Я игнорирую тепло, собирающееся между моих бедер, натягиваю простыню и оборачиваю ее вокруг своего торса.
Яростный взгляд Эйдена проникает мне в душу, когда его пальцы сжимают простыню.
– Не закрывайся от меня.
– Мы разговариваем. – Я держу кусок ткани изо всех сил. – Ты не можешь просто прервать все ради секса.
– Проверим? – Он отрывает уголок простыни.
Я ахаю и выкатываюсь из-под него, прихватив с собой простыню. Эйден борется со мной в ответ. Я толкаю его. Похоть, ненависть, потребность победить проносятся по моим конечностям. Мне нравится драться с Эйденом. Судя по влаге, покрывающей мои бедра, возможно, я люблю это слишком сильно.
Не помогает и то, что глаза Эйдена блестят от слишком большого удовольствия. Он тоже любит драться.
Мы боремся минуты или часы, я не знаю. Мои легкие тяжело вздымаются, и я покрываюсь потом. В позе Эйдена ничего не меняется, за исключением искорки в его глазах. Либо он обладает впечатляющей выносливостью, либо я просто не настолько сильна.
Я подтягиваюсь на четвереньках и пытаюсь выползти из его пещерных лап. Он хватает меня за лодыжку и дергает назад. Я лежу плашмя на животе, почти вся моя спина обнажена.
Эйден заползает на меня сверху, его гладкая твердая грудь накрывает мою спину, и он прижимает оба моих запястья к матрасу над моей головой.
Он тяжело дышит мне в ухо, от его дыхания мои глаза закрываются. Находясь под его властью, во мне дрожит каждая клеточка.
Потребность.
Чертова потребность его.
– Ты все еще хочешь драться, сладкая? – шепчет он мне на ухо, его голос понижается до леденящего душу хрипа. – Или ты хочешь, чтобы я заставил тебя кричать?
Он двигает бедрами, и толстая, твердая выпуклость упирается между моих ягодиц.
Я не знаю, то ли он возбужден из-за ссоры, то ли из-за обещания, что он заставит меня кричать.
Или и то и другое.
Он болен. Абсолютно, чертовски болен.
Очевидно, я тоже больна, потому что моя промежность скользкая от возбуждения.
– Ты засранец.
Его горячее дыхание щекочет мочку моего уха, когда он прикусывает ее.
– Не искушай меня трахнуть тебя, сладкая.
Я ахаю, а затем застываю, когда его пальцы раздвигают мои ягодицы.
Что… он делает?
Он прижимает большой палец к моей задней дырочке.
– Хм, она выглядит девственной для меня.
– Эйден… остановись.
– Не волнуйся, я не буду трахать тебя в зад… пока. – Он нажимает на меня кончиком большого пальца, и я напрягаюсь. – Но когда придет время, ты позволишь мне, не так ли?
Он не может говорить о том, чтобы трахнуть меня в задницу, когда я даже не знаю, каково это – заниматься нормальным сексом.
– Или ты хочешь, чтобы я и тут взял свое? – Он проводит своей эрекцией вверх и вниз по моим скользким складкам.
Святой…
Почему это кажется таким… приятным?
Не только его прикосновение, но и все его присутствие за моей спиной. То, как он прикасается ко мне, создает ощущение, что он знал мое тело десятилетиями.
Как будто он владел моим телом десятилетиями.
В его абсолютной уверенности есть что-то такое, что превращает меня в простую марионетку в его руках.
– Я буду владеть каждой из твоих дырочек… – Его палец оставляет мою задницу, чтобы скользнуть вниз, к моим влажным складкам. – Но я начну отсюда. Я выбью из тебя воспоминания о ком-либо еще.
Напор его слов подобен тому, как его язык облизывал меня в этом безумном, сводящем с ума темпе.
Он покусывает мочку моего уха, посылая крошечные разряды удовольствия по моему позвоночнику.
– Ты позволишь мне владеть каждым дюймом тебя, не так ли, сладкая?
Мои нервные окончания настолько возбуждены, что я не могу ровно дышать, не говоря уже о том, чтобы думать или говорить.
Гортанный стон – единственный звук, который вырывается у меня.
– Черт. – Он переворачивает меня так, что я ударяюсь спиной о матрас.
