Время отсчитывало минуты, а ничего не происходило. Тревога сдавила мне грудь. Между рядами существ пронесся шепот удивления.
Неужели у Егора что-то пошло не так?
И если существа догадаются, что глава потерял полноценную связь с мантикорой, как скоро недовольство перерастет в настоящее восстание?!
Присутствовать на втором сражении, вновь стать свидетелем жестокости и глупых смертей? Увольте. Как говорит почти каждая претендентка на призовое место в конкурсе красоты, я за мир во всем мире. Если подобное, конечно, возможно. С нашей-то алчностью и любовью к власти над другими…
По внешнему виду главы ордена не было видно, что эта заминка хоть как-то его тревожит. Можно только позавидовать такой невозмутимости и таланту оставаться уверенным, спокойным в любых обстоятельствах. Особенно тогда, когда все взгляды присутствующих обращены именно к тебе. Как бы от избытка внимания ритуальная одежда мужчины не воспылала! Ведь шепот между существами вот-вот грозился превратиться в откровенный ропот.
Каким образом помочь Егору я не знала, но и стоять сложа руки тоже не хотелось.
Решение пришло само собой. На интуитивном уровне. В спину будто толкнули. Я сделала несколько шагов вперед, чуть не сбив оторопевшего Кузю с ног. И как только остановилась, не зная, что делать дальше, внутри груди точно образовался горячий шар. Мгновение — и эта огненная, но явно невидимая, энергия отделилась от меня. И судя по тому, как споткнулся на ровном месте Егор, словно в его спину что-то врезалось, этот сгусток передался именно ему.
Тут же в саду вспыхнул яркий свет, ослепляя. Не успела зажмуриться, как ночь вновь отвоевала свои права, а толпа существ заполнилась гулом облегчения, радости.
Украдкой, я посмотрела по сторонам. Облегченно выдохнула. Моего вмешательства (или вмешательства стража?) никто не заметил. Кроме, казалось, самого Егора, что повернулся в мою сторону. И хоть капюшон удачно скрывал выражение лица мужчины, но его обжигающий взгляд я прекрасно чувствовала.
Егор раскрыл ладонь и золотые подвески-щиты поплыли по воздуху. Не прошло и нескольких секунд, как медальоны встретились со светящимися шариками, что отделились от тел воинов. Казалось, мир замер, давая возможность полюбоваться чудом на секунду дольше, а потом взорвался стремительным действием. Искрой «светлячки» устремились в небо и… исчезли.
Музыка смолкла, но волшебство продолжилось. Тела воинов, закутанные в белую ткань, растворялись на глазах! Точнее, утопали в цветочных ложах до того момента, пока полностью не скрылись под землей. Единственным намеком о происходящем совсем недавно здесь действе остались цветочные полянки, как своеобразные проплешины среди густой зелени. И если хорошенько приглядеться, то легко заметить, как пестрит сад подобными островками цветов…
Всеобщее напряженное молчание сменилось разговорами вокруг и я, наконец, перевела дыхание. Чувство тревоги пропало так же стремительно, как и появилось. Все же хорошо то, что хорошо заканчивается — как ни крути. На этот раз угроза миновала, хотя и была, честно признать, не такой эфемерной, какой могла показаться со стороны.
С планами на убийство Егора я поторопилась, чего уж тут отбрехиваться. Так разволновалась до дрожи в коленках о возможном бунте против ордена, что и забыть забыла про злость. Посему, когда мужчина словно из-под земли вырос передо мной и протянул руку в галантном жесте, без раздумий вложила свою ладонь в его.
Егор не стал утруждать себя снятием капюшона и то, что я до сих пор даже не догадывалась о выражении его лица, не видела эмоций, вызывало явное внутреннее недовольство. Точно за ширмой спрятался, загадочный мой.
Я бросила мимолетный взгляд через плечо на дерево, возле которого происходил ритуал. Небрежно опираясь на толстый ствол, стояла рыжеволосая женщина. И… смотрела, казалось, только на меня. Ее взгляд пронизывал острым холодом до костей. Я поежилась.
Память тут же кольнуло узнаванием. Женщина улыбнулась, точно как-то поняла — я ее вспомнила.
