Еще раз поблагодарив девчонку, Зинаида потопала к выходу.
Некий господин, не обремененный постоянным местом жительства, бережно расстилал газетку на самой ухоженной лавочке в тихом сквере, дабы отобедать хвостом селедки с подгнившей луковицей и запить всю эту роскошь бормотухой, когда неизвестно откуда вылетела шальная баба и плюхнулась прямо на его «скатерть».
– Ну же-е-енщина-а-а! – расстроенно протянул тот. – Ну что ж вы… на чистую газету… и прямо… всеми бедрами…
– Что такое? Здесь покрашено? – вскочила Зинаида, которая решила в тенечке ознакомиться с содержанием розовой бумажки.
– Ага! Вам еще покрась, так вообще сюда жить переберетесь… – пробурчал потрепанный господин и принялся спихивать даму с накрытого «стола». – Ну вот, всю рыбку примяли…
Зинаида вскочила – она и впрямь уселась на рыбий хвост, но в ее руках был заветный листок, и Зинаида молчком пересела на другую лавочку. «Елена Михайловна Конева, ул. Караульная семь, кв. четыре» – было начеркано размашистым почерком.
– Это где же у нас Караульная?.. – задумалась Зинаида.
– Это на «двойке», на троллейбусе ехать надо. Какой тебе номер дома нужен? – послышалось с соседней скамейки. – Ежли заплатишь десятку, скажу, на какой остановке сходить.
Господин, видимо, только что откушал бормотухи и потому находился в благостном состоянии духа, хотелось творить добро и почти даром.
– Вот, возьмите, – протянула Зинаида бумажку. – А дом мне нужен седьмой.
– Так… седьмой… Ну дак это тебе на стадионе «Локомотив» выходить! Ну! Вот так вот сядешь на «двойку», до «Локомотива» доедешь – и все! Вот тебе и дом!
Дядька обманул. Полдня Зинаида проездила на «двойке», измерила шагами всю остановку «Локомотив», но нигде не нашла не только седьмого дома, но даже улицы Караульной. Наконец, плюнув на расходы, сыщица поймала такси и только тогда прибыла на место. К слову сказать, Караульная была совсем в другой стороне города.
– А что вы хотите – кто как может, тот так и зарабатывает, – пояснил таксист, когда Зина пожаловалась ему на бесчестного мужика. – И вообще, мы, таксисты, любого человека понять можем… Вот, к примеру, садится к тебе женщина, с виду приличная мать семейства, одета достойно, а от самой тухлой селедкой несет, хоть нос затыкай! И что этой бабе так вонь нравится?
– Ой, и не говорите, – активно поддержала беседу Зинаида. – Я тоже с такими встречалась! Вот сама вся такая, да? А от самой… Мы уже приехали?
Таксист высадил Зинаиду перед домом с большой цифрой семь, а сам еще долго с недоумением смотрел ей вслед.
Квартира четыре оказалась на втором этаже. Зинаида на минутку задумалась, чтобы выдумать себе «легенду», а потом смело нажала на кнопку звонка.
Двери открыла кругленькая, моложавая женщина лет тридцати пяти в одной короткой футболке. Она что-то активно жевала и так же стремительно бегала глазками по фигуре Зинаиды.
– Ну? – наконец спросила женщина, давясь куском.
– Мне… Елену Михайловну можно? Коневу…
– Ну. Это я, а че надо-то?
– Пригласите даму в дом! – высокопарно изрекла сыщица и, не дожидаясь приглашения, шагнула за порог.
За порогом кричали деньги, достаток и безвкусица. От ярких, ядовитых красок мгновенно разболелась голова, тяжелая мебель давила, а невыносимо вульгарная эротика в экране огромного, как окно, телевизора заставляла краснеть.
– А че надо-то? – топталась за спиной Зинаиды хозяйка.
– Я являюсь имиджмейкером турфирмы «Пух и прах»… – начала было Зинаида, вольготно устроившись в кресле, но женщина ее тут же перебила.
– А что такое имиш… мекер?
– Не ваше дело! – рявкнула Зинаида. Она и сама не знала, что это такое, к тому же всерьез боялась, что второй раз этого слова не произнесет даже под пистолетом.
– А что это за фирма «Пух и прах»? – не унималась настырная Елена Михайловна. – Я только знаю «Ни пуха, ни пера»…
– Это раньше она так называлась – «Ни пуха, ни пера»! А после ваших скандальных выступлений называется «Пух и прах»! Вы опорочили репутацию серьезной фирмы, и я прибыла сюда с одной только целью – выяснить, с чего это вас так развезло? В смысле – с чего вам вздумалось нападать на несчастных турагентов?
– А-а, вон оно че… Дак я уже не того… не нападаю… – сникла Елена и стала нервно теребить подол коротенькой футболки. – А че, они обиделись, да?
– Да! Они понесли убытки и обиделись, – наседала Зинаида. – А теперь вы должны объяснить – с чего все началось, чтобы я могла достойно… завершить ситуацию…
– А то че? – осторожно спросила хозяйка. – Суд?
– Они настаивают… – вздохнула Зинаида. – Ну так как, будете рассказывать? Учтите, я еще пока на вашей стороне. Торопитесь.
Елена Михайловна, вероятно, не слишком спешила на встречу с присяжными, потому что быстренько сбегала за целой вазочкой пирожных и, подкрепляясь сладостями, начала вещать.
