с совенком и приятелем.
Я кивнула.
Мистер Пойндекстер протянул мне руку.
– Что ж, Мэйв, – надеюсь, я правильно расслышал ваше имя? – с вами приятно иметь дело.
Глава 24
Той ночью, когда мы уже улеглись на пуховые перины в детской Алисы, я напомнила подруге о письме Синтии, фурункулах Терезы и о том, как пробормотала ей вслед проклятье. Поделилась своей теорией и провалившимися попытками ее проверить.
Алиса уселась в постели и принялась размышлять.
– Мэйв, – сказала она, – когда ты пожелала, чтобы Тереза покрылась прыщами, разве у тебя на пальце не было перстня чародея?
Я похолодела, по коже побежали мурашки. Очень похоже на то странное ощущение, что овладело нами в пустыне Персии. Я выбралась из постели и нырнула в чулан, где хранились мои вещи. В дорожной сумке лежала жестяная коробка из-под имбирных пряников, а в ней – реликвии царя. В темноте они казались такими скучными и тусклыми.
Словно пыльные музейные экспонаты, а вовсе не мощные артефакты. Я надела перстень на палец. Ободок вращался свободно, ведь пальцы чародея были куда толще моих.
– А вдруг это правда… – прошептала я. – Кому нужен джинн с его тремя желаниями? С таким кольцом мы горы своротим. Может, я и не стану ничего продавать мистеру Пойндекстеру.
– Кто знает, правда ли это, – недоверчиво сказала Алиса. – Наверняка нам не известно.
– Тогда нужно провести еще один эксперимент!
– Хватит, – простонала Алиса. – Не хочу ни мерзких прыщей, ни зеленых волос!
– Бояться нечего, – пообещала я. – Подумаем о чем-нибудь простом и безвредном.
– Мне никак тебя не остановить, верно? – вздохнула Алиса.
– Нет, – засмеялась я. – Но я не хочу, чтобы ты пострадала.
Алиса зажгла лампу, и я тщательно сосредоточилась на самом простом. Возле эркера с видом на парк возвышался небольшой круглый столик.
– Пусть на том столе появится яблоко! – загадала я.
Ничего не случилось.
– Пусть лампа загорится ярче!
Никаких изменений.
– Пусть паук из угла проползет по потолку!
– Паук? – пискнула Алиса. – Какой паук?!
– Да он совсем крошечный, – успокоила я подругу. – Просто я подумала: а что, если чары влияют только на живых существ? Но, может быть, это не так.
– Паук точно живой?
Я подошла к стене, чтобы взглянуть на него поближе.
– Абсолютно, – заключила я. – Паутину плетет.
– На живых существ, – задумчиво повторила Алиса, – влияют только на живых существ…
Я села в мягкое кресло у камина.
– А вдруг они действуют исключительно на людей?
– Ты собираешься попробовать заколдовать меня? – скривилась Алиса.
– Только с твоего разрешения. Все-таки капелька совести у меня осталась.
– Вот именно: капелька… – пробормотала Алиса.
– Тогда ты меня заколдуй, – заявила я, протягивая перстень ей.
Подруга покачала головой.
– Я такая невезучая, что боюсь, случайно заморожу тебе кровь или переломаю все кости.
– Какие у тебя жуткие фантазии! Тогда так: давай я загадаю, чтобы твои волосы отросли на дюйм длиннее?
Алиса крайне недоверчиво воззрилась на меня.
– А вдруг чары сработают неправильно? Я же превращусь в Рапунцель!
– Отлично. Когда вернемся в пансион, улизнуть из нашей комнаты будет куда проще.
Алиса содрогнулась.
– Всегда удивлялась, почему в сказке ни слова о том, как больно при этом было Рапунцель…
– Это доказывает, что писатели ничегошеньки не знают. Держу пари, братьев Гримм никто не удосужился подергать за косички. Так ты согласна?
Алиса принялась расплетать косы.
– Ладно, – проворчала она. – Доверюсь тебе, Мэйв.
Моя милая, верная Алиса!
– Постой, – призадумалась подруга. – Братья Гримм никогда не носили косички.
– Они же родом из Германии. Мало ли какие у них там, на материке, обычаи.
Алиса распустила косы, взяла линейку, встала перед зеркалом и приставила ее к руке ровно там, куда доходили волосы.
Время пришло. Как же я раньше загадывала?.. Я стиснула перстень.
– Пусть волосы Алисы Бромли станут на дюйм длиннее!
Ничего не случилось. Опять не вышло: волосы Алисы остались прежними.
На миг я почти обрадовалась.
Мы уселись в эркере на мягкие подушки. Из окна открывался вид на улицу и парк. Перстень я снова бросила в жестянку, куда тот с грохотом опустился.
– Мэйв, – негромко позвала Алиса. – Хозяин перстня ведь чародей. Похоже, он был совсем недобрым человеком.
– И сын пошел в отца, – кивнула я. – Просто копия. Яблочко от яблони…
– Нет, я не о том. А вдруг его магия может лишь причинять вред? Пожелать Терезе прыщей – поступок не очень-то добродетельный.
Сила, несущая единственное предназначение – причинять вред? Кто способен на подобную подлость? Возможно, царь, который обрек своих сыновей – всех трех – на целую вечность в неволе. У меня засосало под ложечкой. Кажется, Алиса права. Даже если доказательств пока нет.
– Пожелай мне плохого! – прошептала Алиса, передавая мне кольцо.
– Нет!
– Какую-нибудь ерунду вроде зубной боли, – не отставала она.
Я покачала головой.
– Не стану желать зубной боли даже Терезе Трезелтон.
Я далеко не ангел, но зубная боль – это муки смертные, а вовсе не ерунда.
– Когда я пожелала ей покрыться прыщами, я на нее злилась. Если твоя догадка о злых чарах верна, возможно, сила колдовства основана на этом. Настоящая злость или ненависть – часть заклинания. – Я шутливо ткнула Алису локтем в бок. – Я ни за что не сумею тебя возненавидеть.
Мы уставились в окно. В столь поздний час на улице и в парке царила тишина. Гросвенор-сквер – фешенебельный район.
Однако в свете уличных фонарей мы заметили медленно бредущего по парковой дорожке человека, явно пожилого, с согбенной спиной.
Вдруг рядом появился еще кто-то – более молодой и быстроногий. Стоило старику покинуть безопасный круг света, очерченный фонарем, как молодой решил напасть. В темноте и с такого расстояния мы не разглядели их схватку, но сомнений не было: старика ограбили.
Вор помчался прочь со скоростью пушечного ядра, оставив свою жертву без пальто и, скорее всего, без бумажника.
Меня охватил гнев.
– Да чтоб ты споткнулся! – в сердцах воскликнула я. – Подвернул ногу и попался констеблям!
Злодей рухнул как подкошенный, будто его сбила с ног огромная дубина. Откуда-то из темноты прибежали два полисмена и схватили негодяя, крикнув дрожащему старику что-то ободряющее. Зажатый с обеих сторон крепкими блюстителями порядка, вор похромал прочь, но перед тем как удалиться, вернул пострадавшему пальто и бумажник.
А я снова с грохотом бросила перстень в жестянку.
– Получилось! – удивленно воскликнула Алиса.
Я дрожала с головы до пят.
– Никогда больше не хочу этого делать!
– Это ведь не просто совпадение, правда? – спросила Алиса.
Я покачала головой.
– Нет, это я. Я почувствовала.
По доброму лицу Алисы было ясно видно: она за меня тревожилась.
– Он заслужил это, Мэйв.
