На безопасном расстоянии был разбит военный лагерь, и началась подготовка осадных машин к предстоящему бою. На плоской равнине, простирающейся до самых горных подошв, были возведены четыре гигантских требушета, следом за ними прикатили большой, окованный железом таран, а потом занялись подготовкой осадных башен, обкладывая готовые уже конструкции сырыми шкурами для защиты от горящих стрел.
Приготовления заняли весь день и большую часть следующего, и все это время зоркие глаза людей на стенах следили за каждым действием разворачивающегося войска. Ворону, как рыцарскому оруженосцу, оставалось только ждать и наблюдать за всем со стороны, а, поскольку сэр Гранд сейчас не нуждался в его услугах, то шаман был целиком и полностью предоставлен самому себе. Ворон бродил среди разбитого осадного лагеря, задумчиво осматривал боевые машины, не путаясь, впрочем, под ногами у их обслуги. Вскоре это занятие ему наскучило, и шаман поднялся на небольшое возвышение, одно из немногих, находившихся на этой на удивление гладкой равнине. Отсюда мужчина окинул взглядом каменистую местность, которой предстояло стать свидетелем осады. Он понимал, что главный бой будет проходить не здесь, а там, за стенами вражеской крепости, которая так удачно или не удачно являла собой единственного привратника на горном пути в Кальтиру.
Ворон бросил еще один задумчивый взгляд на скальный замок, и побрел по направлению к лагерю. Прошлой ночью защитники все-таки решились на отчаянную вылазку. Шаман помнил, как проснулся от отдаленного звона клинков, криков и, вскочив, увидел на некотором расстоянии от основного лагеря какую-то возню и мельтешение факелов. То был расчет дальнего требушета, который отчаянно отбивался от атакующих. Мимо Ворона строем пробежали солдаты, направленные на подмогу товарищам кем-то из командования. Вскоре атака была отбита, а остатки нападавшего отряда, отступили обратно в замок, прикрываемые огнем с его стен. Эта вылазка не нанесла особенно ощутимого урона, однако один из четырех требушетов все же был приведен в негодное состояние, а часть его обслуги убита. Этот инцидент подвиг командование на ускоренное приведение в действие планов осады, и на следующее утро король со своей свитой направился к замку, дабы выдвинуть свои требования или принять капитуляцию, если таковая будет иметь место. Свита сомкнула щиты вокруг Траугила, так что он находился сейчас в относительной безопасности, и, если бы защитникам вздумалось просто расстрелять приближающийся отряд, то, заплатив жизнями своих верных воинов, король мог бы успеть спастись.
- Защитники Юсгансена! - прокричал Траугил, когда до крепостных стен оставалось совсем немного. - Я, Траугил Второй, правитель королевства Скальдорн, даю вам единственный шанс выжить и спасти все население крепости - сдаться сейчас. Сложите оружие, откройте ворота замка, и я даю вам честное королевское слово, что вы будете взяты в плен по всем правилам и в соответствии с вашим положением.
- Смотрите-ка, безумный король! - донесся насмешливый голос с крепостной стены. - Ты точно спятил, Траугил. Нападаешь без объявления войны, как трусливая крыса, и призываешь нас сдаться, как, безусловно, поступил бы ты на нашем месте. Но там, дальше, наши дома и наши семьи, которые ты, одержимый безумием, идешь жечь и уничтожать. Неужели ты думаешь, что мы просто дадим тебе спокойно пройти, и после этого сможем жить? Сможем смотреть в глаза наших детей? А может, никаких детей вообще не останется? Проваливай, пока цел, и забирай с собой весь этот грязный сброд.
На мгновение воцарилась полная тишина, а затем король, привстав на стременах с исказившимся от ярости лицом, закричал срывающимся голосом:
- Лжецы и трусы! Вы смеете прикрываться вашими детьми, тогда как сами украли моего единственного сына? Я в своем безграничном великодушии дал вам, преступникам, возможность завершить все малой кровью, обойтись с вами, как с людьми чести! Но довольно этих игр! Никакой пощады, никакого снисхождения, за моего сына вы заплатите всем своим грязным потомством!
Не успел еще ветер подхватить последние слова Траугила, как со стен градом посыпались стрелы, застревая в щитах, прикрывающих монарха. Отряд стал поспешно отступать, теряя свою упорядоченность, но всеми силами стараясь защитить короля. Несколько человек было ранено, один убит, но Траугил не получил ни одной царапины. Когда в его шатре снова собрался военный совет, король мрачно прохаживался по нему, утирая пот, каплями катящийся из-под подшлемника.
- Начинайте, как только все будет готово, - мрачно бросил король. - Мы сравняем с землей это змеиное гнездо.
И битва началась. Три оставшихся требушета, выстроенные на достаточно большом расстоянии от замка, чтобы защитники не могли уверенно достать их стрелами, метали гигантские камни, привезенные в лагерь за время приготовлений. Снаряды грузно летели и обрушивались на крепостные стены, некоторые перелетали и падали где-то внутри замка, учиняя там разрушения. Спустя некоторое время пришел в движение таран, медленно продвигаемый вперед отрядом солдат. В то время как требушеты сфокусировали свой огонь на одном участке стены, по левую сторону от ворот, осадные башни покатили к ее правой стороне. Защитники неугомонно поливали их огненными стрелами, которые, впрочем, не могли причинить особенного вреда из-за сырых звериных шкур, принимающих на себя жар. Но стрел все же очень много, и вот одна из башен останавливается, охваченная пламенем. Люди выпрыгивают из горящего сооружения, ломая кости и ловя вражеские выстрелы.
Тем временем, таран уже почти добрался до площадки перед воротами, и на толкающих его солдат со стен полетели обломки камней, полилась раскаленная смола, а лучники старались как можно точнее попадать в зазоры между щитами. Таран успел громыхнуть в ворота один раз, а затем воздух наполнили жуткие крики обожженных и стоны умирающих, но на замену павшим уже спешили новые воины, и таран ударил снова. Ворота, как и вся крепость, выстроены на славу, держатся крепко.
Загорается другая башня, но остальные все-таки добрались до стены, и на ее гребне завязывается жаркая схватка. То и дело кто-то с жутким воплем срывается вниз и разбивается о скалы. Снова глухо ударяет в ворота таран, дерево трещит, но держится крепко. Защитники втаскивают на боковые башни огромные самострелы, и длинные копья-болты летят в нападающих, насаживая на себя по два-три человека за раз. Снова расчет тарана уничтожен кипящей смолой, и снова приходит замена. Ворота должны пасть.
- Мой лорд! Мой лорд! Ворота долго не протянут, Траугил сильнее, чем мы думали! - запыхавшийся солдат, лицо которого было покрыто гарью и кровью, вбежал в тронный зал Юсгансена, в котором сейчас находилась ставка командования.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