– Короче, поехала я раз за прикидом. Ну, у нас у Ежа день рождения наклевывался, вся тусня загоношилась, в кабачке решили тихонько собраться, покурлыкать. Ясен пень – надо новое шмутье. Подъезжаю к магазину, а там железная толпа, в смысле, из машин, мне свою даже воткнуть некуда. Ну я ж не дура, да? Откатила свой джипер чуть в сторону, ну и дальше ножками. Иду мимо этой дурфирмы, в витринах себя рассматриваю, да? И вижу – в этих самых «Пухах – перьях» подружка моя стоит – Сонька! Я ее года три не видела! Ну ваще! А главное, в чем прикол-то! Три года назад Сонька, а мы с ней все время вместе тусовались, говорит мне: я, мол, такого мужичка отхватила, супер! Он кинорежиссер, мне роль хочет дать на Мосфильме, то да се, да все дела. Ну, говорить говорила, а сама все время с Тофиком с нашим лепилась, да? Я и не верила. А тут встречаю ее – офанареть! Вся разодета, как на продажу, в золоте, при прическе, ну не чихнешь! А рядом с ней мужик – весь такой… короче, с первого взгляда видно – кинорежиссер. Ну, я ж не дура, да? Скачками в фирму. Ору: «Сонька! Рашпиль горбатый! Ты где такого мэна вырвала?» А она меня увидела… не обрадовалась совсем, подошла такими мелкими шажками и… эх, да чего вспоминать… Ах, вам же для протокола надо, да? Сейчас, только виски немного тяпну…
Елена Михайловна вытянула из бара пузатую бутылочку и приложилась губами к горлышку. Потом ее глаза стали печальнее, нос захлюпал, а речь стала сбивчивой. И все же Зинаида уловила самое главное.
Две подружки встретились, но Лена была рада до истерики, а вот Соня, наоборот, – не знала, как от приятельницы отделаться.
– Ну все, я побежала, как-нибудь заскочу – поговорим, – трещала она, настырно пытаясь вырваться из дружеских объятий.
– Сонька, так это тот самый режиссер и есть, что ли? – в восторге задыхалась Лена.
– Ну да, он, ну отцепись же, неудобно…
– А вы че здесь делаете-то? Прокатиться решили? Или так, на цены взглянуть? – поддела подругу Лена.
Сонька никогда не упускала момента похвастаться, а при случае – и приврать. И здесь не удержалась.
– А чего на них смотреть? Моему Денису без разницы – захотели в Таиланд, значит, поехали. А здесь путевки оформляем.
– Слушай! Я с вами! Вовке скажу, он мне тоже купит. Вот прикольно будет, да? Может, твой режиссер и мне роль даст, да? Я бы очень хотела королеву сыграть…
– Ага, а Царевну-Лягушку не хочешь? – фыркнула Сонька, но в глазах ее плеснулось беспокойство. – Ты с нами даже не собирайся, весь медовый месяц нам испортишь. Съезди вон в Египет или еще куда…
– Госпожа Васильева! – вдруг послышалось от столика. – Здесь вот распишитесь, пожалуйста.
– Ну все, пока! – рванула Сонька в сторону.
– Стой! Так ты чего теперь – Васильева? – не поняла Конева. Сколько она себя помнила, Сонька всю жизнь была Рублева. Видно, и впрямь режиссера охомутала.
Сонька даже не обернулась на крик, она расписалась, где нужно, ухватила видного мужика под ручку и, плавно покачивая бедрами, вышла из салона.
Однако от Ленки Коневой отделаться было непросто.
– Ага, в Египет я тебе поеду! Что я – мумия какая? – фыркнула она и подбежала к девице, которая только что оформляла документы Васильевых.
– Вы хотите заказать у нас путевку? Я вас поздравляю, если вы пришли к нам… – начала девушка, но Лена ее оборвала.
– Васильевы куда едут? Мне туда же место забейте, через час все оплачу.
– Но…
– И без «но». Я же ясно сказала – плачу любые деньги!
Девушка немедленно улыбнулась и закивала головкой.
Домой Лена ворвалась метеоритом. На счастье, муж Вовка был дома.
– Слышь, Вованчик, мне нужны деньги на Таиланд! – с порога гаркнула жена.
– Киса моя, ну какой Таиланд, ты же знаешь, нам надо сидеть по-мышиному, тихо грызть корочку и пищать.
Ленка никогда не вдавалась в деловую сторону жизни мужа, но кое-что знала. Ее Вовочка работал сторожем в какой-то жилконторе, получал крохи, а в свободное от работы время торговал категорически запрещенным товаром, что, в общем-то, и позволяло семье Коневых процветать. Неизвестно, какая холера стуканула, но в последнее время налоговики бурно заинтересовались, как это на скромную зарплату ночного охранника можно иметь две машины, солидную квартиру, загородный дом и прочие недешевые блага. Вовочка клялся и божился, что все это заработано честным потом и трудовыми мозолями, даже кое-какими бумагами тряс, однако те никак не хотели верить. И все-таки, видимо, более весомых причин для серьезного разбирательства не хватало, поэтому Вовочка гулял на свободе, но чувствовал за собой неусыпное око наблюдателей. Естественно, теперь приходилось во всем себе отказывать и только пищать. И поездка в Таиланд была весьма некстати.
