Такой дикий рев и визг ни разу не сотрясал своды президентского дворца. Пароксизмы ярости, круто замешенные на нестерпимой боли, были столь сильны, что главу государства едва не хватил удар. А уж такого богатства самых страшных и изощренных проклятий не доводилось слышать даже в бандитских притонах и припортовых тавернах с самой скверной репутацией. Когда же, спустя некоторое время, весь забинтованный, он велел личному секретарю принести из оружейной лазерные пистолеты, чтобы хоть зрелище мощи этого оружия пролило бальзам на беснующееся от ярости сердце, и убедился, что аккумуляторы безнадежно сдохли, то пришел в неописуемое бешенство, в наипоследний его градус. И именно тогда он решил отомстить пришельцам – отомстить так страшно, что сам дьявол содрогнулся бы, заглянув в мысли Президента.
Но для воплощения замысла Президента было необходимо, чтобы трое иномирян были не только живы, но и здоровы. Конечно, временно живы и здоровы.
Он отдал соответствующие указания и был неприятно поражен докладом главного врача президентского госпиталя. Тот сообщил, беспрерывно кланяясь, что оба мужчины из-за сильнейшей травмы затылка пребывают в коме и что даже самые последние достижения медицинской науки едва ли спасут их.
– Если они погибнут, я лично вздерну тебя на виселице! – прорычал Президент.
– Тем не менее наша медицина здесь бессильна, ваше высокопревосходительство, – произнес врач и склонил голову.
– “Наша”? Что ты хочешь этим сказать?
– В период одного из прояснений сознания пришелец по имени Рангар сообщил, что среди отобранных у его брата устройств есть прибор… он назвал его “универсальной диагност-аптечкой”… который может вернуть им здоровье. И описал его внешний вид.
– Вот как? – оживился Президент и даже приподнялся на кровати, с которой практически третий день не вставал из-за боли в обожженных ногах. – Сейчас, сейчас…
Он вызвал секретаря и приказал принести все вещи ненавистных пришельцев. Из разложенных предметов врач, не колеблясь, указал на прозрачный футляр, внутри которого находился странный блестящий ящик с торчащими в разные стороны трубками с иголками на концах, присосками и ворохом гибких шлангов различного диаметра.
– Вряд ли это оружие… – задумчиво пробормотал Президент. – Я оружие сразу чую. Тем не менее приказываю проверить действие этой… аптечки на одном из твоих пациентов, главный врач Тибу! Желательно, сам понимаешь, с подобным диагнозом. И только лишь потом… – Он сделал выразительный жест.
– Генерал Крегу очень плох… не более двух-трех дней осталось, ваше высокопревосходительство.
– Разрешаю попробовать на генерале, – махнул рукой Президент. – О результатах доложить немедленно.
Генерал Крегу выжил. И более того, чувствовал себя гораздо лучше, чем до ранения. Лично удостоверившись в этом. Президент отбросил все сомнения. Но прежде чем разрешить лечение иномирян, решил попробовать чудо-аппарат на своих ожогах. Когда уже слегка поднаторевший в обращении с УДА главврач снял бинты с руки Президента и включил диагност-блок, предварительно приблизив пластинки анализаторов к скверно выглядевшей обожженной плоти, кое-где видневшейся из-под слоя желтой противоожоговой мази, электронный доктор защелкал – возможно, от возмущения столь варварским способом лечения. Из корпуса прибора выдвинулась трубка с раструбом на конце, и вырвавшееся из него туманно-вихревое облачко синеватого цвета мигом очистило рану, оставив у Президента ощущение приятной, снявшей боль прохлады. Затем из раструба вылетело уже белое облачко, и практически мгновенно регенерирующая ткани аэрозоль плотной пенной пленкой закрыла пораженное место. Как сказал бы Зоров, вспоминая Планету Карнавалов; земная медицина с тех пор ощутимо шагнула вперед…
Буквально на глазах аэрозоль растеклась по всей кисти руки и уплотнилась; сейчас казалось, что на руку пациента надета плотно прилегающая белая резиновая перчатка.
– Ну и?.. – проворчал Президент, пошевелив пальцами. В этой руке он уже не ощущал и намека на боль.
– Все, все, снимаем… – засуетился главный врач и осторожно, кончиками пальцев, потянул за края белой субстанции у запястья… и снял ее в самом деле как резиновую перчатку, вывернув наизнанку.
А под ней Президент, глазам своим не веря, увидел совершенно неповрежденную, гладкую розовую кожу, напоминающую кожу младенца.
– Вторую руку! Нет, сперва грудь! – прохрипел Президент.