Никто из существ особого внимания на нее не обращал. Это подтвердило догадку, что рыжеволосая показалась лишь мне, иначе вспышек ликования толпы невозможно было бы избежать. Ведь вряд ли каждый раз ритуал ордена посещает сама Справедливость…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
«Скоро, дитя, — прошелестел ласковый голос. — Не подведи меня, истинная».
Я притормозила, судорожно соображая, что же сказать в ответ. Множество незаданных вопросов роились в голове, но ни один из них задать я не успела. Там, где секунду назад стояла богиня, уже никого не было…
Егор повел меня вдоль толпы. Существа затихали каждый раз, стоило нам чуть приблизиться. От внимательных и цепких взглядов я испытывала головокружение. За то теперь точно имею опыт, какие ощущения посещают скотину на рынке. Хорошо хоть в зубы не заглянули. Но представься такая возможность, уверена, некоторые особо прыткие зеленокожие дамочки не преминули бы проверить не только рот.
Мужчина крепко держал меня за руку и хоть до сих пор ничего не сказал, но даже в его скупом, быстром шаге чувствовалось нетерпение. Егор пытался скорее пробраться к дому, рассекая толпу, словно ледокол замерзшее море. Никто не осмеливался заступать ему путь, но когда до запасного входа в особняк остались считанные метры, неожиданно появилась живая преграда.
Перед нами встал брюнет. Сделал он это настолько решительно, что и ежу стало бы понятно — молча обойти не получится. Вот и Егор остановился.
Незнакомец оказался довольно высоким. Из-за чего мне пришлось напрячь шею, чтобы утолить любопытство, рассматривая его. Внешность не особо отличалась от человеческой. Никаких рогов, крыльев или запасной пары рук я не заметила. Единственное, что акцентировало внимание — худоба на грани хрупкости, так не свойственной сильным мужчинам. А вот силой от него веяло даже на расстоянии. Магической мощью, из-за чего кожа у меня покрылась пупырышками.
— Глава наконец решил внести разнообразие в свои развлечения? — поинтересовался брюнет, скривив губы холодной усмешкой. Его аристократическое лицо можно было даже назвать красивым, если бы не презрение, что так и сочилось из каждой черты, портя все впечатление. — Неужели для этой роли не нашлось кого-то более… достойного, чем простая человечка?
Реакцию от Егора на этот выпад я ждала какую угодно. Больше, конечно, склоняясь к разукрашиванию физиономии наглеца и гневному рыку на всю округу. Но вот молчание как-то совсем не вписывалось в лелеемый мною шаблон действий… собственника. Или защита от словесных атак в перечень прилагаемых услуг после так называемой «связки» не входит?!
Перед глазами уже замаячила призрачная возможность самостоятельно кинуться на амбразуру из-за «человечности», как Егор соизволил ответить.
— Я бы советовал тебе, Владис, тщательнее подбирать слова при разговоре с моей спутницей, — в его голосе прозвучала такая неприкрытая угроза и ярость, что мое разочарование медлительностью мужчины тут же испарилось без следа. Сейчас я была на грани чувства, что Егор в силе умертвить любого лишь единым словом. — Если дорожишь искрой, что еще тлеет в твоих древних костях.
На секунду лицо наглеца исказилось гневной гримасой, рот приоткрылся в оскале, обнажив острые клыки. Не прошло и мгновения, как все эмоции были спрятаны под маской безразличия. Хотя презрение брюнет и не пытался убрать, так явно демонстрируя его то ли Егору, то ли лично мне. Что-то подсказывало мне, отношения между этими двумя далеки от дружеских…
— Прошу меня великодушно простить, — мужчина замялся и, как мне показалось, следующее слово выдавил из себя с явной неохотой, — леди.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Владис склонился в вежливом поклоне. Только эта демонстрация скорее напоминала откровенный фарс, чем дань настоящему уважению. Ощущения от столь теплого приема были мрачнее некуда. Но больше меня терзало любопытство именно такого отношения существ к людям. Даже к врагу, казалось, относятся лучше.
— Я давно не общался с… людьми. Склонен ошибаться в нормах вежливости.
