— Живой, — обрадовался Кислый. — Сейчас быстро в тепле отойдёт.
— Пусть пока тут полежит, — решил Турист. — Гиббон, ты следи за ним. Если опять пальцами шевелить начнёт, так ты не ленись, поднеси ему стаканчик. У него, наверное, губы замёрзли, говорить пока не может. Ну ничего, сейчас быстро отогреется. Вы его к камину-то поближе подвиньте, чтобы он оттаял поскорей.
Граблю прямо по полу подтащили к камину и снова уселись за стол.
— Ну вот, теперь все в сборе, — удовлетворённо сказал Сивцов. — Предлагаю выпить за Международный Олимпийский Комитет и за его бывшего председателя, Хуана Антонио Самаранча, в частности!
Все прониклись серьёзностью момента и выпили в полной тишине.
— А почему за бывшего? — спросил любопытный Турист. — Его что, грохнули?
— Нет, живой. Просто я не помню, как зовут нового, — охотно пояснил Фёдор. — А без имени пить за человека как-то неудобно. Да и просто Хуан Антонио хороший мужик!
— Ты его знаешь? — поразился Турист.
Сивцов неопределённо повёл плечом и принялся за закуску.
В этот момент к пирующим вышла Регина.
В «банкетном зале» мгновенно повисла напряжённая тишина. Все, казалось, втянули головы в плечи и принялись что-то лихорадочно выискивать на разграбленном столе, как будто всех одновременно скрутил острый приступ голода. Сивцов, который не мог видеть дверь, через которую появилась Регина, лишь по напряжению атмосферы в комнате понял, что что-то не так, и обернулся.
— А, Регина Романовна, — обрадовался Фёдор, увидев свою недавнюю знакомую. — Проходите к нам, присаживайтесь.
— Спасибо, Фёдор, — поблагодарила его Рига, подходя и садясь на свободный стул. — Вы, кажется, единственный культурный человек во всём доме. Никому кроме вас, — она обвела взглядом притихших охранников, — даже в голову не пришло пригласить даму к столу.
— Так ведь, Регина Романовна, — попытался оправдаться за всех Турист. — Мы тут водку пьём. Мужиками. Наверное, вам, как бы это сказать? Ну, не очень здорово, что ли, получится, если вы тут с нами будете сидеть… Вот.
— Трофима испугался? — усмехнулась Регина. — Так тебе нечего бояться, я сама к вам пришла, сама и отвечу в случае чего. Мне что, в своей комнате прикажешь безвылазно сидеть? Тем более у вас тут какой-то праздник.
— Да нет, присоединяйтесь, конечно, — совсем смешался Турист. — Просто у нас здесь для вас и нет ничего. Мы же не знали… Вот, разве пиво только…
— А что, ты не допускаешь, что я могу выпить с вами и чего-нибудь покрепче? — Рига с сожалением посмотрела на совершенно запутавшегося Туриста и повернулась к Сивцову: — Фёдор, надеюсь, вы в состоянии угостить даму водкой?
— Сию секунду-с, — из Сивцова вновь полезли ветхозаветные обороты. — К сожалению, рюмочек нет, могу предложить вам стакан. Мадемуазель наливать?
— Мадемуазель наливать, — засмеялась Регина.
— Да будет мне позволено узнать, — не успокаивался Фёдор, — сколько лить-с?
— Полстакана-с, — разошлась мадемуазель. — И огурчик мне, пожалуйста, солёненький.
Немного обалдевший Гиббон протянул даме вилку с насаженным на неё огурцом.
— Здорово вы с ней щас говорили, — прошептал Сивцову на ухо Турист. — Прям как в кино. А чего вы всё время «-с» в конце добавляли? Это что значит, «сука», что ли?
— Нет, — прошептал в ответ Фёдор. — Это значит «сударь». Или «сударыня».
— Здорово! — восхищённо повторил Турист и наклонился в другую сторону, шептать на ухо Кислому.
Регина тем временем изящно выпила водку, закусила её огурчиком и с интересом осмотрела собравшуюся компанию.
— Ну и что мы сегодня отмечаем? — спросила она наконец. — В честь чего такое бурное веселье?
— Так Поршень у нас сегодняшние заезды на санках выиграл, — охотно пояснил Гиббон. — Одиннадцать целых и две десятых секунды. А мы его сейчас поздравляем.
— А почему у вас Грабля на полу у камина валяется? — снова поинтересовалась Рига.
— А он сегодня судил, — непонятно объяснил Кислый. — Пусть лежит.
— Ну что ж, тогда я тоже поздравляю победителя, — сказала Регина, поднимаясь. — Передайте ему, когда он проснётся. Фёдор, вы не проводите меня?
— А вы куда? — удивился Сивцов.
— Да так, хочу по свежему воздуху, вокруг дома пройтись, — объяснила Рига. — Не составите мне компанию?
