– Лана… – сонно пробормотал Денни.
Она согнулась, словно ее ударили в живот.
Не представляя, что сказать, Лана кое-как выпрямилась и вышла из каюты Денни, прикусив изнутри губу.
Некуда было пойти. Некуда бежать.
Она зашла в ванную, закрылась изнутри и встала в центре крошечной кабинки. Из горла вырвался ужасающий всхлип, плечи ссутулились. Лана прикрыла рот кулаком, впившись зубами в костяшки пальцев.
Она посмотрела на свое отражение в зеркале: жутко бледное лицо, обезображенное напряжением, взгляд жалкий и отчаянный. Ноги не держали; она осела на пол, прижавшись спиной к двери. От линолеума шел едва заметный запах аммиака. Горячие слезы текли по щекам, грудь сотрясалась от рыданий.
Из коридора послышались шаги, раздался легкий стук в дверь, отдающий вибрацией ей в спину.
– Мы можем поговорить? – прошептала Китти.
Лана подавила очередной всхлип и зажмурилась. Хотелось пробежать по палубе и спрыгнуть с носа в глубину океана, а потом плыть и плыть, пока все не кончится.
– Лана, пожалуйста, впусти меня!
Наверное, повязала свой саронг, вытерла тушь под глазами и с ошеломленным видом посмотрела на Денни. А он, прижав ее к себе, прошептал: «Мы все уладим».
Неудивительно, что Китти собиралась остаться на «Лазурной», даже если Лана уйдет.
– Нам надо поговорить.
Голос Китти будто сдирал с нее кожу. Лана опустила голову на колени, зажала уши руками. Она не выйдет отсюда, пока они не доберутся до Палау. Пока не сбросят якорь.
Слышались приглушенные голоса, шаги, хлопали двери кают. По коридору размашистым шагом прошел Денни и замер у ванной. Жар его тела практически чувствовался через дверь.
– Лана? – Она представила, как близко его губы от двери. – Прошу тебя, выходи. Мне надо поговорить с тобой.
Тишина.
После еще нескольких попыток он наконец ушел.
Загудел двигатель. Начали опускать паруса, зашуршал грот.
В иллюминаторе показалась земля. Деревья, густые и зеленые. Лана отчетливо различала оттенки – значит, они уже близко.
Через полчаса бросили якорь – тяжелый металлический груз с плеском рухнул в воду.
С палубы вдруг донесся гвалт голосов, все заговорили одновременно. Аарон перебил остальных командным тоном:
– Ничего! Ничего не делаем!
Вскоре раздался стук в дверь.
– Лана, на борт поднимается иммиграционная служба, – ледяным тоном сообщила Шелл.
Глава 35. Тогда
Лана повернула кран и умылась прохладной водой, не экономя ее запасы.
Она вытерла лицо сырым полотенцем, затем провела языком по зубам и попыталась улыбнуться своему отражению.
«Ты сможешь».
Лана вышла из ванной, взяла из каюты солнечные очки и медленно поднялась на палубу. Было утро, и уже душно. Денни стоял рядом с Китти. Заметив Лану, подруга хотела подойти к ней, но Лана резко качнула головой, и Китти остановилась.
Аарон помогал двум сотрудникам иммиграционной службы пришвартоваться к «Лазурной» и привязывал фалинь их лодки к крепительной планке. Шелл стояла в тени и, крутя тонкий браслет на запястье, внимательно смотрела на незнакомцев. Генрих сидел, уперевшись локтями в колени и сложив вместе большие пальцы рук.
По словам других мореходов, сотрудники иммиграционной службы Палау обычно не поднимались на борт судов – члены команды сами подавали документы в офисе на берегу. Может, кто-то успел связаться с иммиграционным центром и передать свои подозрения насчет «Лазурной»?
Кожу под топом покрыла тонкая пленка пота. Вот момент, о котором она так долго размышляла, – момент, когда правда о смерти Жозефа будет скрыта или станет явной.
Сотрудники иммиграционной службы в отутюженной темно-синей форме поднялись на борт.
– Кто капитан судна?
– Я. – Аарон прижал крепкие руки к бокам и не двигался с места.
Подняв подбородок, к нему обратился старший сотрудник:
– Добро пожаловать на Палау. Вы прибыли в новую страну, поэтому мы просим вас, капитан, и всех членов команды надлежащим образом заполнить бумаги.
– Конечно, – ответил Аарон.
Палау – одна из самых отдаленных островных цепей мира, и сотрудникам иммиграционной службы, наверное, не каждый день выпадает шанс исполнить свои прямые обязанности. Из черной папки под мышкой старший сотрудник вытащил стопку бумаг и раздал каждому по листку.
– Чтобы заполнить форму, понадобятся ваши паспорта.