– Ну и что будем делать? – задал во все века и времена риторический вопрос Рангар, физически после лечения УДА он и Зоров чувствовали себя сносно, но вот морально… Особенно после того, что объявил им вчера Президент.
Впрочем, поначалу их встреча протекала вполне безобидно, если не считать крайне унизительного для братьев антуража. Но к этому они были готовы. Они оказались совершенно не готовы к другому.
…Их заключили в прочную металлическую клетку, и на самоходном аппарате, напоминающем старинный кар-автопогрузчик, доставили в огромный круглый зал, опоясанный по периметру кольцевой галереей где-то на уровне двух метров от пола. Галерея была забрана частой и толстой металлической сеткой. По странной ассоциации Рангар вспомнил клетку, из которой выпустили чудовищного получеловека-полудемона Глезенгх'арра на Арене Венды для поединка с ним, тогда еще гладиатором Рангаром Олом… все враги Рангара не сомневались, что этот бой станет последним в его жизни… но Рангару удалось победить и выполнить Миссию. А вот что ждет его сейчас? Его, брата, жену, сына… настоящего сына? Какие темные замыслы копошатся в воспаленных мозгах Президента? Он оглядел клетку и вспомнил, как Глезенгх'арр могучим рывком раздвинул прутья своей клетки… а эта, пожалуй, похлипче будет, да и сварка отнюдь не прибавляет металлу прочности…
Но тут Рангар огляделся и сразу отбросил начавшие зарождаться было мысли: расположившись полукругом, не менее дюжины офицеров в форме личной охраны Президента уставили тупые рыла автоматов на клетку.
– Как самочувствие, уважаемые пришельцы? – елейный голос заставил Рангар резко обернуться. “Хреново”, – мысленно выругался он. И был прав: если к “призраку” может незаметно приблизиться кто бы то ни был, это воистину хреново. Рангар сжал зубы и начал медленно и тщательно настраивать свой организм, последовательно возводя рефлексы и сознание из состояния “муга-муси” [муга-муси (яп.) – “отрешенность”, психическое состояние в Дзен] в состояние “гоку-и” (в идеале этот процесс завершался возвышением к “саммай” – состоянию просветления психики). [Гоку-и (яп.) – “Экстремальный разум” в психотренинге карате, кэмпо и др. восточных единоборств.] Отрешенные глаза Зорова свидетельствовали, что он пытается совершить то же самое. Однако даже настройка музыкального инструмента – тонкое дело, и настройщик нуждается по крайней мере в тишине. Что уж говорить о неизмеримо более тонкой настройке неизмеримо более сложного человеческого организма?
…А липкий голос Президента с едва скрываемыми нотками торжества и собственного превосходства змеей проникал в сознание, срывая и разрушая тончайшие механизмы психофизических изменений.
– Я вижу, вы преисполнены непочтительности, дерзости и посему не желаете со мной беседовать, – в масленых глазах Президента проступил жесткий блеск. – Прежде всего я проучу вас за дерзость… – Он беззвучно хлопнул в ладоши (уже полностью зажившие).
Мощный электрический разряд заставил Зорова и Рангара конвульсивно дернуться.
– Ну как, понравилось? Будете говорить?
Братья молчали, презрительно улыбаясь.
Президент, нахмурившись, еще раз дал знак.
Но на этот раз Зоров и Рангар были готовы, и лишь едва вздрогнули, когда ток прошил их тела.
– Добавить напряжение, ваше высокопревосходительство? – донесся откуда-то сбоку и сверху тихий голос.
Мгновение Президент размышлял. И, как обычно, импульсивная вспышка ярости уступила здравому смыслу. Разве за этим он вылечил пришельцев? О нет, другая участь и другая, совсем другая смерть уготована им…
– Отставить, – бросил он через плечо. И, обращаясь уже к пленникам, вкрадчиво спросил:
– Быть может, вас не интересует и судьба женщины?
Будто какая-то сила, независимая от Рангара, подняла его тело и бросила к прутьям.
– Что с ней?!
– Ага! Так-то лучше. – Президент довольно потер руки. – Недаром мудрец Тасиб Корой еще много веков назад утверждал, что муки душевные всегда сильнее и болезненнее мук телесных… Значит, так. Вот предметы, вам принадлежавшие, – с этими словами Президент театральным жестом откинул покрывало с невысокой платформы за своей спиной и указал на нее. – Назначение кое-чего я понял сам, в чем-то мне помогли мои специалисты… зря я, что ли, трачу столько денег на науку? Но остались загадки. И вы сейчас подробно расскажете мне о назначении, возможности использования, порядке обращения и принципе действия каждого… предмета. Потом я поведаю вам о женщине, жене Рангара Ола, и о вашей дальнейшей судьбе.
