равно уничтожат. Узнают все, что я сейчас наговорила, и соорудят персональный ад на ближайшую тысячу лет! Если вы решите меня предать и после победы не позволите взять власть на Ровиане, миры Прежних охватит анархия. Человечество рухнет под ударами Инсеков, а вы ведь этого не хотите.
Я подумал, что «пауки в банке» – это недостаточно точная характеристика Прежних. Скорей уж, «голодные крысы в коробке». И пожирать друг друга, причем в буквальном смысле слова, забирая часть чужих личностей в свое коллективное сознание, – это у них в порядке вещей.
Вот ведь жуть какая. Три месяца назад несчастный уничтожитель, ворвавшийся в Гнездо, казался мне воплощением всех возможных кошмаров!
Сейчас я стою и разговариваю с древней тварью, управляющей из потаенного пространства моей любимой девушкой. С тварью, ранее состоявшей из десятка личностей, а в будущем планирующей поглотить сотню других!
Она безумна?
По человеческим меркам – несомненно.
Она омерзительна?
То же самое.
Но в мире Прежних это вполне обычное поведение.
– Хорошо, – сказал я. – Но ты освободишь Дарину.
– Я не настолько глупа, – ответила Мод.
– Для боя с Прежними нам придется объединиться, – объяснил я. – Ты нам в составе команды не нужна. Только помешаешь, и мы все проиграем.
Мод кивнула:
– Это убедительно. Я верну ей свободу, но перед самым боем.
– Нет… – начала Милана.
– Мы согласны, – вмешался я. – Излагай свой план.
Мар вздохнула. Отошла к креслу пилота, прислонилась к спинке, с сомнением глядя на меня. Сказала:
– Надеюсь, ты понимаешь, что делаешь, Максим. Это походит на затейливое самоубийство.
– Делаю что могу, – ответил я. – Но ты же и так собиралась нас всех взорвать.
Может, и хорошо, что Мод так явно проступила в Дарине. Не было ощущения, что я вынужден говорить с террористом, что моя девушка заложник и в плену. Я словно отключил все мысли о ней, сосредоточился на главном.
А Дарины здесь вообще нет. Дарина уехала, Дарина где-то далеко, Дарина в безопасности. То, что я вижу и слышу, – это просто нечто на нее похожее.
У меня однажды была такая ситуация, когда хороший приятель, даже почти друг, вдруг повел себя как скотина. Причем он никуда не делся, мы продолжали видеться, разговаривать, тусили в одной компании… ну, без всякой дружбы, конечно. Я вначале думал, что мне будет неприятно и тяжело, я стану вспоминать прежние отношения. А потом понял, что смотрю на него совершенно спокойно. Потому что мой друг и этот человек – они совершенно разные люди, их не надо смешивать.
Так и с Мод.
– Ключевые планеты редко подвергаются глобальной атаке из космоса, – объясняла она, сидя у стола. – Это всегда риск вмешательства Высшего.
– Но ведь Землю атаковали в далеком прошлом, – заметил я.
– Да, после этого и произошло переселение на Ровиан, а Земля стала нашей же колонией, – кивнула Мод. – Но в тот момент наш Высший только зарождался и был уязвим. Однако он вмешался и помог сохранить планету и остатки цивилизации. Сейчас негласная договоренность защищает Ровиан и Чш-чшш-жж. Пройти на Ровиан через портал мы не сможем: ключ перехода был одноразовым, разрушив портал, вы его скомпрометировали. Поэтому – только атака из космоса.
– На Трисгарде есть единственный корабль, способный совершить прыжок к Ровиану, – заметила Мар. – Это легкий корвет, он предназначен скорее для эвакуации, чем для боя.
– Но ты ведь сможешь его реквизировать, – сказала Мод. Она не спрашивала, она утверждала.
– Смогу. После этого у меня не будет пути назад.
Мод пожала плечами.
Глайдер приближался к планете. Я стоял у иллюминатора, поглядывая то на Мод, то на Трисгард. Как ни странно, из космоса этот мир выглядел совсем непохожим на Землю. Какой-то другой оттенок облаков, слегка синеватый, суши гораздо меньше, и она выглядит сглаженной. А ведь и впрямь! Вспоминая полученную когда-то информацию, я понял, что здесь почти нет гор.
Интересно, почему? Более старый мир? Меньшая вулканическая активность?
Значит, у тэни нет альпинистов, и на горных лыжах они не катаются.
А что еще может измениться в обществе, если цивилизация существует на плоскости? Будут ли они больше стремиться в небо или, напротив, утратят к нему интерес? Появятся ли мифы о богах, если нет Олимпа?
Я вновь начал злиться, думая о бесчисленных мирах, которые покорят Инсеки и Прежние. Похожих, но при этом разных. Способных просто поделиться друг с другом культурой и знаниями, а вместо этого превращенных в беспомощные колонии.
Вся эта чертова гонка за сингулярностью, за всезнанием и бессмертием как можно скорее – зло. И пусть я не знаю до конца, как собирается действовать «наш» Высший, но он хотя бы предлагал делиться смыслами… с теми же тэни, например.
Если бы можно было не просто вернуться в наш мир, а еще и уничтожить Высших у Прежних и Инсеков! Лишить смысла их цивилизации!
Но я же не самонадеянный идиот, я понимаю, что это неосуществимо. Даже одного Высшего не победить, можно лишь угрожать ему неприемлемым ущербом!
– Думаешь о том, как хорошо было бы владеть всем миром? – спросила Мод.
Как ни странно, произнесла она это без всякой иронии.
– Да, – признался я.
– Вот с этого все и начинается, – сказала Мод с видимым удовольствием. – С того, что кто-то решает сделать все хорошо. А для этого что надо? Надо иметь власть. Силу. И время, конечно. Но «хорошо» у всех разное. И приходится этих «всех» переламывать.
– То есть не надо делать всем хорошо? – спросила Милана.
– Надо, – кивнула Мод. – Только признайтесь себе, что для этого придется многим делать плохо. Что, думаешь, ты получила какой-то совсем-совсем уникальный смысл? Который сразу всю Галактику превратит в цветущий сад? Девочка, каждый из нас когда-то так думал. Потом пришел к выводу, что кое-кого придется пустить на удобрения для сада. А потом понял, что единственный способ сделать хорошо всем – сделать всех собой!
– Ты размываешь мой смысл, – заметила Милана.
– Не специально, – отмахнулась Мод. – Но если ты пройдешь свой путь осознания быстрее, то хорошо. Мы еще поболтаем с тобой, будучи Высшими, через миллион лет, в твоей или моей реальности. А потом, возможно, сойдемся в поединке, от которого черные дыры будут лопаться, будто воздушные шарики, а галактики гаснуть, как спички на ветру.
Мар, сидящая в кресле управления, негромко сказала:
– Какая самонадеянность, госпожа Мод.
– Да брось, ни малейшей, – отозвалась Мод. – Может, я и проиграю. А может, мы не станем сражаться, а сольемся воедино. А?
Она легонько, дружески ткнула Милану в бок.
– Без шансов, – ответила Милана.
– Ты личинка своего Высшего, – сказала Мод. – Как и я, кстати. Все мы, Прежние, – потенциальная часть
