моей практике случаи, о которых, наверное, мои коллеги не написали бы, но я напишу. Их за всю мою жизнь было всего три. И все — в ранние 90-е. Если мои лекции очень нравились инженерам на факультетах повышения квалификации в нашем СХИ (об этом ниже) и в колледже «Нефти и газа» (они даже приходили заранее и — все! — чем очень удивляли и радовали администрацию!), то в Доме офицеров (курсы для офицеров запаса — с целью переквалификации — правда, офицеров было там мало) — аудитория была, в целом, напряженная и очень скучная. Второй раз это было в банке (разовая лекция для сотрудников, из которых один толстый дядя демонстративно сразу ушел, но всем остальным очень понравилось). И третий раз в Волжском, где один очень пронырливый доцент философии организовал для журналистов какие-то курсы (но обязательно с психологией!), где была аудитория очень внимательная и отзывчивая (женщины), но один — тоже толстый и мрачный — откровенно скучал (я решила его попотрошить своими вопросами: «Ах, Вы так хорошо знаете психологию? Проверим!» Результат был гораздо хуже, чем я себе представляла). Всё это я пишу для того, чтобы поблагодарить всю мою аудиторию (и студентов, и преподавателей, и слушателей ФПК и сотрудников!) за их прекрасное понимание и любовь к психологии. Только благодаря им, я поняла, что серьёзную психологию (психология тоже бывает разной!) любят только умные люди (много раз в этом убеждалась!!!).
Для своего глубокого погружения в психологию я с огромным удовольствием выпустила сначала свою первую методическую разработку «Формирование интеллектуальной рефлексии у студентов» (1995), в которой предложила студентам ответить на 150 вопросов, затем методические рекомендации к своему авторскому курсу «Рефлексивная психология в контексте культуры» (1998), затем методические рекомендации «Психология воспитания студентов в вузе»: формирование рефлексивной среды в вузе (2004), затем методические рекомендации в формате учебного пособия «Психология человека. Методологическая рефлексия научной психологии» (2005), затем учебное пособие «Социальная психология (в контексте социальной рефлексии)» (2008) и учебное пособие «Технология профессионально ориентированного обучения» (2010) — с 33 тестами и интерпретацией результатов.
В целом, я также разработала восемь (плюс один) лекционных курсов по восьми (плюс один) дисциплинам: для студентов-педагогов: «Общая психология», «Психология профессионального образования», «Рефлексивная психология в контексте культуры» (мой первый авторский курс), «Инженерная психология» (мой второй авторский курс, который в свое время предложил мне декан мехфака Валерий Иванович Федякин), «Экологическая психология» (мой третий авторский курс); для студентов-ветеринаров: «Возрастная психофизиология и психология» (читала только один год — потом забрали на зоофак — там он и должен быть, но невольно я попала в «круговорот закулисных игр» не по своей воле: потом это еще два раз повторится! — читайте об этом ниже); для аспирантов: «Психология человека»; для непедагогических специальностей: «Психология и педагогика» и — для студентов колледжа «Нефти и газа»: «Социальная психология».
Вообще-то, таких курсов (и к ним Рабочих программ) я создала не девять, а одиннадцать (и эти два курса неожиданно для меня обрели почти криминальную оболочку — интригу (которую так любил Семён Семёнович Зельдович (См. мое эссе «Одна большая интеллектуальная дружба»). История этой интриги (даже — этих интриг) такова.
В 1992 году в нашем вузе был образован технологический факультет (сначала отделение), деканом которого стал очень интеллигентный и во всех отношениях элегантный доктор наук Александр Яковлевич Никитин. Он очень талантливо всё организовал и даже — факультет повышения квалификации, куда приезжали специалисты со всей страны (я на нем читала психологию). Аудитория была очень приятная (умные образованные инженеры!). Пикантная ситуация заключалась в том, что эти инженеры пришли как-то к Александру Яковлевичу и попросили невозможное: пусть преподаватель психологии читает им как можно больше дисциплин … даже можно … все. Александр Яковлевич оторопел и пересказал мне, смеясь, цель их визита. Мы оба по-доброму посмеялись. Но он вдруг сказал: «А для наших студентов Вы можете предложить какой-нибудь интересный курс по культуре, например?» (курс психологии тогда студентам непедагогических специальностей ещё не читался).
Тогда я уже серьёзно работала над своей диссертацией (сдав все кандидатские минимумы) и отвлекаться ни на что не хотела (тем более — на такой огромный объем знаний!). НО меня снова захватила жажда знаний (как сказал в Х11 веке французский богослов Хьюго Сен-Викторский: «Лишних знаний не бывает!») и предложила свою «Историю культуры». Снова засела за книги (за год прочитала более 200!). Снова бессонные ночи. Погрузилась в такие головокружительные лабиринты и такие темы: Культура Античности и Осевое время. Культура Средневековья и Возрождения. Византия. Русская культура ХУ11-ХХ вв. Западноевропейская культура ХУ11-ХХ вв. Культура Русского Зарубежья. Культура отечественного андеграунда. Модернизм в искусстве и литературе. Американская цивилизация и ее массовая культура. Влияние культуры на формирование самосознания личности и — многие другие. Было невероятно интересно и невероятно нелегко! НО этот курс послужил прекрасным фундаментом (уже через четыре года) для создания в 1996 году элективного курса «Рефлексивная психология в контексте культуры» (Методические рекомендации к этому курсу были опубликованы в 1998 году) и — этот же авторский курс вошел в экспериментальную часть моей диссертации (апробация этого курса для диссертации была в 1998–2001 гг).
Конечно, я сильно усложнила свою жизнь. Мне гораздо проще (и, наверное, правильнее было бы!) разработать курс не по истории культуры, а, скажем, «Психология и литература», а затем свой авторский курс не «в контексте культуры», а «в контексте литературы», которую я хорошо знала по своему филологическому образованию и чтению). НО меня Александр Яковлевич попросил именно о культуре (да и никакая литература тогда не вписалась бы в преподаваемые в нашем вузе дисциплины!). Только через несколько лет в вузах будут введены и Русский язык и Литература, и — Культурология, и Психология и педагогика — официально и повсеместно в нашей стране. И вот только тогда вдруг кафедра философии решит, что это их дисциплина и что я со своим английским образованием на культурологию никакого права не имею. Разговор состоялся между мною и заведующей кафедрой философии, но в присутствии декана мехфака Валерия Ивановича Федякина. Я сказала: «Допустим. Не имею. Но у меня все-таки филологическое образование, а не очень сомнительный марксизм-ленинизм!». Вообще-то мне заведующая нравилась и ссориться с ней я не собиралась! И при моей адской загруженности за лишние дисциплины не цеплялась (легко всё им отдала — свою серьёзную Рабочую Программу — тоже — мне никогда ничего не было жалко!). НО, как потом выяснилось, Александр Яковлевич обращался до меня и на кафедру философии, НО они ему сказали, что читать новую дисциплину они не готовы!
Второй раз они
