разноцветные стёклышки, сложенные в изображение сцен из священного писания, оно просачивалось в зал, озаряя стены почти потусторонним свечением.
У входа столпились гости. Медленно и неповоротливо они пробирались один за другим и, переступая порог храма, зажигали свечи.
– Я пойду вперёд, милая. – Матеуш слегка сжал ладонь Велги. Его руки дрожали, когда он опять же с помощью Полепы и Хотьжера спустился с повозки.
Велга сидела не шелохнувшись. Закинув голову, она с трепетом и возрастающим ужасом вглядывалась в громадину храма. Никогда прежде она не видела ничего столь огромного. Даже королевский замок показался вдруг маленьким и низким.
– Свеча, господица, – пискнула Полепа.
– Что?
– Не забудь свечу.
Холопка протянула Велге свечу, и та сжала её так сильно, что тут же согнула.
– Ох, я найду новую…
– Не нужно. – Велга резко поднялась на ноги, отчего повозка покачнулась.
Хотьжер и Полепа протянули ей руки с обеих сторон, но Велга, не глядя на них, спрыгнула на землю сама. Платок за её плечами взвился, точно крылья, а над храмом Золотого рассвета вдруг пронёсся тёплый ветерок, обжигая лицо жаром.
Каменные изваяния на выступах храма наблюдали за невестой, ступавшей к своей замужней жизни с удивительным равнодушием. Они видели уже сотни невест под этими сводами, сотни покойников и сотни запуганных девушек, что разучились молиться.
Велга сжала свечу в руках, ощущая, как ладони стали липкими.
– Нужно дождаться королеву, – предупредила Полепа. – Говорят, она уже едет…
– Хорошо… – бездумно сказала Велга.
Ей стоило переживать, что скоро она станет чьей-то женой. Ей стоило беспокоиться, потому что Белый Ворон, очевидно, совсем скоро собирался убить королеву. И ей точно нужно было узнать, почему так неожиданно прошёл совет.
Но Велга смотрела на храм, нависавший над ней, и в голове не оставалось ни одной мысли, кроме одной: зачем она это делала? Зачем она выходила замуж за человека, на которого не желала смотреть? Зачем она боролась с людьми, которые могли её уничтожить? Велга едва спаслась от Воронов. Ей стоило взять брата и бежать на север, в Ниенсканс, или на юг, в Златоборск.
Она стала свободна выбирать, как жить. Никто ей больше не указывал. Но она продолжала дело своего отца…
К входу подъехала королева Венцеслава, и толпа, не сдерживая восторгов, хлынула к ней.
Велга вздрогнула, опустила голову и только тогда заметила людей, выстроившихся на площади у храма. Все они собрались посмотреть на них: на Венцеславу и Велгу, и только стража не подпускала народ к королеве и невесте князя.
– В столицу прибыл лойтурский посол, – вдруг шепнули ей на ухо.
Только Ростих Мороз смог пройти через стражу.
– Что? – переспросила Велга.
– Королева задержалась, потому что лойтурский посол и тот северянин из Ниенсканса требуют срочно подписать торговый договор.
– Прямо сейчас? – Сведя брови, Велга попыталась понять, отчего Ростих так взволнован. Разве дело не могло потерпеть?
– Да! – Он округлил глаза и зашептал так грозно, словно кричал во весь голос: – Они надеются воспользоваться свадьбой. Ради тебя в столицу съехались старгородские купцы. Они в отчаянии: товары портятся на складах. Если Рдзения сейчас вступит в Дервег, старгородцы продадут товар по дешёвке, лишь бы не потерять его совсем.
– Но тогда Старгород потеряет доход… и торговый путь, – проговорила ошарашенно Велга, оглядываясь на крыльцо храма.
Королева прошла внутрь, а её слуги раздавали милостыню нищим, пока стражники расталкивали зевак.
– Да! – воскликнул Ростих и схватил Велгу за плечи, заглядывая ей в лицо. – Умничка, девочка! Понимаешь? Понимаешь, что творят эти паскуды?
– Но что я могу сделать?
– Поговори с королевой, умоляю. Ты ей теперь родня, она должна прислушаться.
– Королева не желает даже смотреть на меня! – Свеча в руках Велги сломалась, и половина упала на землю.
Полепа в ужасе ахнула, схватила её скорее, чтобы никто не увидел.
– Примета, – пробормотала Велга. – Это дурная примета. Полепа, дай скорее.
Она забрала половину свечи, спрятала в кулаке.
– Никто не заметит…
Помрачневший взгляд Ростиха скользнул по её рукам.
– Судьба Старгорода зависит от тебя, моя дорогая. – Поклонившись, он попятился назад. – Ты станешь Белозерской, но всё же рождена ты Буривой…
И он поспешил в храм, сливаясь с остальными гостями.
Велга застыла перед входом в храм под прицелом сотни любопытных взглядов. Огрызок свечи в её руке таял от жары.
– Господица, пора, – поторопила Полепа.
Первый шаг дался сложнее всего. Подол платья вдруг начал путаться под ногами.
– Куда? Ой, свечу зажечь надо…
Голосила нетерпеливая толпа. Причитала взволнованная Полепа. Курлыкали голуби. Велга оцепенела, сжав свечу.
На помощь пришёл сдержанный Хотьжер, принеся чью-то свечу и помогая поджечь ту, что держала в руках Велга.
– Пора идти, господица, – произнёс он.
Над их головами вдруг гулко загрохотал колокол, и Велга вырвалась из хватки ужаса:
– Да… я иду.
Огромные, точно ладья, двери в храм Золотого рассвета были распахнуты, и внутри всё было залито медовым свечением солнца, проникавшего сквозь оконное стекло, и огнями сотен свечей.
Гости выстроились вдоль прохода, по которому медленно под льющуюся ручьём песню хора шла Велга. Зрение помутнело. Только огоньки свечей, расплываясь мерцающими чёрточками, сверкали по бокам.
А впереди её ждал чёрный горбатый силуэт, точно тень духа, притаившегося в ночи.
И Велга сглотнула, делая ещё один шаг.
Там, у большого золотого сола, рядом с Пресветлым Отцом, её ждала смерть. Смерть её настоящего девичества. Теперь уже навсегда.
Выходить замуж за скренорского, никогда не виданного жениха было страшно, но терпимо. Она могла представлять, насколько сильно северянин полюбит её, что он будет высок, силён и мужественен, как все скренорские воины, какие красивые у них родятся дети.
Но Матеуша Велга знала. Он был про́клят, уродлив и горбат. Велга не смогла полюбить его ни на каплю даже на мгновение. Она жалела его, ощущала благодарность, сострадание, но не любовь.
Всё происходило совсем не как в красивой песне, которую мог бы написать Вадзим.
Но, может, так и было правильно?
– Мне страшно, – призналась Велга, когда наконец оказалась рядом с женихом и взяла его за руку.
– Честно? Мне тоже.
Они встретились глазами, и оба смущённо улыбнулись. Велга крепче сжала его пальцы.
– Я рядом. – Матеуш слегка потряс её руку, подбадривая.
Может, они смогут стать хотя бы друзьями? Настоящими друзьями, что всегда поддержат друг друга…
Раскалённый воск со свечи капнул на кожу, и Велга ахнула, выронив свечу.
– Дурная примета, – пробормотала она.
Весь храм был залит золотым светом, а на колокольне разливалась песня, оповещавшая весь Твердов: Велга Буривой вышла замуж.
* * *
На свадебном пиру Велга не выпила ни капли вина. Её наконец-то посадили за один стол с королевой, но Венцеслава почти сразу ушла вместе с лойтурским послом.
