послышался шум и сильные удары. Потом послышались крики с требованием открыть ворота.
— Открывайте! Хуже будет! — орали из-за ворот.
— Хуже уже не будет, — равнодушно сказала Элла.
Вдруг она резко вскинула карабин и выстрелила. Во двор дома рухнул здоровый бородатый мужик. Но во двор, преодолев забор, прыгнули еще двое. Элла выстрелила еще два раза, оба свалились, не успев открыть запор. Максим тоже начал стрелять по тем кто пытался высунуться из-за забора. Правда, ни в кого не попал, но бандиты больше не пытались преодолеть двухметровое препятствие сходу.
— Сейчас зайдут с другой стороны, но чтоб открыть ворота им все равно придется преодолеть двор, — сказала Элла.
И, действительно, раздались удары в дверь административного корпуса. Но дверь была крепкая и прикладами ее не выбить. Раздались выстрелы с целью выбить засов.
— Иди, Максим, к двери. Пугни их там. Стреляй через дверь, авось попадешь…
Максим тотчас бросился к двери и стал превращать ее в дуршлаг. Но вовремя сообразив, что таким образом он помогает ее снятию, прекратил стрельбу и затаился. Из кабинета доносились выстрелы. Со стороны жилого корпуса по окнам кабинета тоже стреляли. Бой продолжался. Но вот в ворота ударили чем-то тяжелым.
— Таран притащили, — сказала Элла. — Похоже, кончилась наша оборона.
Она взглянула на него и усмехнулась.
— Не держи на меня зла, Максимка. Мне на твои шашни с Ольгой наплевать, но репутация нашего заведения превыше всего. Это ты должен понять!
Последовали еще несколько страшных ударов в ворота, и они распахнулись. Сломалась жердь, удерживающая их. Сразу десяток всадников ворвались во двор. Максим бросил карабин и схватил пистолет. Элла тоже вынула наган. Наступал последний и решительный…
В этот момент раздались выстрелы с противоположной стороны двора, где находились конюшни и несколько всадников, ворвавшихся во двор, повалилась с седел. Максим вышел из кабинета в коридор и сразу выстрелил в лицо какому-то рябому мужику, а затем непрерывно стреляя открыл дверь на крыльцо и вышел во двор. В этот момент началась стрельба за воротами и всадники, ворвавшиеся во двор пансионата, заметались, стали спешиваться, ища укрытия от пуль. Максим понял, что вернулись амазонки. В этот момент он увидел мужика, замахнувшегося на него саблей. ПМ был уже пуст, а карабин остался в кабинете. «Ну вот и все» — подумал он и опустил руки. Удара саблей он не ощутил, только что-то мазнуло по лицу и по груди, а в голове бумкнуло и он упал. Бой еще продолжался. Алла со Светой, проникнув в пансионат со стороны конюшен по одному им известному ходу, стреляли из-за укрытий. Элла продолжала стрелять из окон, меняя свою позицию. А вовремя вернувшаяся группа амазонок Марии Фингерт ворвалась в тыл банды и начала громить ее с тыла.
Бандиты дураками не были и быстро сообразили, что дело не выгорело. Они прыгали на коней, которые носились по двору и мешали прицельной стрельбе. Через несколько минут остатки банды уже удирали по дороге, ведущей в город. Впрочем, осталось их меньше десятка, стрелять амазонки умели… Сабля не их оружие, зато карабин, револьвер и нож в их руках делали свое дело. По сути банды больше не было, а сам Васька Рябой валялся в административном корпусе с дыркой во лбу. Но самое главное среди амазонок потерь не было. Элла не получила даже царапины, хотя окна и стены кабинета были испещрены пулями. Максим тоже был жив. Сабля только чиркнула по лицу и груди. Правда, щека была разрублена насквозь и кожа на груди до кости, но в остальном и он не пострадал. Эти ранения испортили только внешний вид. Впрочем, такие ранения мужчину лишь украшают.
Элла обработала раны Максима и наложила швы на грудь и на щеку. В себя он пришел довольно быстро и от боли не страдал. Сильное беспокойство вызвало то, что появились амазонки, которые уехали с директрисой пансионата и его Анной. Где Анна он не знал, а девушки старательно избегали его. Впрочем, он быстро сообразил, что Татьяна Павловна отправила амазонок за ненадобностью, а сама осталась решать дела и подругу его оставила для компании. Вечером в лазарет пришла Элла принесла шинель, на которой снова были пришиты погоны подпоручика.
— Я возвращаю вам звание подпоручика, Максим, за проявленный героизм в сражении с бандитами и за ликвидацию главаря банды Васьки Рябого. Он был убит из вашего оружия неизвестной нам системы.
— Служу Советскому Союзу, — гаркнул Максим.
— Чего? — недоуменно переспросила Элла.
— Служу трудовому народу! — поправился Максим.
— Где это вы здесь трудовой народ увидели, господин подпоручик?
— Служу России! — после минутного замешательства, сказал Максим.
— Так гораздо лучше, — со вздохом ответила Элла.
— Похоже, я в вашем лазарете надолго прописался, — хмуро сказал он. — Только не надо меня больше закрывать.
— Не буду, — тихо ответила Элла. — У меня плохие новости Максим. Вернулись наши девочки из Питера. Татьяна Павловна убита при невыясненных обстоятельствах, а ваша Анна исчезла.
— Как исчезла? — подскочил Максим.
— Лежи спокойно, а то швы разойдутся. Так вот исчезла. Утром она вместе с Татьяной Павловной отправились на прием к комиссару по дела сиротских приютов, или как теперь это называется… Но не в этом дело. Просто до комиссариата они не дошли, никто их там не видел… Позже, уже на следующий день, Татьяну Павловну обнаружили в одном из домов зарезанной ножом, рядом был убитый капитан первого ранга и трое неизвестных, тоже мертвых, только убиты они были не оружием, а ударами тупого предмета в разные части тела. Так могут убивать амазонки, поэтому, друг Татьяны Павловны, который их приютил, попросил Аллу и Свету побыстрее покинуть Питер, хотя он понимал, что это не их рук дело. Вашу подругу никто не видел. Алла со Светой больше ничего не знают. Однако, когда они мне рассказали, в каком помещении произошло это побоище, я поняла, что это дело рук, или ног, твоей Анны. Я видела ее тренировочные бои с амазонками. Наши амазонки не могут так действовать на ограниченном пространстве. Куда она направилась, теперь кроме вас никто сказать не сможет, но в Питере ее наверняка нет…
Максим задумался. Идти ей некуда, кроме как обратно в пансионат. Ну не бросит же она его, раненного, разве что, прознала про его шашни с Ольгой. Но это невозможно. Да не добраться ей одной до той станции в дремучей тайге…
Амазонки трудились весь следующий день не покладая рук, убирая тела бандитов и приводя пансионат в порядок. Все уже знали, что директрисы больше нет, и самого пансионата юридически тоже не существует, не знали