— С удовольствием, — согласился Фёдор, не обращая внимания на зверские рожи, которые строил ему Турист, одновременно проводя рукой поперёк горла. — Пойдёмте.
Некоторое время они шли молча, слушая, как похрустывает под ногами искрящийся снег. Сивцов заложил руки за спину и важно вышагивал с видом помещика, прогуливающегося по собственной усадьбе.
— Фёдор, давай перейдём на ты, — предложила Регина. — К чему такая официальность?
— Давай, — легко согласился Сивцов. — А зачем?
— Ну, — растерялась его спутница. — Так проще, мне кажется…
— Проще, так проще, — не стал спорить Фёдор. — Ты что-то хотела мне сказать?
От такой прозорливости Регина на секунду даже растерялась.
— Да нет, вроде, — осторожно произнесла она, тщательно взвешивая каждое слово. — Почему ты так решил?
— Ну как же? — удивился Сивцов. — Всегда так делается. Когда кто-то кому-то и что-то хочет сказать наедине, он обязательно под невинным предлогом предлагает прогуляться. Во всех фильмах про шпионов это обязательное условие.
«Чёрт, — пронеслось в голове Регины. — Он меня всю насквозь видит, со всеми моими корявыми „разведывательными“ подходами! Надо же так влипнуть! Хотя нет худа без добра: одно это уже явно указывает на то, что он не тот простой уголовник, за которого хочет себя выдать».
— Не знаю, о чём ты, — сказала она в слух. — Я могла бы и одна пройтись перед сном, но подумала, что вдвоём будет веселее.
— Так надо позвать ещё Туриста с Чибисом! — искренне воскликнул Фёдор. — Вчетвером будет ещё веселее!
«Издевается», — догадалась Рига.
— Сбегать? — предложил любитель прогулок вчетвером.
— Не надо, Федя, — вздохнула его спутница. — Вдвоём как-то спокойнее.
— Как хочешь, — обиделся Сивцов.
Некоторое время шли молча.
— А ты не боишься гулять тут со мной? — неожиданно спросила Регина.
— А что? — опешил Фёдор. — Надо бояться?
«Вот, — горестно вздохнула про себя подруга Трофима. — Вот чем он меня и подкупил. Он даже не понимает, как можно чего-то или кого-то бояться. Как хорошо быть сильным человеком и рассчитывать только на свои возможности».
— А ты разве не видел, какие тебе Турист знаки показывал? — спросила она. — Когда я тебя пройтись позвала?
— Ну и что? — махнул рукой Сивцов. — Он всё время из-за всякой ерунды волнуется. Начиная с камеры.
«Так, — подумала Регина. — Горячо».
— А тебя сразу же к ним в камеру сунули? — осторожно спросила она. — Или из другой перевели?
— Сразу, — ответил Фёдор. — Поймали, допросили и посадили. Я даже охнуть не успел. А через полчаса Мальборо с Туристом мне уже убежать предложили.
«Ситуация начинает проясняться, — похвалила себя Рига. — Но каковы идиоты Турист и Мальборо, а! Через полчаса после встречи тащат практически незнакомого человека с собой в тщательно спланированный для них двоих побег! И привозят его сюда, на место предстоящей сделки! Да, теперь придётся проверять его самым доскональным образом. Этот Фёдор может оказаться на поверку кем угодно. Если он вообще Фёдор!»
— Расскажешь, что у вас с Папой произошло? — ласково спросила Регина. — Как тебя так: сразу после убийства взяли? Подставил кто-то, или другое что?
— Сколько можно объяснять?! — разозлился Сивцов. — Не трогал я вашего Папу! Не тро-гал!
«Стоп! — остановила себя Рига. — Для первого раза достаточно. Можно спугнуть».
— Да ладно, не больно-то и интересно! — состроила она обиженную физиономию. — Не трогал, так не трогал, подумаешь! Пошли в дом, я замёрзла.
Когда они вернулись за стол, веселье продолжилось с новой силой. Регина, к всеобщему удивлению, нисколько не отставала от мужчин, но странным образом почти не пьянела. Вскоре включили музыку и устроили танцы. Даже хромой Гиббон исполнил какую-то безумную джигу на здоровой ноге, страшно при этом завывая и размахивая над головой легендарным костылём. Через полчаса все выдохлись и снова уселись за стол.
— А что, медленных композиций у вас разве нет? — спросила, закуривая, Регина.
— Зачем? — не понял Чибис.
— Я хотела пригласить Фёдора на белый танец.
— Нет, — слишком быстро ответил Турист и предупреждающе зыркнул на Сивцова. — Откуда у нас медленные композиции?
Регина презрительно взглянула на Туриста и, ничего не сказав, медленно затянулась.
— Чего-то у вас палёным пахнет, — сказал Сивцов, который совершенно не понял смысла этой антрепризы. — Сгорело, что ли, чего?
