Тем не менее, поднимаясь вверх по скалистому склону, он не снимал стрелы с тетивы и выбирался на гребень с крайней осторожностью. Но взгляду обоих мужчин открылась заснеженная равнина с пятнами зеленоватого ледникового льда, никаких черных точек на ней не было видно, не было поблизости и подходящих укрытий.
- Разбежались, - сказал он, - улепетывают к своему зеленому холмику греться. В любом случае мы отделались от них.
- Ну да, вчера вечером мы, помнится, уже один раз от них отделались, - сухо прокомментировал Мышелов. - Тот, первый, с ножом свалился с горы… Это не испугало жрецов, но стоило одной твоей длинной стреле оказаться в кишках собрата, как они в панике разбежались.
- Во всяком случае, - резко ответил Фафхрд, - сначала черных жрецов было семеро, теперь их осталось лишь пять.
И он направился вниз по обратному склону холма большим уверенным шагом. Мышелов отставал - он внимательно оглядывался вокруг, в опущенной праще его болтался камень. Когда они вновь вышли на снег, он огляделся, но никаких следов на белом покрывале склона не было видно. Пока он спускался к подножию холма, Фафхрд забежал вперед уже на расстояние броска из пращи. Чтобы нагнать его, Мышелов затрусил, не отводя внимательного взгляда от окрестностей. Внимание его привлек приземистый сугроб перед Фафхрдом. Тень могла бы сказать, не прячется ли за ним кто-нибудь, но солнце утонуло в желто-пурпурной дымке, так что он просто заторопился вперед, не отводя глаз от снежного бугра. Он нагнал Фафхрда, и они увидели, едва ли не одновременно, что за сугробом никого нет.
Но тут бугор словно взорвался, разлетевшись на несколько больших снежков… Стряхивая с себя снег, черная фигура с впалым животом бросилась к Фафхрду - нож в эбеново-черной руке метил прямо в горло. Мышелов мгновенно прыгнул вперед и резко замахнулся и влепил камнем в кожаной петле прямо в лоб удальцу. Кривой нож промахнулся буквально на дюйм. Чернокожий рубака свалился в снег. Фафхрд оглянулся - лицо его выражало лишь кроткое любопытство.
Вмятина во лбу нападавшего была столь глубока, что сомневаться в его состоянии не приходилось. Но Мышелов долго смотрел на него.
- Вне сомнения, это клишиец, - задумчиво произнес он, - только какой толстый… не мерз, наверно. Странно, что они решили угождать своему богу так далеко от дома. - Он поглядел вверх и, не поднимая руки, покачал пращой - будто разбойник в долине, отпугивая затаившихся недругов.
- Осталось четверо, - заметил он, и Фафхрд медленно и скорбно кивнул.
Весь день, не ослабляя внимания, шли они Холодным Краем. Обошлось без новых приключений. Подул колючий морозный ветер, и Мышелов надвинул капюшон на лоб, чтобы прикрыть нос и рот, даже Фафхрд плотнее запахнул плащ. А когда небосклон потемнел и окрасился индиго и умброй, Фафхрд вдруг остановился, натянул лук и выпустил стрелу. На мгновение Мышелову, слегка обеспокоенному внезапным интересом на лице Фафхрда, показалось, что северянин выстрелил просто в снег, но, когда сугроб подскочил, рыкая четырьмя серыми копытцами, он понял, что Фафхрд приметил покрытую белым мехом добычу. Он все облизывал онемевшие губы, пока северянин спускал кровь и потрошил животное, а потом перебросил тушку через плечо.
Чуть впереди из снега выступала черная скала. Фафхрд внимательно поглядел на камни, потом снял топор с пояса и нанес по скале точный удар обухом. Мышелов резво набрал в уголок своего плаща отбитые камни - и крупные и мелочь. На ощупь они казались маслянистыми, и одна мысль о ярком пламени, что вспыхнет на этих камнях, согрела его.
За скалой оказался невысокий утес, у подножия его виднелся вход в пещеру, высокая скала была на расстоянии двух копий перед ними и слегка прикрывала вход. К манящему темному входу Мышелов следовал за Фафхрдом, прямо-таки снедаемый ожиданием. Он уже начинал опасаться, что им, буквально окоченевшим от холода, согбенным усталостью, истомленным голодом, придется ночевать под открытым небом, поглодав на сон грядущий вчерашние птичьи кости. И вдруг чуть ли не сразу они нашли пищу, топливо и укрытие. Все сложилось просто на удивление удачно…
Но когда Фафхрд уже огибал прикрывавшую вход скалу, направляясь к разверстому отверстию входа, Мышелову пришло в голову, что слишком уж все удачно. Забыв обо всем, он выронил уголь, прыгнул вперед и толкнул своего рослого друга, повалив его лицом в снег.
Стрелка прошипела почти над ним и звякнула о скалу за спиной. Мышелов, не задерживаясь, метнулся к пещере, на ходу выхватывая Скальпель из ножен. Влетев в пещеру, он сперва метнулся налево, затем внезапно перебежал вправо и прижался к стене, усердно рассекая мечом тьму, которую только что так безнадежно пытался пронзить взглядом.
Напротив от входа пещера рукавом загибалась назад, и конец ее, к удивлению Мышелова, не тонул во тьме, а, напротив, был освещен неярким пульсирующим светом, не похожим на дневные сумерки или огонь костра. Скорее он был похож на тот неестественный свет, который они видели там, среди скал в оставшихся за спиной Древних горах.
Но какова бы ни была природа этого света, естественная или нет, на фоне ею четко обрисовывался силуэт противника. Невысокий человечек теперь сжимал в руке не метательную трубку, а кривой нож. И когда Мышелов набросился на него, он отступил назад по коридору, за угол, откуда истекал пульсирующий свет. К удивлению Мышелова, стало не просто теплей - даже влага почувствовалась в воздухе. Он обогнул угол, поджидавший его черный жрец тут же кинулся на него. Но Мышелов был наготове, и Скальпель аккуратно прошел насквозь через грудь врага, самую ее середину, а изогнутый нож лишь попусту вспорол парной воздух.
Какой-то миг жрец-фанатик пытался даже сдвинуться по тонкому клинку, чтобы достать Мышелова. А затем нечестивый свет погас в его глазах, он отшатнулся назад, а Мышелов принялся брезгливо вытирать меч.
Жрец шагнул назад в дымный свет, который, как было видно теперь Мышелову, исходил из большой ямы за его спиной. Захлебываясь кровью, он застонал, сделал шаг назад и исчез в яме. Было слышно, как тело ударилось о скалу, потом послышался слабый всплеск, на мгновение все умолкло, и тогда стало различимо негромкое дальнее бульканье и бурление - Мышелов понял, что звуки доносятся из ямы… Послышались тяжелые шаги запоздавшего Фафхрда.
- Осталось трое, - небрежно проговорил Мышелов. -Четвертый варится сейчас на дне этой ямы. Только что-то мне сегодня хочется жареного мяса, не отварного, тем более что вилки такой не найдешь. А потому принеси-ка те черные камни, что я выронил.
Фафхрд сначала стал возражать, почти суеверно поглядывая на извергавшую пар и свет дыру, предложил даже поискать для ночлега другое место. Но Мышелов заметил, что ночевать в очищенной отныне от неприятеля и легко просматриваемой пещере значительно проще, чем разыскивать что-то снаружи, рискуя нарваться на новую засаду. К облегчению Мышелова, Фафхрд согласился, но прежде заглянул в огнедышащее жерло, чтобы убедиться, что ни живой, ни вареный жрец не может подняться этим путем.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
