Александров, первый пассажир этого «ВИП-вагона», уже расположился на верхней полке возле небольшого «слепыша», тоже забранного стальными прутьями. Егор молча уселся на нижнюю. Их отсек был явно двухместным, но несмотря на это, конвоир впустил ещё одного, а только потом запер за ним решетчатую раздвижную дверь. Вошедший попутчик, высокий крепкий мужик лет сорока, со злым, неприятным выражением на давно небритом лице, неприязненно уставился на Егора, но буквально сразу же расплылся в улыбке.
— Легавый. Гадом буду, легавый! — он подмигнул лежащему сверху Александрову, — Ну чё, кореш, весёлая поездка намечается.
— Смотри не обоссысь от смеха, — мрачно предупредил его Егор, прикидывая куда бы побольнее ударить, в случае чего…
— Ша, мусор! — презрительно скривил губы вошедший, — Твое время придёт. А пока брысь под шконку!
Он наклонился над лежащим Егором, крепко ухватил его своей широкой ладонью за отворот шинели и тут же получил удар пониже кадыка. Не ожидавший такого поворота событий сокамерник отпустил шинель, отшатнулся и захрипел, схватившись за свою шею. Егор, из положения лежа, пнул его ногой, отбрасывая к сетке и вскочил с нар в узкий проход.
Лежащий на верхней полке Александров свалился сверху на спину Егора, сбив его с ног своим весом, и обхватив за шею принялся душить. К счастью Егора, о борьбе в партере тот не имел никакого представления, поэтому ни удержания, ни удушающего провести не смог, и сразу же лишился своей выгодной позиции, а получив тычок пальцем в глаз, и вовсе выбыл из схватки.
Егор попробовал встать на ноги, пользуясь тем, что Александров на какое-то время потерял к нему всяческий интерес, но первый противник, уже видимо придя в себя, навалился на него всей своей немаленькой тушей, намертво пригвоздив к полу и здорово оглушив ударом огромного крепкого кулака. Егор на секунду замер, анализируя ситуацию и лихорадочно ища выход из этой опасной, но вовсе не безнадёжной ситуации. Противник помог ему сам. Понимая, что в таком положении он больше не сможет бить Егора, он отпустил его и попытался встать, но тут же попался на примитивный треугольник ногами. Мужик оказался крепким. Он ухитрился, стоя на коленях, приподнять тело Егора с пола и уронить обратно, но на этом всё и закончилось.
Егор, дожидаясь пока верзила отключится, внимательно следил за Александровым, но тот тихо скулил, уделяя всё своё внимание кровоточащему глазу. Верзила уснул. Егор, не особо доверяя этому и опасаясь подвоха, подержал его ещё немного, даже слегка усилив давление, но потом всё же отпустил. Поднявшись огляделся и наткнулся на внимательные взгляды двух мужиков из соседнего «полукупе». Те смотрели с интересом и шум поднимать не спешили. Мимо них по коридору постоянно пробегали заключенные, но скоротечная драка до сих оставалась никем не замеченной. Егор переступил через верзилу и наклонился над сидящим на полу Александровым. С трудом оторвал его руки от лица и присмотрелся. Глаз вытек.
— Ну и на хрена ты впрягался? — участливо поинтересовался Егор, и не дождавшись ответа отпустил его руки. Александров опять зажал грязной ладонью рану и неожиданно разрыдался.
Егор наклонился над верзилой и попытался нащупать пульс на шее. Его не было. Егор высказался коротко и непечатно. Затем, приняв решение, достал свой единственный чистый платок, накрыл им рот лежащего и быстро расстегнул ватник на его груди. Его обучали в своё время основам реанимационных мероприятий, поэтому уж непрямой массаж сердца и искусственное дыхание он умел делать.
— Не советую, — раздался негромкий уверенный голос из соседнего «полукупе». Егор повернулся, опять встретился взглядом с соседями и молча принялся спасать человека, которого сам же и задушил.
Он провозился минут десять, но незнакомый верзила так и не пришел в себя. Егор вытер выступивший на лбу пот, снова выругался и устало вздохнув, уселся на свою полку. На глаза попался вещмешок убитого. Егор без стеснения развязал его, быстро ознакомился с содержимым и по-хозяйски прибрал в свой угол.
