class="p1">Но всему хорошему приходит конец, впрочем, всему плохому тоже, только хорошее кончается почему-то гораздо быстрее, чем плохое. Ну, это так, к слову. А тут просто смартфон умолк, поскольку кончилась зарядка, и все собрались расходиться по комнатам. Однако, заговорила Татьяна Павловна.
— Девушки, задержитесь ненадолго и вы Максим тоже. Я должна вам кое-что сказать. Все вы знаете, в каком положении пансионат, повторяться я не буду. Завтра я выезжаю в Петроград, попытаюсь еще раз доказать новой власти целесообразность существования нашего учреждения. И я хочу взять с собой трех девушек: Свету, Аллу и тебя, Анна. Света и Алла уже знают и готовы отправиться со мной. А насчет тебя Анна, я решила только сейчас, и мне нужно твое согласие. Я знаю, что вы с Максимом собираетесь покинуть пансионат, но наша поездка долго не продлится, а Максим еще не выздоровел окончательно. Я жду твоего решения Анна…
— Я согласна, — ответила девушка.
Собственно, постановка вопроса и не предусматривала иного ответа. Тем не менее, Анна понимала, что не может ответить черной неблагодарностью людям которые помогли ей в трудную минуту. Конечно, она не понимала, чем может помочь этой хорошей женщине в разговоре с большевиками, которых откровенно побаивалась. Хотя чего ей бояться в компании двух амазонок, да и сама она могла за себя постоять. За последний месяц пришлось применить свои навыки в мире Максима, да и здесь тоже…
Макс заряжал смартфон всю ночь, и наутро, к отъезду Анны он был заряжен почти на пятьдесят процентов. Прощание невенчанных супругов было бурным, но скомканным. Анна откровенно боялась оставлять его в женском обществе, да еще в отсутствие директрисы.
— Да не бойся ты, — сказала ей Мария. — Кому он нужен, хромой-то…
Это она просто так сказала. В это непростое время и хромые и безрукие могли свободно обзавестись любовницами. Но Максим тоже боялся за свою Анну, но не того, что она найдет ему замену, а просто боялся за нее. Женщина ведь, хоть и владеет рукопашным боем и в сопровождении амазонок, но пуля-то не разбирает. А стреляли в то время все: и бандиты, и милиция, и белые, и красные.
Вот так и уехала Анна, взяв с собой рюкзак и смартфон с зарядным устройством.
5
Татьяна Павловна предпринимала уже вторую попытку спасти свой пансионат, которым она руководила больше двадцати лет. Теперь, в этой поездке, она использовала собственные сбережения. У ее амазонок денег почти не было, у кого-то оставались украшения, которые продавались или выменивались на продукты, но бесконечно это продолжаться не могло. Вот и теперь у нее оставалась надежда не некоторых старых друзей. К одному из них она и отправилась, прибыв в Петроград.
Бывший каперанг Сибирцев принял, опять же бывшую директрису пансионата вместе с сопровождавшими ее девушками, и разместил на проживание в своей квартире. Места, слава богу, хватало, поскольку его еще не уплотнили, то есть не вселили в его квартиру других жильцов, хотя такое происходило повсеместно.
Выслушав свою давнюю подругу, каперанг сказал:
— Единственное, что я могу теперь для вас сделать, Татьяна Павловна, это определить здесь на проживание, да и то не на долгое время… Во власть я теперь не вхож, а мое участие в вашем деле может скорее навредить, чем помочь.
— Спасибо вам, Валентин Семенович, и на этом. Я понимаю, что объясняться с властями мне придется самой. Но вы ведь поможете мне найти наших прежних покровителей?
— Сожалею, Татьяна Павловна, только все они уже далеко от Петрограда, а иных уж и на свете нет. Впрочем, я от помощи не отказываюсь. Все, что в моих силах, готов исполнить.
Сама директриса и не надеялась на его помощь. Приютил всех на время, и за это спасибо великое. Назавтра она намеревалась искать комиссара, в ведении которого находятся сиротские дома и приюты. Для разговора с ним она планировала взять с собой Анну. Ведь теперь спасти пансионат, который в прошлый ее приезд он назвал буржуйским гнездом, могло только чудо, и это чудо у нее теперь было в лице Анны, девицы появившейся неизвестно откуда.
На следующий день, после приезда, Татьяна Павловна, объявила своим девушкам:
— На сегодня Алла и Света свободны, а мы с Анной отправляемся в комиссариат и попробуем добиться приема… ну, или хотя бы договоримся о приеме, что будет большой удачей.
Они шли по Невскому нераним утром, неспешным прогулочным шагом. Анна не понимала, зачем директриса взяла ее с собой и очень смутно представляла себе предстоящий разговор. По сути, она просто выполняла приказ. За прошедшие два месяца в пансионате она привыкла выполнять приказы, ей было спокойнее, что за все сейчас происходящее несет ответственность взрослый, опытный человек. Внезапно, со стороны проезжей части остановилась пролетка.
— Таня! — раздался мужской густой бас и из пролетки выскочил мужчина.
Он был не молод. Говорят, что борода мужчину старит. Ну, это молодого мужчину она, наверное, старит, а когда мужчине под пятьдесят, то вовсе даже и не старит. А в данном случае было именно так. Высокий статный мужчина в черном пальто и какой-то странной фуражке, вдруг возник перед ними, взял Татьяну Павловну за руки и молча, смотрел на нее своими серыми глазами. Он просто, молча, смотрел, и она как-то по-детски, даже жалобно, улыбалась ему. Не надо быть очень проницательным, чтоб угадать в нем военного. Об этом говорила выправка, манера стоять перед дамой, даже следы споротых знаков различия на его пальто. Они просто молча стояли, держась за руки. Анне стало неудобно, и она отвела взгляд. А для двоих время остановилось и они, замерев, боясь пошевелиться, чтоб не спугнуть чего-то эфемерного, невидимого другим людям, продолжали стоять.
— Барин, заплатить бы надо… — послышался чей-то голос.
Анна повернулась и увидела кучера пролетки, который топтался возле пары.
— Вадим… — выдохнула Татьяна Павловна и уронила голову на грудь мужчины.
— Идем, — сказал он, словно очнувшись и, выплывая из небытия, потянул ее за руку к пролетке.
— Я не одна, — смущенно ответила директриса и указала взглядом на Анну.
— Вы тоже садитесь к нам, — ответил мужчина, указывая на пролетку.
Кучер уже сидел на козлах, а Вадим помог подняться внутрь сначала Татьяне Павловне, потом Анне. Пролетка двинулась, Татьяна и Сергей сидели рядом, держась за руки, и ничего не говорили. Даже кучер ничего не спрашивал, видимо, ему был известен адрес. Анна поняла происходящую ситуацию, да и кто бы не понял? Только она не знала, что теперь делать. Все дела откладывались, по крайней мере, на сегодня, но ей-то