Его глаза пристально изучают мое лицо, как будто на моих чертах написан какой-то мистический язык.
Язык, на котором говорит только он один.
– Останови меня, – бормочет он напряженным голосом.
– Ос-остановить тебя?
– Давай же.
Как я могу остановить его? Кроме того…
– Разве ты не говорил, что мне не позволено останавливать тебя?
– Это единственный раз, когда я даю тебе право первого хода. Скажи мне уйти, и я уйду. – Он двигает бедрами, посылая дрожь удовольствия вниз по моему животу, когда его рука обхватывает мое горло. – Я позволю тебе спокойно прожить свой последний год в школе. Я убью все свои фантазии. Я покончу со всем этим.
Мои губы дрожат.
Это то, чего я хочу, не так ли? Я проведу свой последний год в покое, и Эйден оставит меня в покое.
Эйден оставит меня в покое.
Мое сердце бешено колотится, но мне трудно сосредоточиться, когда его эрекция упирается в низ моего живота.
– Ты что, играешь в интеллектуальную игру? – Я огрызаюсь. – Это та часть, где ты смеешься мне в лицо и говоришь, что меня разыграли?
– Это та часть, где ты потеряла свой единственный шанс сбежать от меня. – Он сжимает мою шею. – Ты реально облажалась, сладкая.
Его губы прижимаются к моим во всепоглощающем, сводящем с ума поцелуе.
Часть внутри меня умирает; та часть, которая жаждала свободы, шанса сбежать от Эйдена. Но другая часть? Она наполняется странным чувством облегчения.
Холодок ужаса пробегает у меня по спине.
Это не я.
Я не такой человек.
Как я могла быть такой… сломанной? Настолько аморальной?
Я прижимаю руку к груди Эйдена в бесплодной попытке оттолкнуть его.
Он не двигается с места.
Он подминает меня под себя. Его торс прижимает мою грудь, его пальцы сжимают мою шею, а колени обездвиживают мои бедра.
Я не смогу сбежать, даже если захочу.
Я полностью в его власти.
Он может раздавить меня, погубить, и никто не узнает.
У меня перехватывает дыхание, когда его эрекция утыкается между моих бедер. Я благодарна тете за то, что она какое-то время держала меня на прицеле.
Хватит.
Я мысленно кричу, не зная, обращено ли это к Эйдену или к моему собственному телу.
Эйден не получит мою девственность. Я ненавижу его. Я презираю его. Он разрушил мою жизнь.
Тогда почему я не говорю этого вслух?
Говори, Эльза. Скажи это, черт возьми.
Даже если я это сделаю, послушает ли он меня? Будет ли Эйден уважать мою волю?
Громкий стук в дверь прерывает ход моих мыслей.
Погодите. Что?
Эйден отрывает свои губы от моих со звериным рычанием.
– Отвали.
– Чрезвычайная ситуация! – Голос Ронана доносится с другой стороны.
– Если ты не умираешь, то я убью тебя сам. – Эйден хмыкает и отталкивается от меня.
– Выходи давай, ебырь недоделанный.
Глаза Эйдена темнеют, когда он натягивает свои боксерские трусы.
Я тянусь за скомканной простыней и оборачиваю ее вокруг своего торса. Я тяжело дышу, моя кожа вспотела и горит, пока я вслепую ищу свою разбросанную по полу одежду.
Эйден бросает на меня сердитый взгляд, когда я дотрагиваюсь до своего лифчика.
– Даже не думай о том, чтобы одеться.
Я отпускаю предмет одежды, словно ребенок, которого поймали на краже.
В тот момент, когда за ним закрывается дверь, я почти проклинаю себя. Кем он себя возомнил, чтобы командовать мной?
Кроме того, это мой шанс остановить это.
Что бы это ни было.
Мои пальцы онемели. Нет, не онемели. Они возбуждены настолько, что потеряли чувствительность.
Встав на дрожащие ноги, я быстро одеваюсь, стараясь не обращать внимания на сильный запах секса, витающий в воздухе.
И его запах.
Будь проклят его запах.
Мне кажется, что, даже будучи девяностолетней леди, я все равно буду помнить его запах.
Эйден возвращается, когда я собираю волосы в конский хвост.
Он прищуривается, глядя на мое одетое тело.
– Тебе повезло, что на сегодня мы закончили.
