– Да ты спятил? – спросил Виктор. – А как же долгосрочные перспективы?
– Не знаю, что тебе сказать, – сказал Придурок, не столько нерешительно, сколько отстраненно. – Ваш счет камнем летит вниз.
Виктор моргнул. Потер обеими руками лоб. Он ненавидел долги. Ненавидел проигрывать. Но если так пойдет дальше, его пляж в Хэмптонсе постигнет судьба «Леман Бразерс».
– Не делай ничего, о чем пожалеешь, – ответил Виктор, его лицо покраснело.
Он отхлебнул диетической колы из большой банки и добавил:
– Пока.
Акции «ЛиУэлл» на ЖК-мониторе продолжали падать. Виктор отвел взгляд от экрана и посмотрел на молоток. Потом опять на кривую стоимости портфеля. И в этот короткий миг абсолютной, безумной ясности трейдер понял, что он должен сделать.
Виктор схватил молоток и изо всех сил ударил прямо в центр экрана, в эти проклятые акции. Монитор взорвался осколками металла, пластика и электронной начинки, осыпавшимися на младших трейдеров. Виктор в бешенстве врезал по левому монитору, потом по правому. Он бил их снова и снова, с перекошенным от ярости лицом. Очки защищали его глаза от шрапнели, разлетавшейся по всей комнате.
Никки, Кьюсак, Шэннон и Сай, услышавшие этот грохот, бросились к торговой площадке Виктора. Все четверо, оторопев, уставились на разгром. Виктор заглянул каждому в глаза. Посмотрел на остолбеневших младших трейдеров, которые видели все сначала. Потом внезапно закрыл лицо коротенькими ручками и зарыдал. «Мне так стыдно», – всхлипывал он.
Ведущий трейдер, как и все остальные, не выдержал напряжения.
Молоток – не единственное оружие. А ЖК-мониторы – не единственная цель.
– Я решила проблему с Конрадом Барнсом, – сказала Рейчел.
– Мне не нужны подробности.
Резкий ответ нанимателя рассердил Рейчел. Пора взять управление в свои руки.
– Конрад и его жена каждый четверг ходят в зоопарк Бронкса.
– Какое слово ты не поняла в фразе «мне не нужны подробности»?
– Да, Кимосаби, не похоже, чтобы я могла заскочить на минутку на кофе и пончик.
– Чего тебе?
– Я слежу за Конрадом два месяца, – ответила она.
– Не называй имена по телефону. Я постоянно повторяю – нужно быть осторожнее.
– Вы хоть представляете, Кимосаби, сколько часов потрачено на слежку?
– Ты звонишь по поводу денег?
– Я работаю на двух работах, и это очень неудобно. Мне нужна прибавка.
– Прибавка! Ты не можешь сделать то, за что я плачу.
– Напомните об этом, когда заплатите, – сердито возразила Рейчел.
– Без меня ты просто дерьмо.
– Тогда, Кимосаби, отнеситесь к нему как к навозу.
– Что за чушь ты несешь?
– Сейте деньги щедрее. И смотрите на всходы. Понимаете, о чем я?
Глава 35
17 сентября, среда«Бентвинг» по $32,01
– Никки, набери Бьянку.
Лизер захлопнул дверь, упал за стол и начал готовиться к очередному раунду переговоров с женой. Перед глазами стояло ее лицо с неменяющимся выражением. А к завтрашнему вечеру она превратит свои волосы в застывший бетон. У него не было другого выбора, кроме как перепроверять всю ее подготовку к сборищу в смокингах в МСИ. Бьянка все время что-то упускала.
Интересно, на что она жалуется своим чертовым таксам и гребаным подружкам, которые пьют слишком много кофе в «Старбакс» и читают на тренажерах «Вэнити Фэйр». Именно этим они заняты, когда не растягиваются на пилатесе. Или не топчутся на закрытых показах в «Рэндольфсе», магазине одежды на Вест-Патнем-авеню, предназначенном для покупки тряпок от «Исайи», «Альберто Феррети», «Магаскони» и прочих дизайнеров с длинными именами, за которых одним взмахом кредитной карты отдают по десять кусков.
От Бьянки сейчас немного толку. Тридцать секунд разговора, и она снова, в сотый раз за эту неделю, предложит сходить на консультацию. У Сая не было ни времени, ни терпения на занятия терапией с парнем по имени Альфредо, который за семь сотен в час наблюдал, как мужья и жены брызжут друг на друга ядом. По мнению Лизера, психиатр выгадывал от такой сделки больше всех. Обычно зрители платят за представление, а не наоборот.
– Ваша жена на линии, – сказала Никки в селектор. – Соединить?
– Будь любезна.
Лизер напомнил себе соблюдать осторожность. Бьянка нужна, чтобы забрать одежду из прачечной. Ее наштукатуренное лицо понадобится в МСИ. У него есть только один шанс произвести хорошее впечатление на старика Фелпса. И, честно говоря, ничуть не менее важно блистать перед завтрашней толпой. Его выход на публику должен быть безупречен.
– Привет! – сказала Бьянка. – Как дела?
