Заметив перемену в настроении собеседницы, Уваров сделал несколько глотков вина, опустил бокал на стол и спросил:
– О чем думаешь?
Клара подняла на него печальные глаза и неохотно ответила:
– Задумалась об отъезде.
– И когда тебе нужно уехать?
– Завтра, – обреченно выдохнула она.
Его глаза вспыхнули. Конечно, он помнил про отъезд, но не хотел поднимать эту тему, понимая, что разговор не принесет им облегчения. Уваров накрыл своей ладонью ее руку и сказал:
– Мне жаль. При мысли, что больше не увижу тебя, у меня душа разрывается на тысячу мелких кусочков.
– А я не понимаю, почему не хочу ехать, – тихо произнесла Клара и тут же поправилась, – нет, я понимаю, что меня здесь держат магазин, подруги, море и другие составляющие моей жизни, но внутри я чувствую, что это не главная причина.
– А в чем причина? – спросил Уваров и еле заметно улыбнулся.
Клара поняла, что он подумал о себе. Она убрала свою руку и пояснила:
– Когда Аркадий сказал об отъезде, я тебя еще не знала. Так что дело точно не в тебе.
– Ледяной водой окатила, – съехидничал он.
Ей захотелось хоть на минуту скрыться от его пронзительного взгляда: казалось, что он видит ее насквозь, чувствует ее сомнения. Клара вышла из-за стола, прошлась вдоль цветов до стеклянной стены ротонды и посмотрела на ночное светило, которое проглядывало сквозь тучи.
– Сегодня полнолуние. Как жаль, что из-за облачности Луну плохо видно.
Уваров промолчал. Клара поняла, что он ждет объяснений по поводу ее нежелания уезжать вслед за семьей, и сказала:
– Мое сердце наполняет тоска. Она сковывает меня по рукам и ногам. Как будто со мной что-то должно произойти. Что-то роковое.
– Предчувствие? – спросил Юрий и медленно приблизился к ней.
Она повернулась к нему и заглянула в глаза.
– А ты что чувствуешь?
Ее вопрос застал его врасплох.
– У меня тоже сердце рвется от тоски…
– А ко мне? Что ты чувствуешь ко мне?
Спросив, она тут же пожалела. Зачем ей это знать? Что бы он ни испытывал, завтра все закончится, и ближайшие несколько часов ничего не изменят. Глаза Юрия на несколько секунд закрылись, он тяжело вздохнул и ответил:
– Сам не знаю. Что-то новое, чего раньше не испытывал.
– Я тебе нравлюсь?
И вновь Клара сама себя осекла: «Куда тебя несет?»
В горле мгновенно пересохло. Уваров нервно откашлялся, затем еле заметно кивнул головой и поправил выбившийся из ее прически локон. Была бы его воля, он непременно опустил бы эту часть разговора и приступил к более активным действиям.
– Но это еще не любовь? – снова не сдержалась Клара.
Уваров покачал головой и пояснил:
– Это что-то другое. Как будто мы связаны.
Она нахмурила брови.
– Поясни.
Он притянул ее к себе и обнял.
– Это как знать, что ты и я – одно целое, и одновременно понимать, что это целое навсегда обречено быть двумя одинокими половинками. Понимаешь?
Она кивнула головой, еле подавляя слезы. К горлу подкатил комок.
– А ты что сейчас чувствуешь? – прошептал он ей на ухо, и его дыхание теплой волной пробежало по ее коже.
Она замерла на несколько секунд, затем резко отстранилась и легла в гамак. Что-то неумолимо влекло ее к нему, но как только они оказывались рядом, ее отбрасывало, словно ударом тока. Юрий сел на стул рядом с гамаком и стал всматриваться в ее лицо.
– Я чувствую себя потерянной.
– Ты знаешь, что я имел в виду, – укорил Юрий. – Что ты чувствуешь ко мне? – настойчивее повторил он, расправил ее ладонь и прижался к ней щекой.
Она посмотрела ему в глаза и тихо произнесла:
– Я не знаю… я… безусловно, что-то чувствую…
– Ну, хоть что-то, – облегченно вздохнул Уваров и склонился над ее губами.
Поцелуй получился трепетным и нежным. Юрий вложил в него все свои чувства, как будто от этого момента зависела его дальнейшая жизнь. Ее губы были мягкими и горячими, словно нагретыми палящим солнцем. Когда он потянулся к ней для повторного поцелуя, тишину разорвал телефонный звонок. Он быстро выпрямился и вынул смартфон из кармана брюк.
– Уваров.
Выслушав звонившего, он тяжело вздохнул, его лицо моментально стало суровым и мрачным. Несколько секунд глаза Юрия блуждали по верхушкам гор, которые хорошо просматривались из зимнего сада, затем следователь деловито спросил:
– Можешь забрать меня, а то я выпил? Я не дома. Адрес сейчас скину.