— Гражданин начальник, позови врача и разводящего. Тут ЧП! — громко крикнул Егор, привлекая внимание конвоира.
Молодой солдатик подошел к решетке, бесстрастным взглядом оценил обстановку и молча вернулся на своё место.
Погрузка заключенных, занявшая больше часа, наконец закончилась и эшелон тронулся. Сержант конвойных войск НКВД, руководивший погрузкой, недовольно оглядел их «полукупе» и мрачно поинтересовался:
— Чё тут случилось?
— Гражданин начальник, вот этот, — Егор указал на убитого, — Без причины напал на Александрова. Тот был вынужден защищаться. Ему теперь требуется медицинская помощь.
Сержант смерил его неодобрительным взглядом и раскрыл свою папку.
— Так, это Светлов значит у нас был, — пробормотал он себе под нос и сделав отметку в бумагах, молча удалился.
— А жмурика забрать? — удивился Егор, — Да и этому пассажиру лепила нужен — тут же заражение будет…
Конвойный хмыкнул, криво улыбнулся и тоже ушел. Врач так и не появился.
— Больно жалостливый ты для чекиста, — услышал он снова своего словоохотливого соседа.
— С чего это ты решил, что я чекист? — спросил Егор для поддержания разговора.
— Так тут на этапе люди разные… Узнали тебя, гражданин бывший лейтенант. Да и по тюрьмам вести быстро бегут, а ты к нам в гости не раз захаживал, — усмехнулся тот.
— Не помню я тебя, — честно сказал Егор.
— Так не пересекались дорожки-то наши. Ну, ты ж больше врагам народа надежду дарил, а нас деловых сторонился.
Егор впервые подумал о том, что с такой популярностью и народной любовью он вряд ли доедет до своего лагеря. В его времени бывших сотрудников содержали отдельно от остальных зэков, а сейчас, пожалуй, это ещё не практикуют.
— Я нужным делом занимался, и люди от меня не страдали, — медленно сказал Егор, тщательно подбирая слова.
— Ты это на лагере расскажешь, если доедешь конечно… — неприятно улыбнувшись, пообещал ему незнакомец и почесал свою коротко стриженную макушку короткими толстыми пальцами, украшенными затейливо выполненными татуировками.
— Да не вопрос, — как можно более равнодушно сказал Егор.
Собеседник внимательно взглянул на него и промолчал.
Поздно вечером им выдали по куску хлеба и дали напиться воды. Потом по одному сводили к небольшой загаженной дыре в полу. Пользуясь случаем, Егор попробовал вновь вызвать врача, но получив болезненный удар в живот оставил эту затею.
Вернувшись в свой отсек, он почему-то ощутил, что что-то изменилось. Но, так и не смог понять, что именно. Вещмешок покойного, теперь служивший Егору подушкой, был на месте, сам труп тоже покоился под его нарой, Александров тихо лежал на верхней полке. Егор ещё раз обвел глазами свою клетку, но здесь всё было по-прежнему. Он лег на свою полку и попробовал проанализировать причину этой внезапной тревоги. Ничего не получилось, но тревожный звоночек в голове не утихал. Егор взглянул на соседей из «полукупе». Его недавний собеседник, заметив это, молча отвернулся. Второй тоже поспешил отвести взгляд. Интересно…
Егор повернулся в сторону общей клетки, где ехало человек двадцать и принялся наблюдать за ними. Что удивительно, все они, встретившись с ним взглядом, спешили отвести глаза и лишь один пожилой худой зэк в рваном грязном ватнике, задержав взгляд несколько дольше остальных, сделал какой-то непонятный жест рукой и только потом отвернулся.
Какой-то сигнал? Или просто нервное? Тут, явно, было что-то не то. С чего это они начали его избегать. Егор прямо физически ощутил, что он оказался в каком-то вакууме. Он закрыл глаза. От спертого затхлого воздуха и вони множества давно немытых тел разболелась голова. Начало подташнивать. Он сделал несколько глубоких вдохов-выдохов. Вроде бы полегчало.
— Наверное легкое сотрясение, — подумал Егор, вспомнив мощный удар пудового кулака.
И ему почему-то сразу же стало ужасно стыдно. Стыдно за то, что он, заметив, как отключился этот здоровяк, не отпустил его сразу же и не привёл в чувство. И то, что он не собирался его убивать служило очень слабым утешением.