– Еще один день в раю, – ответил он. – На завтра все готово?
– Все сделано, – ответила она весело, но без раздражающего самодовольства, которое следует за вычеркиванием всего списка.
– Ты пригласила Джеффа и Лиззи?
– Они ответили «да» еще две недели назад.
– Ты забрала из чистки мой смокинг?
– Висит в твоем шкафу вместе с рубашкой, – ответила она. – Рубашка накрахмалена именно так, как тебе нравится.
– Отлично. Что я упустил?
– Тебе нужно позвонить Полу и взять его за жабры, на всякий случай.
– О, верно, – сказал Лизер. – Чуть не забыл.
– Как насчет твоей речи? Помощь не нужна? – предложила Бьянка. – У меня неплохо получается.
– Нет. С этим я разберусь.
– Есть какой-то шанс, что ты приедешь домой пораньше? – со слабой надеждой спросила она.
– У меня куча дел в офисе.
– Я надеялась, – серьезно произнесла Бьянка, – мы можем еще раз обсудить визит к Альфредо.
Сай посмотрел на часы. Он недооценил резервы жены. Она продержалась сорок пять секунд, прежде чем заговорить о консультации. И нетрудно догадаться, чем закончится это обсуждение. Все начнется спокойно, потом раздражение наберет обороты, а потом его смокинг приземлится на переднем дворе. Как раз перед завтрашним вечером.
– Милая, дай мне закончить четвертый квартал. А потом, – сказал Лизер и приостановился на долю секунды, – мы займемся этим.
– Сай, нам нужно вернуть в жизнь немножко любви.
Бьянка говорила без горечи, хотя слышала его оправдания уже десятки раз.
– Еще один квартал. Обещаю.
Лизер повесил трубку и улыбнулся. Его смокинг готов, причем обошлось без перепалок. Он скорее попросит стоматолога обойтись без наркоза, чем станет обсуждать любовь с парнем по имени Альфредо. А Бьянка может завести себе мальчика-садовника и поливать вместе с ним свои любовные романы. Его это не беспокоит.
Проблемы в офисе намного серьезней.
Этот год – сплошная катастрофа. Лизер видел три главные проблемы. Первая – конъюнктура. Дела шли плохо – настолько плохо, что «проблемный» и «прозрачность», модные в финансах словечки, опережали нецензурщину в соотношении два к одному. И 2008 год, к всеобщему сожалению тех, кто жил финансовыми рынками, еще далеко не закончился.
«Биэр Стернс» исчез, продан «Джи Пи Моргану». «Меррил Линч» исчез, продан «Бэнк оф Америка». «Леман» исчез; стервятники расклевали его останки и продали «Барклэйз», о чем сообщили сегодня утром. Правительство, поведал канал Си-эн-би-си, захватило контроль над AIG. И похоже, следующим ко дну пойдет «Морган Стэнли».
Финансовые учреждения напоминали Лизеру наркоманов из его детства, все время ищущих новую дозу. Крупные компании, обремененные собственными проблемами, были равнодушны ко всем и каждому, кроме бесконечных поисков новых капиталов.
С Эдди все абсолютно ясно. Денег больше не будет. «Меррил Линч» не поможет поддержать акции «Бентвинга». Скорее всего, инвестбанк заставит «ЛиУэлл» распродать активы по бросовым ценам, чтобы погасить задолженность. Колоссальные потери и впавшие в ярость инвесторы.
Второй проблемой Лизера было хеджирование «ЛиУэлл». Оно работало. Но недостаточно быстро. И не для таких сумм. Сай никогда не ожидал потерь в триста пятьдесят миллионов. Если рынки останутся такими же плохими, ему придется наверстывать упущенное месяцы, а то и годы. И когда дело доходило до хеджирования, по крайней мере один его партнер стопроцентно гарантировал геморрой.
В картине Сая решением был Джимми Кьюсак. Парнишка – доступ к возможностям. Большим возможностям, что очень важно, когда «Бентвинг» камнем летит вниз. Но парень все время тормозит, как движение на Манхэттене, еле волочит ноги, постоянно выдумывает какие-то оправдания насчет «сложных» отношений с Калебом Фелпсом.
«С этим дерьмом пора кончать. У меня есть способ заставить Джимми прыгать».
Третьей проблемой был катарский шейх. Он обрушил на «Бентвинг» ад, так что в понедельник акции на несколько минут упали ниже тридцати. Лизер уже управлял не хедж-фондом, а пунктом сортировки раненых, где все одновременно истекали кровью.
Гнев шейха казался практически личным. Но почему? И как шейх связал «Хафнарбанки» с «ЛиУэлл»? Сай корпел над этим вопросом с конца августа.
Поговорив с Бьянкой, Лизер проверил цены «Бентвинга». Немного выше тридцати, уже хорошо. Он снова задумался о «Хафнарбанки». Никто не знал, что «ЛиУэлл» играет против банка. Никто за пределами компании. То есть никто, за исключением представителей «Меррила», не говоря уж о Высоком и Наполеоне, его партнерах в этом деле.