Члены команды пошли за паспортами и ручками. Сдвинув солнечные очки на голову, Лана вернулась в каюту, расстегнула рюкзак и, согнувшись на полу, стала копаться внутри в поисках паспорта.
– Лана… – В каюту зашла Китти.
– Нет. – Лана встала и обернулась. Они смотрели друг на друга в упор, стоя в тесной каюте на расстоянии нескольких сантиметров друг от друга. – Даже не думай.
– Нам надо поговорить. – Когда Китти сняла солнечные очки, Лана увидела, что глаза у нее покраснели и опухли. Китти прижалась спиной к двери, не давая Лане выйти. – Между мной и Денни ничего не было.
Лана в отчаянии закатила глаза. Неужели все-таки придется вести этот разговор? Неужели придется слушать, как Китти выдает банальные извинения, которые подглядела в низкопробных сценариях?
– Тогда скажи мне, что ты делала в его кровати? – холодно спросила Лана.
– Мы разговаривали. Потом я, наверное, уснула.
– Голая?
– Я была в одежде.
– Твой саронг валялся на полу, Кит.
– Я его носила вместо шарфа.
– Конечно, на Филиппинах ведь очень холодно, – покачала головой Лана. Вранье Китти только раздражало ее. – Дай пройти.
– Нет. – Китти закрыла собой дверь. – Ты должна поверить мне. Ничего не было, мы просто говорили.
– О чем?
Вопрос привел Китти в замешательство.
– Я… я была расстроена.
– Ты? – засмеялась Лана. – Ты была расстроена?
Мысль о том, что после их ссоры за поддержкой к Денни обратилась Китти – когда на ее месте должна была быть Лана, – причиняла еще больше боли, чем тот факт, что эти двое трахались.
– Прости… – начала Китти.
– И что я, по-твоему, должна сказать? Что все хорошо? Что я тебя прощаю? Не скажу. – Слова вырывались острыми лезвиями. – Хотела доказать, что ты лучше меня? Что можешь добиться Денни?
– Нет.
– Разве? Ты всегда нуждалась в комплиментах. Так что случилось, Кит? Не все на борту сказали тебе, какая ты красивая, и ты решила повысить самооценку?
Лана разошлась и не могла остановиться. Вся злость и обида, кипевшие внутри, теперь вырвались наружу.
– Ты обманула меня насчет матери, а теперь еще и отобрала Денни. Ты знала, какие у меня к нему чувства. Еще и отговаривала меня, все напоминала про правило Аарона – «никаких отношений». В чем дело, в ревности? Он тоже тебе понравился, и ты решила взять его себе?
– Конечно, нет!
Чем лучше знаешь своего близкого друга, тем больнее можешь ему сделать.
– Если бы мы познакомились сейчас, то никогда не стали бы подругами. Знаешь, что я о тебе думаю? Что ты пустой, эгоистичный и вечно нуждающийся во внимании человек.
Китти отошла назад, как будто Лана ее ударила.
С палубы доносились голоса сотрудников иммиграционной службы. Они ждали, когда члены команды принесут свои паспорта.
– Почему ты это сделала? – прошипела Лана. – Просто потому что могла? Решила что-то доказать? Он ведь тебе даже не особо нравится.
– Я… – Китти замолчала.
– Ты хоть немного, хоть на секунду, задумывалась о том, каково будет мне?
– Прости.
Лана сделала глубокий вдох.
– Уходи, прошу тебя.
– Я… я…
Лана повернулась к ней спиной, показывая, что разговор окончен.
Китти не сдвинулась с места.
– Пожалуйста, Лана…
– На этом все. Для нас с тобой, Китти, на этом все.
Лана положила паспорт на койку, схватила все вещи, которые были на виду, – кардиган с двери, блокнот из-под матраса, платок, завязанный на углу койки, – запихнула их в рюкзак и закрыла его. Пусть она что-то и забыла, оставаться на яхте Лана больше не могла ни минуты. Она поднялась на палубу и положила рюкзак у ног.
Денни ошеломленно смотрел на Лану, его глаза были полны грусти.
Лана отвернулась.
Старший сотрудник собрал заполненные формы и внимательно просмотрел их.
– На борту только шесть человек? – спросил он, медленно оглядываясь и пересчитывая членов команды: Аарон, Денни, Шелл, Генрих, Китти и Лана.
Последовала долгая пауза. Все молча переглядывались.
– Верно, – откашлявшись, сказал Аарон.
Старший сотрудник вытащил из папки еще один лист бумаги, что-то прочитал.
– И из Филиппин вы тоже отплыли вшестером?
Внутри все сжалось. Так они знают? И теперь проверяют их? Лана посмотрела на Аарона: на ярком солнце его загорелое лицо побелело, на виске пульсировала вена. Он перехватил ее взгляд.
Казалось, в воздухе заискрило. Вот и настал момент истины.
– Аарон? – обратилась к нему Лана, подталкивая к ответу.