Закончив разговор, он повернулся к Кларе и сказал:
– Убийство. Коваленко сейчас за мной заедет. Мы можем прерваться ненадолго?
– А разве раскрыть убийство можно всего за пару часов?
– Случается и так, но редко. Покручусь на передовой, а потом к тебе.
– А разве так можно? – удивилась она.
– А мне на всех наспать, ты завтра уезжаешь, остальное подождет до утра, – шутливо произнес он и спросил: – Так мне можно будет вернуться?
– Конечно. До утра коттедж в нашем распоряжении, – разочаровано произнесла Клара. Почему-то она была уверена, что больше с Уваровым не увидится.
– Жди, я скоро вернусь, – улыбнулся он и засобирался.
Быстрыми движениями пальцев он вбил адрес и отправил сообщение напарнику. Затем залпом осушил бокал вина и вышел из ротонды.
Коваленко тут же прислал ответ.
– О, он тут, поблизости, – усмехнулся Уваров.
Клара неспешно вылезла из гамака и последовала за ним в холл. Уваров надел куртку и мельком посмотрел на ее отражение в зеркале. Такой он Клару еще не видел: вид потерянный, в глазах тоска… Сердце укололо мгновенной и резкой болью. Чтобы подбодрить женщину, он притянул ее к себе и страстно поцеловал в губы.
– Я тебе говорил, что ты красивая? – спросил он и прижал ее к себе еще сильнее.
– Нет.
– Значит, еще скажу, – пошутил Юрий.
Она оттолкнула его и улыбнулась.
– Снова твои шуточки!
– А как без них? Без юмора тоска, – снова отшутился он.
Выйдя из коттеджа, они пошли к воротам. Из-за забора послышался собачий лай.
– Я постараюсь приехать как можно скорее.
Подойдя к воротам, Уваров вынул из кармана куртки пачку сигарет и закурил. Клара почувствовала, как к горлу подкатывает комок, и чуть не заплакала.
– Эй, ты чего? – удивился Юрий и твердо добавил: – Я приеду.
– Не хочу последнюю ночь провести в одиночестве, – ответила она и, прижавшись к нему всем телом, с горечью добавила: – Прощай. С тобой некогда было скучать. Это я на тот случай, если больше не увидимся.
За воротами послышался шум подъезжающей машины; два настойчивых гудка заставили Уварова отвести взгляд от спутницы и торопливо выйти за ворота.
– Я не прощаюсь… еще приеду, – улыбаясь, повторил он на ходу, – и не вздумай заснуть!
* * *
Вернувшись на кухню, Клара убрала со стола и помыла посуду. Огромный дом казался холодным и чопорным. От одной мысли, что ей придется провести здесь остаток ночи в одиночестве, мороз пробежал по коже. Мелькнула мысль, что вернуться в гостиницу было бы самым правильным решением. В конце концов, даже если Уваров вернется, в чем она сомневалась, он знает, где ее можно найти. Несколько раз Клара открывала сумку, доставала из нее телефон, чтобы вызвать такси, но в последний момент что-то ее сдерживало, и она опять убирала телефон в сумку. В конце концов, она все же решила остаться.
Время близилось к полуночи. Клара обошла комнату за комнатой, проверила, заперты ли окна, и решила разместиться в гостевой спальне на первом этаже. Чувство одиночества и тоска раздирали душу в клочья, хотелось уткнуться в подушку и зарыдать. Сердце кололо и ныло. Клара начала растирать ладонью грудь.
«Что со мной?» – испуганно подумала она.
Никакого сердечного препарата у нее с собой не было, и женщина решила покопаться в аптечке своей клиентки. Нашла валерьянку и выпила сразу две таблетки. Затем вынула из сумки дневник Тамары и легла на широкую кровать. Приступить к чтению удалось не сразу: в руках появилась легкая дрожь и листки прыгали, не давая сосредоточиться на тексте. Несколько минут Клара лежала с закрытыми глазами и размеренно дышала, стараясь ни о чем не думать. Лишь через полчаса дрожь унялась, и она поднесла дневник к глазам…
«Настал день показа. Я стояла за кулисами и смотрела, как модели одна за другой дефилируют по подиуму. По выражениям лиц и жестам я пыталась уловить реакцию публики. Казалось, время застыло. От волнения мое сердце чуть не выпрыгивало из груди. Шквал аплодисментов вывел меня из нервного ступора, кто-то подтолкнул меня на сцену. Я вышла, шатаясь от головокружения, раскланялась, помахала рукой и быстро побежала назад за кулисы. Это был мой триумф!
Вечером в честь моей коллекции организовали прием, на котором поклонники и эксперты модной индустрии рассыпались в комплиментах, восхищаясь созданными мною моделями. Я словно бабочка порхала от столика к столику, принимая поздравления. Для счастья мне не хватало только одного – Тихони. Он все еще не появлялся, хотя был мне так нужен!
