, а затем вспомнил. Он в королевском дворце. Он сын короля, и прочие королевские сыновья тоже здесь, спят в той же самой комнате. Старший, принц Гавейн, растянулся на постели с ним рядом. На соседней кровати спали трое младших: близнецы и малыш Гарет.
Мордред еще не успел перемолвиться с принцами ни единым словом. Накануне вечером Габран привел его во дворец и передал в распоряжение старухи, состоявшей в кормилицах при королевских детях; по ее словам, она до сих пор нянчила Гарета и приглядывала за одеждой мальчиков, а отчасти и за здоровьем. Она отвела Мордреда в комнату, заставленную сундуками и ларями, и подобрала ему новое платье. Оружия ему пока не дали; оружие он получит завтра, недовольно ворчала нянька, очень скоро, и тогда, надо думать, примется душегубствовать да разбойничать, как водится. Ох уж эти мужчины! Мальчишки тоже не подарок, но их, по крайней мере, возможно держать в узде, и пусть попомнит он ее слова, хоть она и стара, но провинность без ответа не оставит, так-то… Мордред молча слушал, теребил дареные наряды и пытался сдержать зевоту, пока старуха суетилась вокруг него. Из ее болтовни — а нянька ни на минуту не закрывала рта — следовало, что родительские чувства королевы Моргаузы, мягко говоря, изменчивы и непостоянны. Сегодня она выезжает с сыновьями на верховую прогулку, учит их охотиться с соколами и гончими по обычаям большой земли; они проездят весь день напролет и станут пировать до глубокой ночи, а назавтра она про мальчиков и не вспомнит: им даже подходить запретят к покоям королевы. А вечером принцев возьмут да и призовут снова, послушать менестреля или позабавить взбалмошную, скучающую монархиню рассказами о том, как провели день. Более того, обращались с принцами неодинаково. Пожалуй, единственный принцип римлян, коего придерживалась Моргауза, был «разделяй и властвуй». Гавейн, как старший сын и наследник, пользовался большей свободой и некоторыми привилегиями, недоступными прочим; младший, Гарет, родившийся после смерти отца, ходил в любимцах. Близнецы, таким образом, оставались не у дел, а как Эльса дала понять Мордреду, многозначительно поджимая губы и качая головой, эти двое и без того неуживчивы, а тут еще постоянные стычки на почве ревности да избытка энергии, что не находит выхода.
Когда наконец, аккуратно перебросив через руку новое платье, Мордред последовал за нею в опочивальню принцев, он с радостью обнаружил, что четверо сводных братьев оказались в спальне раньше него и теперь крепко спят. Эльса вытащила Гарета из постели Гавейна, затем подвинула близнецов и втиснула малыша рядом с ними. Ни один даже не пошевелился. Нянька заботливо натянула на спящих покрывала и молча указала Мордреду на место рядом с Гавейном. Тот разделся и нырнул в теплую постель. Старуха еще немного поохала, обошла комнату, собрала разбросанную одежду и сложила ее на сундук между кроватями, а затем вышла, тихонько прикрыв за собою дверь. К тому времени Мордред уже спал.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
